– Это будет означать, что убийца существует.

– И придётся проверить каждый такой случай.

Похоже, Старова действительно хочет помочь.

Однако Феликс не стал досконально обдумывать предложение, поскольку сразу же увидел в нём изъян.

– Ольга, не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

– Потому что если версия верна – ваш пост прочитает убийца.

– Пусть читает, – небрежно ответила Старова. – Я укажу, что собираю материал для монографии. А если спросят, почему выбрала такую тему, укажу на публикацию «Девочка с куклами». В конце концов, я работала с Викторией и могу сложить два и два.

– Не нужно этого делать! – почти выкрикнул Вербин. – Если версия верна, это означает, что мы ищем чрезвычайно опасного человека, поступки которого невозможно спрогнозировать даже приблизительно.

– Я предполагаю, что убийца может выйти со мной на связь.

– Вы не должны подвергать себя такой опасности! Я вам запрещаю…

– Вы не можете…

– Ольга, пожалуйста!

– Вы за меня волнуетесь? – неожиданно спросила Старова. Без всякого кокетства, именно спросила. Поинтересовалась.

– Разумеется, волнуюсь.

– Мне очень приятно, Феликс, правда. Но я, увы, уже не в силах что-либо изменить – посты больше часа как выложены в профессиональных пабликах.

– Зачем?

– Я вам только что всё объяснила.

– А если убийца догадается, что вы помогаете полиции?

– А если не догадается?

– Вы не должны рисковать.

– Я уже рискнула. Просто примите случившееся как данность.

– Это не таблетки, чтобы принимать.

– Что?

– Не важно. – Вербину очень хотелось выругаться. Громко и зло. Однако он не хотел, чтобы Старова это слышала. Она, безусловно, знает все эти слова, но мужчина не должен произносить их при женщине. – Пришлите, пожалуйста, ссылки на все ваши посты.

– Конечно, Феликс. – И вновь очень продуманная пауза, после которой последовало мягкое: – Пожалуйста, не обижайтесь.

– Ольга, вы не понимаете, какие могут быть последствия… Я перезвоню.

А нажав кнопку «отбой», Вербин выругался – громко и зло. Вскочил, пнул кресло, снова выругался, ругаясь, пошёл на кухню сделать чай… и поискать какой-нибудь еды… А по дороге, прекратив ругаться, набрал номер Шиповника.

– Егор Петрович?

В ответ сварливое:

– До утра подождать не может?

– Не уверен.

– Излагай.

– Помните Ольгу Старову?

– Что она натворила? – Шиповник понимал, что из-за ерунды Вербин его дёргать не станет, и его первая фраза была не более чем ворчанием.

– Старова обратилась к профессиональному сообществу с просьбой рассказать о случаях подобных расстройств.

– Какое было у Рыковой?

– Да.

– Зачем?

– Угадала нашу версию и решила помочь.

– Сама угадала? Без подсказки?

– Прочитав «Девочку с куклами».

– Ты же понимаешь, что я не об этом, – угрюмо произнёс подполковник. – Просил её о помощи?

– Нет.

Переспрашивать Шиповник не стал, знал, что Феликс обманывать не станет.

– Так… что написала?

– Что работает над монографией и ищет материал.

– Так себе версия.

– Согласен.

– А что мне от твоего согласия? – Шиповник тоже выругался, но тихо, чтобы домашние не услышали. – В общем, выходка Старовой может не иметь никаких последствий. А может стать камнем, от которого по воде пойдут большие круги.

– Кровавые, Егор Петрович, кровавые круги.

– Да, Феликс, кровавые. – Подполковник вздохнул. – А значит, давай подумаем, что тут можно сделать…

Восемь месяцев назад

Июнь в этом году выдался очень тёплым. Не жарким, но тёплым, зовущим из города прочь – на дачу, в лес, на реку или озеро, чтобы устроиться на лежаке, в шезлонге или просто на брошенном на траву или песок полотенце и замереть, впитывая в себя благодатное тепло, наслаждаясь возможностью просто отдохнуть в той удивительной, возможной только летом ситуации, когда ты не шевелишься, но всё равно наполняешься энергией и силой. Наслаждаясь чудесной погодой, безоблачным небом, ярким солнцем, бодрящей водой и тем, что, выйдя из неё, можно завалиться на тёплый песок и улыбнуться – чудесной погоде, безоблачному небу, яркому солнцу и широкой Волге.

– Как же хорошо… – Молодая, стройная женщина огляделась и стала стягивать купальник. – Обожаю лето.

– Ты уверена?

– Здесь никого нет. А если появятся, то пусть захлёбываются слюнями.

День жаркий, но будний, многие из тех, кто с удовольствием бы присоединился к блаженному пребыванию на пляже, сейчас на работе, считают минуты до вечера, когда можно будет добраться до Волги и насладиться вечерним купанием. К тому же они отъехали довольно далеко и от деревень, и от коттеджных посёлков, выросших за последние годы на берегах большой реки, что давало надежду на то, что их уединение не будет нарушено.

– Чудесные дни, – произнесла женщина, ложась на спину и закрывая глаза. – Настолько хорошие, что иногда мне кажется, что всё вокруг сон. И тогда внутри возникает тревога, потому что я не хочу просыпаться из этих дней. Я знаю, что они скоро закончатся, но не хочу, чтобы они оказались сном.

– Чудесные дни…

– Как-то всё сложилось: и короткий отпуск, и погода, и река, и замечательный пациент. – Молодая женщина лежала с закрытыми глазами, но по голосу было понятно, что ей действительно хорошо. Необыкновенно хорошо. – В таких случаях часто говорят: «Хочу, чтобы эти дни длились вечно», а я не хочу, представляешь? Я хочу другие дни, такие же чудесные, но другие, и знаю, что они обязательно будут. Ведь даже эти, запредельно восхитительные дни, не первые…

– И не последние.

– …Были и другие.

– Столь же великолепные.

– Ты понимаешь…

– Всегда.

– И всегда будешь понимать…

Мимо прошло большое судно, на палубах которого млели от жары туристы – солнце жарило нещадно, изрядно разогрело обшивку и переборки, вода вокруг дразнила прохладой, но не принимала, и спасаться от духоты приходилось с помощью разнообразных напитков. Снявшая купальник женщина вызвала у разгорячённых туристов понятное оживление, но в ответ она даже не привстала, не помахала рукой, продолжила лежать, как лежала. А когда судно достаточно удалилось, произнесла:

– Я счастлива.

И услышала в ответ осторожное:

– Тебе не кажется, что нам следует…

– Прекратить?

– На время.

– Не порть, пожалуйста, день.

– Это серьёзный вопрос.

– И мы его уже обсуждали. Нам не настолько часто удаётся помогать людям, чтобы прекращать миссию. Таков наш долг. – Она приподнялась на локте и улыбнулась: – Только не говори, что тебе не нравится то, что мы делаем.

Она знала, что не услышит в ответ лжи. И не услышала.

– Нравится. – Дыхание на мгновение сбилось, потому что в памяти возникло то, что случилось совсем недавно. Их последняя постановка, в которой они были не только продюсерами, но режиссёрами и исполнителями главных ролей. От которой они получили полное удовлетворение. – Очень нравится.

– Вот видишь.

– Поэтому я начинаю себя бояться.