Шрифт:
Закладка:
Осознав происходящее, Амелина сдавленно вскрикнула. Однако двери в гостиную тут же захлопнулись. Вернее, их закрыл за собой вышедший оттуда человек, которого Амелина сразу не заметила. Еще один мужчина, высокий и широкоплечий, фигурой чем-то напоминающий Натаниэля. Платье же... Амелина сочла его слишком консервативным даже для их отдаленного графства. А вот умные серые глаза и приветливая улыбка скорее вызвали странную симпатию. Но ровно до тех пор, пока улыбка не превратилась в оскал, обнажая удлиненные клыки.
— Вы привели нам десерт, Мариус? — усмехнулся вампир, с интересом рассматривая Амелину. — Доброй ночи, миледи. Прошу прощения, не знаю вашего имени, — он учтиво поклонился.
— А ты всегда знакомишься с едой, Людвиг? — расплылся в улыбке Мариус.
— Амелина Гисбах, — неуверенно произнесла девушка: причин грубить вампиру, проявляющему дружелюбие, она не нашла.
Послав Мариусу уничижительный взгляд, Людвиг осторожно взял в руки ладонь Амелины и поднес к своим губам, коротко поцеловав тыльную сторону.
— Рад знакомству, миледи. Людвиг Сильберштайн к вашим услугам.
Врать, что знакомство доставило ей хоть какое-то удовольствие, Амелина не стала, поэтому просто кивнула, вызвав у вампира одобрительную улыбку.
— Так леди Гисбах — еда? — деловито осведомился Людвиг, проводя ладонью по лицу девушки в направлении ее шеи.
— Леди Гисбах — добыча Магистра. Но можешь куснуть разок — может, не заметит, — предложил Мариус.
Амелина вздрогнула. Присутствие этого вежливого вампира одновременно и успокаивало, и пугало, если, конечно, ее еще можно было чем-то напугать. Людвиг нахмурился. Он немного отодвинул ворот ее платья и с улыбкой констатировал:
— Отравить меня надумали? — после Людвиг повернулся к девушке и протянул руку. — Леди Гисбах не еда. Она — наша гостья. Я сам провожу ее к Магистру. Ступайте, Мариус.
— Но Магистр…
— Я скажу, что отослал тебя, — с нажимом сказал Людвиг, переходя на ты. — Заодно избежишь наказания.
— За что?!
— А разве не за что? — Людвиг хитро подмигнул девушке. — Ступай, Мариус. А вы, леди, следуйте за мной.
Амелина совсем растерялась, когда Мариус, бормоча себе под нос ругательства, громко хлопнул входной дверью, а вампир, чинно взяв ее под руку, повёл в сторону винтовой лестницы.
— Как ты оказалась здесь, Мышонок? — ласково поинтересовался Людвиг, поглаживая руку девушки. — Ты не похожа на особ, попадающих в подобные переделки.
— А та женщина, — девушка кивнула в сторону закрытых дверей. — Она похожа?
— Та женщина, — голос вампира стал резким. — Ради сомнительной перспективы бессмертия пустила в дом вампиров. Ты ведь знаешь, что нас нельзя приглашать? Ну, если не хочешь стать ужином? Она скормила им мужа и его малолетних детей от первого брака. Она заслужила, что имеет. Вернее то, что ее имеют и пьют. А вот бессмертие получит вряд ли.
Амелину снова начало колотить и подташнивать. Рука выскользнула из ладоней Людвига, и она, теряя равновесие, едва не упала, но тут же была подхвачена вампиром.
— Скормила им? — прошептала Амелина. — А вы…
— Я предпочитаю хорошеньких девушек, которые делятся кровью добровольно… — серьезно ответил Людвиг, глядя ей в глаза. — И уж конечно, меня не забавляют убийства детей. За этой дверью… — его зрачки увеличились, закрыв собой не только радужку, но и практически весь белок.
— Я ничего не видела, — медленно проговорила Амелина, тщательно подбирая слова. — Мои очки остались в лесу, а без них при таком тусклом свете, — она кивнула в сторону нескольких едва мигающих ламп с заключенными внутри световыми шарами, — я почти слепа...
— Умница, — Людвиг опустил Амелину на ступеньку выше, чем стоял сам, так, что их лица оказались практически друг напротив друга. — Хорошие новости, Мышонок, тебя тут точно не съедят. Всемилостивый не допустит. Поэтому не стесняйся демонстрировать свой оберег. Плохие новости: от прочих бед, кои могут случиться с хорошенькой молоденькой девушкой в этом прибежище разврата, он не защитит. Почему ты тут?
— Не знаю… Мы искали королевского архивариуса, чтобы он сказал, куда спрятал книгу… потом «Братья солнца», оборотни, беспокойники...
— Кто-то подставил тебя, Мышонок, — казалось, Людвиг ее не слушал, задумчиво почесывая подбородок. — Выбраться отсюда живой будет почти невозможно. Если представится шанс — проси легкой смерти, — серьезно посоветовал он. — Если кто-то будет мучить — позови меня. Твою жизнь я не спасу. Не жди. Но от боли и позора могу попробовать уберечь. Если, конечно, тобой лично Магистр не заинтересуется. Будь сильной, Мышонок, но никому не доверяй.
— И вам? — спросила Амелина чуть охрипшим от волнения голосом.
— Мне в первую очередь. Вампиры сентиментальны. Ты напомнила одного человека, который когда-то был мне дорог, но это не делает меня другом. Я не готов ради твоего спасения жертвовать своими интересами, хоть мне тебя искренне жаль. Понимаешь? Кроме того, та необъяснимая симпатия ко мне, что у тебя, я почти уверен, возникла — вампирские чары. Ничего больше. Если сконцентрируешься на себе, сможешь противостоять. Не у всех получается, но ты сможешь.
Амелина кивнула. Действительно, она испытывала к этому существу симпатию, но не считала это следствием колдовства. Скорее, ей импонировали попытки проявить доброту и успокоить, хотя причин оставаться спокойной у нее было все меньше и меньше. Амелина послушно шла рядом с Людвигом, чувствуя себя так, словно идет на казнь. На болезненную и мучительную казнь.
В самом конце коридора на третьем этаже Людвиг замер перед одной из дверей и, сделав глубокий вдох, легонько постучал. Амелина ничего не услышала в ответ, но увидев, как вампир потянулся к дверной ручке, поняла, что ему ответили.
— Доброй ночи, Магистр, — войдя внутрь, Людвиг учтиво поклонился мужчине, сидящему за письменным столом с книжкой в руках.
В кабинете было тепло и уютно, горело множество свечей, убающивающе потрескивали дрова в камине и пахло пряным горячим вином, которое так приятно пить в непогоду, завернувшись в пушистый плед и читая очередную книжку. Амелина понуро опустила голову. Она вспомнила, как любила
