Поездка до убежища заняла менее десяти минут, несмотря на сильный ливень, из-за которого на дорогах образовались пробки. Джеффри заехал в гараж на две машины, один из внедорожников припарковался рядом с нами, а последнему пришлось остаться на подъездной дорожке. Я надеялась, что дом будет больше, чем казался с улицы, потому что в нем явно будет тесновато для всех нас. Сейчас мне хотелось только одного – найти тихий уголок, где я могла бы скрыться от посторонних глаз, пока не придет время уезжать.

Дом оказался гораздо вместительнее, чем я ожидала: с пятью спальнями, тремя ванными комнатами и отделанным подвалом, где воины хранили свое компьютерное оборудование. В каждой комнате, через которую мы проходили, находилось оружие и снаряжение, при виде которых глаза Джордан округлились от зависти. Она задавала воинам массу вопросов об их работе, и они охотно ей отвечали. Я оставила ее беседовать с одним из них о мечах, чтобы осмотреть дом в одиночку.

На первом этаже я обнаружила небольшой кабинет с черным кожаным диваном – именно то, что я искала. Я не стала включать свет, а дверь оставила приоткрытой, после чего сняла куртку и со вздохом свернулась калачиком на диване, черпая утешение от присутствия Николаса в другой части дома. Дождь, барабанивший в окно, заглушал большинство голосов и звуков, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Сегодня вечером закончилась целая глава моей жизни, но я не чувствовала той завершенности, которую, как думала, обрету после встречи с Мадлен. Я не понимала, как она могла столь сильно любить моего отца, и все равно оставить его. Я готова была пойти на все, чтобы удержать рядом людей, которых любила. Отдала бы свою жизнь за Николаса, боролась бы с каждым человеком или существом, который попытался бы отнять его у меня. Она должна была заставить моего отца выслушать ее, когда она вернулась, чтобы предупредить его. Должна была сделать все, чтобы защитить нас. Не существовало настолько сильного внушения, которое могло бы пересилить мою любовь к Николасу.

Я повернулась на бок, чтобы смотреть на стекающие по окну ручейки дождя. Мне всегда нравились грозы. Было в их необузданной мощи что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя живой и придавало сил, когда я падала духом. Может быть, во мне говорила ундина. Как бы я хотела, чтобы этот шторм помог облегчить тяжесть, что поселилась в груди с тех пор, как я покинула Мадлен. Я так надеялась, что вместе с ней мы найдем ответы, в которых так сильно нуждались, чтобы навсегда избавиться от Мастера. Но в итоге совершенно не приблизились к цели. В течение нескольких месяцев моей главной целью было найти Мадлен, а теперь я больше не знала, что делать.

Я почувствовала приближение Николаса, понимая, что он ищет меня. И собиралась было позвать его, когда он сам появился в дверях. Он вошел в комнату и присел на корточки передо мной.

– Почему ты прячешься здесь одна?

Я выдавила улыбку.

– Если бы я пряталась, то сидела бы за диваном.

– Ты бы никогда не стала прятаться за диваном.

– Верно. Нет ничего благородного в том, чтобы лежать в пыли.

Я едва разглядела его улыбку в полутьме.

– Составить компанию?

– За диваном?

– Где захочешь. – От хрипотцы в его голосе у меня внутри все сжалось.

– Да, – застенчиво ответила я, поднимаясь, чтобы сесть.

Николас удивил меня, вытянувшись позади и положив руку мне под голову. Диван был не слишком большим, и он притянул меня к своему восхитительному теплому телу, обняв свободной рукой за талию. В животе разлилось тепло, и я нервно вздрогнула, прежде чем расслабиться в его объятиях.

– Удобно? – тихо спросил он, его теплое дыхание ласкало мое ухо.

– Да.

«Удобно» – не самое подходящее слово для описания того, как я чувствовала себя рядом с Николасом, прижимающимся ко мне. Каждое нервное окончание в моем теле гудело от напряжения, а легкие, казалось, забыли, как работать. И в то же время я ощущала себя любимой и в полной безопасности. Пьянящий коктейль эмоций.

– Хочешь поговорить о ней?

Я немного помолчала, собираясь с мыслями.

– Она оказалась не такой, какой я ее представляла. Мне жаль ее. Кроме Адели у нее никого нет, и она постоянно убегает, живя в страхе и сожалениях о любви, от которой отказалась. Я думаю о ней и понимаю, как мне повезло, что в моей жизни есть ты и все остальные.

Он крепче обнял меня.

– Это не везение. Люди любят тебя, потому что ты хороший человек. Мадлен всегда была эгоисткой. Она доказала это, когда сбежала из дома, и своими последующими поступками. Я не говорю, что она заслуживает того, что с ней произошло, но считаю, что большинство неприятностей она навлекла на себя сама. То, что ты грустишь о ней после всего, через что тебе пришлось пройти, показывает, насколько ты добрая.

Я задумалась над его словами. Он всегда знал, что сказать или сделать, чтобы успокоить меня. Иногда казалось, будто он читает мои мысли.

– Могу я кое о чем спросить у тебя?

– Что угодно.

– Как ты всегда понимаешь, что нужен мне?

– Я чувствую, когда тебе больно, – хрипловатым голосом ответил он.

– Правда?

– Да. – Он поцеловал меня в висок. – Так что даже не пытайся скрыть от меня свою боль.

– Почему я не чувствую того же?

– Почувствуешь однажды. – Когда связь завершится. Ему не нужно было произносить эти слова, чтобы я уловила их смысл. Каково это – знать кого-то на столь интимном уровне? Узнать его таким образом? Я улыбнулась от этой мысли и еще плотнее прижалась к нему.

– Я люблю тебя, Николас.

Он повернул мое лицо к себе, чтобы прижаться к моим губам.

– Я тоже люблю тебя, мой маленький воин, – по-русски прошептал он.

Сверкнула молния, и раскат грома сотряс дом, как будто сама Мать-природа давала свое благословение. Или, что более вероятно, кричала: «черт возьми, самое время».

Слишком скоро в мой маленький кокон счастья прокрался внешний мир. Я вздохнула, подумав о том, что поиски Мастера придется начинать сначала. Мы были не ближе к его поимке, чем несколько месяцев назад.

– Что же нам теперь делать?

– Не знаю, но мы что-нибудь придумаем вместе. Как ты и сказала Мадлен, ты разыскала ее, когда никто другой не смог. Мы вернемся в Калифорнию и разработаем план дальнейших действий.

Внезапно