«Кинан, мне нужно, чтобы ты отвлёк Эноха от создания очередного силового поля, чтобы я могла ударить его клинком. Вероятно, у меня будет только шанс».

«Сделай свой ход, а потом я сделаю свой», — сказал Кинан.

Хлоя подняла дрожащую руку и выпустила волну электрического огня, которая окружила силовое поле Эноха. Простым движением руки конструкция разорвалась, и Кинан швырнул сферу адского пламени в сторону Эноха, заставив того вздрогнуть и выругаться. Это именно то отвлечение, в котором она нуждалась. С бешено колотящимся сердцем, она быстро метнула клинок. Он попал прямо в грёбаный глаз Эноха, пройдя насквозь до мозга… но не раньше, чем он метнул в Хлою ещё один шар смерти.

Он пролетел по воздуху как раз в тот момент, когда щит Джолин снова треснул и — о Боже — иссяк. Шар ударил Хлою по лицу и попал в нос и рот.

Проклятье.

Она упала на колени, кашляя и задыхаясь, как раз в тот момент, когда Энох превратился в облако пепла. На этот раз пепел не улетел, а опустился на пол.

Хлоя попыталась втянуть воздух, но будто её дыхательные пути были перекрыты. Тело дёрнулось, когда Киран хлопнул её по спине. Его сила хлынула внутрь и, казалось, вдохнула воздух в лёгкие. Сила внутри потянулась, чтобы слиться с его силой, но не смогла. Хлоя ослабла. Эссенция смерти подпитала инфекцию в её теле, и она почти чувствовала, как защитные экраны вокруг органов начинают разрушаться. Запаниковав, демон взбесился.

Тёплые руки обхватили её лицо, и перед глазами всё поплыло.

— Детка? — голос Кинана был хриплым от страха. — Чёрт, с тобой всё будет в порядке. Правда.

Нет, не будет.

— Кинан, — прохрипела она. Мир начал вращаться и исчезать, пока тьма поглощала её. Затем Хлоя потеряла сознание.

Сидя на стуле в переполненной спальне, Кинан уставился на женщину, лежащую на кровати. Отчаяние пронзило внутренности и прорезало сердце, эмоция была настолько сильной и всепоглощающей, что казалась живым существом внутри. И оно грозило утопить его, стереть все остатки здравомыслия.

Упёршись локтями в матрас, он держал руку Хлои между своими, большим пальцем нащупывая пульс на её запястье. У него болела задняя стенка горла, и было больно глотать. Хлоя была холодной на ощупь. Слишком холодной. Слишком неподвижной. Слишком… безжизненной.

Хлоя была сама жизнерадостность, смех и озорство. Однако сейчас она была такой мертвенно-бледной, что Кинан удивился, как ещё бьётся её сердце. Под её глазами пролегли тёмные тени, а губы, казалось, побелели. Хуже того, её пульс был таким слабым, что удивительно, как он смог его обнаружить. Её тело отказывало. Он знал это. Они все это знали. И, чёрт возьми, ничего не могли с этим поделать. Теперь инфекция проникла в органы Хлои и методически убивала её. Слёзы защипали глаза, сдавили горло и грудь, но так и не текли. Он никогда не плакал. Сотрудники Рамсбрука выбили их из него.

Воздух в комнате был пропитан тоской и безнадёжностью, и вдыхать его было почти больно. Его спальня была битком набита людьми — из общины Хлои, из его общины. Кто-то говорил приглушенным голосом, кто-то тихо плакал, кто-то расхаживал взад-вперёд и язвил в адрес других.

Никто не пытался давать ему ложных заверений, и Кинан был этому рад. Потому что был почти уверен, что сорвётся на любом, кто попытается это сделать. Он чувствовал, как уходит время. Она слабела с каждой минутой, приближая его ещё немного к потере.

Глубокое одиночество витало на задворках его существа, готовое поглотить целиком. Его мир был бы тёмным, холодным местом без Хлои. В таком мире ему не интересно жить. Изнуряющее горе душило его, и рёбра казались слишком тугими. Он всегда верил, что найдёт способ спасти её. Он должен был в это верить. Поэтому оставался позитивным и цеплялся за надежду.

Эта надежда исчезла.

Теперь он чувствовал себя побеждённым. Истощённым. Освежёванным до самой души. Его демон был неподвижен и молчалив, злясь на ситуацию, злясь на то, что был беспомощен спасти Хлою, злясь на то, что вселенная заберёт её у него. Ему хотелось рвать, метать и выжигать Землю. Возможно, Леви почувствовал это, потому что держался рядом, как молчаливый столб поддержки.

Кинан хотел сказать ему уйти. Хотел сказать им всем уйти. Он хотел остаться с Хлоей наедине. Но знал: она бы не хотела, чтобы он лишал её близких этих последних мгновений с ней. Почувствовав тошноту, Кинан крепко зажмурился. Подумать только, он так долго скрывался от неё, потратил впустую всё то время, которое они могли бы провести вместе…

У него поникли плечи. Отчасти, Кинан иррационально злился на Хлою за то, что она бросила его, и ненавидел себя за это. Услышав скрежет дерева по дереву, он открыл глаза и увидел, что Тиг передвинул стул к другой стороне кровати. Адский конь наблюдал за Хлоей, его глаза были такими же пустыми, как у марионеток Эноха. Парень выглядел оцепеневшим — вероятно, от шока и отчаяния. Странно, но присутствие Тига не злило Кинана или демона. Возможно, потому что они оба были слишком глубоко погружены в страдания, чтобы беспокоиться о чём-то, кроме женщины, неподвижно лежащей на кровати.

Кинан запечатлел поцелуй на её руке. Хлоя не пошевелилась. Она никому не отвечала с тех пор, как потеряла сознание — даже телепатически. Тот ужасный момент, когда она упала на пол таверны мёртвым грузом… Чёрт. Кинан продолжал мысленно прокручивать это снова и снова, будто подсознание намерено мучить его этим.

— В этой комнате так много могущественных демонов, — сказал Тиг. — И всё же ни один — чёрт возьми, даже вся наша сила, вместе взятая, — не смогла её исцелить. Разве это, мать твою, справедливо?

Кинан встретился взглядом с мужчиной, зная, что его взгляд был пустым и мёртвым.

— Несправедливо, — сказал он сквозь плотный комок, застрявший в горле

Всё это чертовски несправедливо. Если кто-то и заслуживал прожить долгую, счастливую, полноценную жизнь, то точно Хлоя.

— Я пытался ей помочь. — Голос Кирана дрогнул, и его кадык дёрнулся. — Обычно это срабатывает. Почему сейчас не сработало? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Джолин