— Потому что она была слаба из-за инфекции и битвы. — Её глаза увлажнились. — Ты ни в чём не виноват, Киран. Никто в этой комнате не виноват.

Кинан не согласился. Если бы Нокс призвал адское пламя, когда Кинан попросил, этого бы не произошло. Да, она всё ещё была бы заражена, но у них, возможно, было бы время найти какой-нибудь способ её вылечить. Теперь не оставалось времени.

— Мы добрались до неё так быстро, как только смогли, — добавила Джолин.

— Но недостаточно быстро. — Губы Харпер задрожали, и она плотно их сжала. Он никогда не видел, чтобы предводительница выглядела такой хрупкой. Только сейчас, когда она прижалась к своей паре, и тихие слёзы стекали по пепельному лицу. Ларкин стояла с другой стороны от неё, поглаживая спину сфинкса, и её глаза были красными и опухшими.

Пенелопа высморкалась в салфетку.

— Я не могу потерять её, Ричи. Не могу потерять ещё одного ребёнка.

Крепко сжав плечи, Ричи поддерживал её, но ничего не сказал. Его пара стояла с другой стороны от Пенелопы, поглаживая по руке, ясно чувствуя, насколько близка женщина к тому, чтобы сломаться.

Пенелопа сжала в кулаке салфетку.

— Должен же быть кто-то, кто может что-то сделать.

— Если он и есть, нам так и не удалось такого найти, — прошептала Девон, будто её голосу не хватало силы.

Она уткнулась лицом в грудь Танера и заплакала.

— А как же Вивиан? — настаивала Пенелопа. — Разве она не может создать больше защитных экранов вокруг органов Хлои?

Вытирая мокрые щеки пальцами, Джолин покачала головой.

— Вивиан сказала, что для этого слишком поздно. Инфекция зашла слишком далеко. Хлоя не… — Она судорожно вздохнула.

Пенелопа прищурилась на Предводителя.

— Ты должна была защитить её. Ты сказала, что защитишь. Ты обещала, что защитишь.

Глаза Джолин закрылись.

— И я потерпела неудачу.

— Нет, — перебила Мартина, вцепившись в Бека, будто лишь он удерживал её на ногах. — Ты не потерпела неудачу, мама. Энох был слишком силён.

— Грёбаные демоны Лазаря всегда такие, — процедил сквозь зубы Бек.

— Вот почему ему никогда не следовало позволять присоединяться к нашей общине, — выплюнула Пенелопа. — Он не должен был…

— Я знаю, ты ищешь, кого бы обвинить, Пенелопа, но это не поможет. Ничто не поможет, — Ричи прочистил горло. — На данный момент мы ничего не можем сделать, кроме как быть с Хлоей в её последние минуты, — сказал он, и в его хриплом голосе послышались слёзы.

Пенелопа вздёрнула подбородок.

— Я этого не принимаю. Нет. Я отказываюсь это принимать. Она будет жить. Будет.

Мередит коснулась её волос.

— Пенелопа… — Это была тихая мольба.

Рыдания сотрясли Пенелопу. Силы, казалось, в одно мгновение оставили её, и она упала на пол, рыдая. Ричи и Мередит скорчились рядом с ней, такие же сломленные.

Кинан не мог заставить себя посочувствовать им. Им овладела странная апатия. Возможно, Тиг тоже почувствовал это, потому что адский конь не обращал на них никакого внимания. Он был чрезмерно сосредоточен на Хлое, будто достаточно пристальный взгляд мог просто разбудить её. Кинану хотелось, чтобы это было так. Он глубоко вздохнул, и его грудь расширилась, но стеснение осталось. Положив лоб на прохладную руку, которую держал, он закрыл глаза. Вокруг продолжались разговоры, но он не обращал на них внимания, сосредоточившись на слабом, неровном пульсе, который бился под большим пальцем. Даже когда он ослаб, в этом было что-то успокаивающее.

— Кинан?

Он напрягся при звуке голоса Нокса. Предводитель придвинулся к нему, но Леви встал между ними — и хорошо, потому что мысль о том, чтобы ударить Нокса, была чертовски соблазнительной.

Кинан даже не мог взглянуть на него, когда сказал:

— Не сейчас.

Желчь обожгла ему горло.

— Лучше, чтобы ты ушёл.

Потому что в момент, когда сердце его пары перестанет биться, Кинаном овладеет чистая ярость. Он наверняка сорвётся, и на единственном человеке, который мог бы предотвратить попадание в неё очередного шара смерти, если бы просто призвал адское пламя.

Кинана обхватили сзади женские руки. Харпер. Её плечи тряслись от беззвучных слёз. Он гадал, винила ли и она свою пару. Вероятно, нет. Она была мягкой под твёрдой оболочкой, которую демонстрировала миру. Она не стала бы возлагать вину ни на кого, кроме Эноха. Кинан не откликнулся на её прикосновение. Не хотел утешения. Он хотел, чтобы его пара проснулась и жила. Но этому не суждено случиться. Хлоя боец до мозга костей, но даже она не могла справиться с этим. На самом деле, она уже ушла. Её сердце могло биться, и душа, возможно, даже ещё где-то там, но она не проснётся. Впервые за долгое время у него чесались руки дотянуться до фляжки, и он знал, что сделает именно это, как только Хлоя умрёт.

— Рейни, какого чёрта? — спросила Харпер, выпрямляясь.

Кинан поднял глаза и нахмурился. Закусив губу, Рейни стояла в дверях с Мэддоксом Квентином. Кинан и его демон оба напряглись.

— Что это, чёрт возьми, такое?

— Что он здесь делает? — потребовала Джолин.

— Я пошла искать его, — ответила Рейни. Кинан даже не заметил, что она уходила.

Мэддокс посмотрел на него.

— Я могу помочь твоей паре.

Кинан замер.

— Что?

— Я могу исцелить её, — сказал Мэддокс. — Спасти.

Надежда и скептицизм бурлили внутри Кинана, соперничая за превосходство.

— Как?

Мэддокс пожал плечами.

— Просто могу. Хочешь или нет, чтобы я сделал это? — Было ясно, что вопрос ему непринципиален.

— В неё попали шары смерти, — сказал ему Кинан.

— Я знаю. Рейни всё объяснила. — Мэддокс взглянул на бледное тело Хлои. — Если хочешь, чтобы твой имп выжила, должен позволить мне действовать сейчас. Она долго не проживёт.

— Ты так уверена, что он здесь не для того, чтобы причинить вред, Рейни? — спросил Тиг, прищурившись.

— Я уверена. — Блондинка вздохнула. — Послушайте, мы ничего не теряем. Мы и так её потеряем.

Чёрт возьми, если