Конечно же, я ему солгала. Его помощь мне не требовалась, я вполне могла бы привлечь кого-то из опытных коллег. Целью моей была пара вампиров. Мальчик и девочка. В прямом смысле. Когда заказчик, тот самый Себастиан, дал мне вводную, я возмутилась. Но вскоре мне стало понятно, почему он так настаивал, чтобы с информацией я ознакомилась при нем. Я покачала головой, демонстрируя нежелание работать против детей, но Себастиан, снисходительно улыбнувшись, уточнил сведения. Обоим было по сто два вампирских года, и шустрые пострелята уже вполне освоились в зубастом мире. Освоились настолько, что кровавый след тянулся за ними через три страны. Каким образом эти милые детки умудрились перейти дорогу Себастиану настолько, что он готов был выложить тройной гонорар, я не могла себе представить. Но факт оставался фактом: за головы двух практически школьников мне была предложена очень соблазнительная сумма.

Неприятность в заказе существовала одна: девочка работала с оборотнями. Причем настолько хорошо, что умудрилась подчинить себе стайку из пяти человечьих. Собственно, волчьи оборотни, то есть те, кто превращался в волков, делились на две группы. Те, кто на самом деле походили на волка, и те, у кого в облике сохранялось больше человеческого. Вервольфы, недалеко ушедшие от мохнатого прототипа, были менее опасны. Они хуже контролировали себя, и мозги у них выключались в большей степени. Животные инстинкты, преобладавшие над человеческим разумом, делали их уязвимыми для охотников. Вервольфы острее чувствовали жажду крови и чаще срывались, предвкушая добычу. Они оборачивались полностью, от природного волка их внешне отличал, пожалуй, только размер. Иная картина возникала с теми, в ком изначально оставалась львиная доля человеческого. Волколаки, или человечьи оборотни, оборачиваясь, сохраняли за собой прямохождение. Получалась эдакая махина, со строением тела, сочетающим в себе удобные человеку суставы и волчью голову с хищными челюстями. Они контролировали себя гораздо лучше, пользуясь не только природным чутьем, но и всем, что может предоставить мозг homo sapiens. Вервольфов некоторые вампиры, достаточно взрослые и опытные, могли подчинять. Я не представляла себе, сколько ресурса требовалось на подобный контроль. Подозреваю, что немало. С человечьими же оборотнями можно было лишь договориться. Видимо, некоторые зубастые имели впечатляющий дар убеждения. Даже два волколака, на данный момент находящиеся рядом с детьми-кровопийцами, ставили большой знак вопроса на успешности заказа.

Я не желала пользоваться помощью ребят, подвергая их опасности. Но дело обещало быть чрезвычайно рискованным, и я подозревала, что в одиночку могу не справиться. Ирвин же был удобен мне не только потому, что ему, в конце концов, следовало уже предоставить практику. Нет, главным моим козырем являлась ненависть, царившая между представителями двух видов нечисти. Вампиры ненавидели оборотней. Оборотни терпеть не могли вампиров. Занимая одну экологическую нишу, они, фактически, являлись природными врагами друг друга, сдерживающим фактором, силой равновесия. Отчасти, именно этим и объяснялась повышенная активность зубастых на территории нашей страны: Княжество располагалось, большей частью, в районе гор и предгорий, где оборотням жить было неудобно. Их ареал обитания простирался куда дальше, за пределы границ, туда, где равнины и леса отвоевали свое место у возвышенностей. Впрочем, иногда мохнатые и зубастые договаривались: необходимость выживания диктовала им свои правила. Но обычно оборотень реагировал на появление вампира вполне предсказуемо. О чем я не преминула долго и нудно напоминать Ирвину.

Я несколько дней инструктировала и натаскивала его. Ученику необходима была практика, и я это чувствовала. Постоянные подозрения, роем носившиеся в моем сознании, не позволяли мне взять его работать раньше. Теперь же я ощущала себя готовой.

На этот раз, для разнообразия, мы работали на улице. Туманная аллея, печально известная, названная так именно за погодных особенностей, не раз обеспечивала меня работой в пору моей профессиональной молодости. Находилась она в пригороде и давно уже вошла в фольклор нашего города. Этим местом пугали не только детей. Фрея как-то говорила мне, что для шлюхи пожелание работать на Туманной являлось чуть ли не страшнейшим проклятием, после которого полностью пропадало везение по части клиентов.

Я искренне поражалась тому, что и здесь жили люди. Отбросы общества, поставившие крест на своей судьбе и жизни, они смирялись с бедностью, с опасным соседством с преступными элементами, с нечистью, для которой эта улица представляла собой один большой обеденный стол, и прочими факторами риска. За редким исключением, взрослые вампиры здесь не появлялись. И, тем не менее, наша парочка облюбовала именно это богатое на приключения место.

Интересующие нас объекты обитали в подвале полуразрушенного дома, приткнувшегося в конце обветшалого тупика. Покосившийся забор, чудом не рухнувшие стены — не лучший вариант для взыскательных и привередливых зубастых. От места этого за версту несло вампирами, и даже местные жители, ко всему уже привычные, старались обходить тупик стороной. Прохожие здесь являлись редкостью, и мы, оставив машину неподалеку, спокойно достигли назначенного пункта.

Ирвин остановился за пару десятков шагов, вскинул голову и втянул носом воздух. Я, замерев, вопросительно взглянула на него. Чутью вампира я доверяла. Подняв кулак и согнув указательный и средний палец на манер клыков, Ирвин чуть покачал ими, жестом объясняя свою реакцию. Я показала два пальца и вновь молчаливо спросила ученика. Вин утвердительно кивнул и бросил взгляд на дом. Мы медленно двинулись вперед, скользя в ночной тени. Покосившееся двухэтажное здание, старой постройки, достаточно высокое, некогда представлявшее собой типовое жилье, а теперь — типовые развалины, не внушало доверия. Я была бы рада, если бы дело решилось на улице, и лезть в руины не пришлось бы.

Ученик с беспокойством поглядывал на меня. Я потянула оружие из ножен, жестом приказывая ему сделать то же самое. Едва мы вошли во двор, усеянный обломками, ветками и прочим мусором, как я тронула щенка за плечо, указывая на крышу. На фоне растушеванной луны, словно написанной краской, выделялся силуэт женщины. Она сидела на корточках, вскинув голову вверх. «Человек?» — неуверенным жестом спросил Вин. Я отметила то, как безошибочно он распознал присутствие вампиров, и как засомневался в отношении оборотня. Сжала пальцы в кулак и покрутила кистью, обозначая оборот. «Мохнатая». Вертикально рубанула воздух ладонью. «Волколак». Ирвин кивнул, приготовившись атаковать, и тут оборотень нас заметил. Женщина спрыгнула вниз, не задумываясь о последствиях. Плевать она хотела на высоту.