Почему же, мы эту заповедь игнорируем? Или то, что нам сейчас выгодно, того и придерживаемся?!

Тем не менее, всё, что происходило здесь и сейчас, было слишком странно и безрассудно даже для Агаты и ее ближайшего окружения.

И хотя она никогда не отличалась кротостью и смирением, но открыто противостоять Риму? Нет, она никогда так не рисковала до этого? Да и зачем, если можно добиться своего тихо и незаметно.

Какой смысл было связывать, по рукам и ногам, главу монастыря и папского легата, угрожая ему расправой?! Проку, от всего этого, было до ничтожного мало, а неприятностей выше крыши. Кто-кто, а она всегда предпочитала окольные пути, лобовой атаке.

Или, ей, захотелось нагадить напоследок, до талого, и свалить? Но куда бежать, если все давно контролируется из Ватикана! Католические монархи, герцогства, маркизаты, все давным-давно взято под контроль кардиналами и епископами.

Остаются только русские земли, но и там, есть свои нюансы и сложности.

У славян всё своё — принципы, свои наречия, своя религия и уклад.

Все славянское, чуждо французам, испанцам, да и остальным привычным к европейскому образу жизни. Причём не в мелочах, а вообще и в общем. Разное мышление и ментальность, а от того и непонимание.

Это было чересчур даже для неё, так как она всегда была продуманной и просчитывала все досконально. Свою выгоду Агата ни за что не упустит, возьмет измором, чего бы ей это не стоило.

А тем более, когда речь заходила про Эликсир Вечной жизни и Философский камень? То, к чему она стремилась всё это время. Отказаться от них, она не согласилась бы ни за какие коврижки, невзирая на трудности и опасности. Только если, баронесса нашла способ получить всё это самой, без помощи него и Понтифика.

А вот это уже наводило на серьёзные размышления…

Чего же она могла испугаться столь сильно, что решилась на такой рискованный шаг, сжигая за собой все мосты к компромиссу и отступлению. Ведь после его гибели и гибели отца-эконома война вступит в свою активную фазу, безо всяких поблажек и снисхождения. Договориться после этого уже не получится. Время экивоков будет навсегда пройдено.

Стоило Понтифику щёлкнуть пальцами и вся свора кинется на жертву и тогда ей уже не спастись. Инквизиция, крестоносцы, иезуиты, все постараются урвать кусок побольше и пожирнее.

Что-то, чего не знал даже он, толкнуло Агату на этот отчаянный и безрассудный шаг, заставляя бросить комфорт и безбедную жизнь в богатом монастыре.

И тут к ней подошёл его недавний попутчик Бертран.

Этот малый точно знал, где его можно было найти и как добраться до кладовых окольными путями, минуя главный вход запертый отцом-экономом изнутри. Ну, а рядом с Бертраном стояли двое рослых парней, имена которых он не мог вспомнить, как бы не напрягал свою память.

Парни подошли и окликнув свою хозяйку и предводительницу, по имени, отошли в сторону, чтобы никто не слышал о чем они станут шептаться наедине.

Этих боевых конверсов, настоятель никогда и нигде, до этого, не встречал. А ведь он всегда гордился тем, что обладал способностью запоминать лицо человека с первого взгляда.

Не было их ни в монастыре, ни на службе, ни в обители, среди прихожан или тех, что приходили к нему исповедь. В этом он мог бы поклясться на библии.

Так откуда же они взялись в монастырском подвале и чего удумали. Впрочем, за них было кому подумать, а они просто исполняли её приказы.

— Нельзя рассусоливать слишком долго, леди Агата! Тянуть время сейчас чересчур рискованно. Долгое отсутствие обоих святош, уже вызвало пересуды в монастыре. Того и гляди кинуться разыскивать нашего Преподобного по всем закоулкам и тайным комнатам. Так и до подвала доберутся не ровен час. — Оба парня вопросительно смотрели, переводя взгляды, то на неё, то на своего главаря. И главарь среагировал, с полуслова подхватив начатое.