И действительно, не прошло и трех суток, как мы схватили браконьера, когда тот пытался поместить деньги в сейф под бдительным оком голокамеры банковской системы безопасности. Из любопытства я решил навестить его в камере. Это был молодой скотовод Като оле Порола, лет шестнадцати-семнадцати. У меня ожили какие-то смутные ассоциации, и наконец…

– Ты же брат Мавензи оле Поролы! – воскликнул я.

Он потупился.

– Есть девушка, ее зовут Каэло. Я ее всю жизнь люблю и вскоре скопил бы достаточно, чтобы посвататься к ней. Но на прошлой неделе умерла младшая жена старого Саймона оле Киполи, и он предложил выкуп за Каэло прямо сейчас. Она сказала отцу, что не выйдет за Саймона оле Киполи, что ее сердце отдано мне. Отец рассердился и пригрозил, что вышлет ее к своему брату на Землю за непослушание. Мы с Каэло решили, что сбежим в город ильмакесенов, людей моего клана, ведь горожанки могут сами выбирать себе мужей. Но у меня нет денег, а нужно было достать их, прежде чем отец отправит ее на Землю.

– Как ты додумался убить носорога? – спросил я.

– Мой отец говорил о коллекционерах с презрением. Я поговорил с Гербертом оле Басиноле, семья которого переехала в город в прошлом году, и он нашел на Земле коллекционера. Он сделал это как друг для друга, не взял с меня денег или скота. Он лишь хотел помочь нам с Каэло, прежде чем отец вышлет ее.

Он помолчал, пытаясь сдержать слезы.

– Я опозорил свою семью. Я навеки потерял Каэло.

– Может, и нет, – проговорил я.

Он вопросительно воззрился на меня.

– Скоро к тебе придут, чтобы поговорить о твоем будущем. Если мне не изменяют предчувствия, тебе дадут шанс искупить свой проступок. На твоем месте я бы согласился.

Лицо его просияло.

На следующий день Блюмлейн лично устроил Герберту оле Басиноле экскурсию по тюрьме и суровый выговор. Герберт поклялся, что никогда больше не будет посредничать.

Две недели спустя Като оле Парола, которому вживили чип, выдали униформу, а также предоставили официальную должность и зарплату, стал первым рейнджером антибраконьерского патруля Килиманджаро. Вскоре после этого молодые сочетались браком. Блюмлейн приказал обойтись без выкупа за невесту, однако Като настоял на своем и потребовал, чтобы из его зарплаты еженедельно вычитали пять шиллингов и посылали отцу Каэло.

Молодой Като оказался хорошим рейнджером. Даже слишком хорошим. Трудно представить, что ответственное отношение молодого сотрудника к своей работе способно настолько изменить ход истории – но именно так и случилось.

8. Новый рассвет на Килиманджаро

2241–2243 годы

Год прошел без новых случаев браконьерства. Я счел это успехом, и в каком-то смысле так оно и было. Но успех повлек за собой непредвиденную проблему.

Однажды, вернувшись в офис после неспешной поездки по ближайшему из двух природных парков, я обнаружил, что меня ожидает сообщение. Я включил компьютер: возникла голограмма Уильяма Блюмлейна.

– Привет, Дэвид, – сказал он. – У нас тут наметилась проблема, и я был бы тебе очень признателен за помощь. Я и Джошуа приглашу. Он заедет за тобой в офис после ланча.

Я прождал двадцать минут, гадая, что у них за проблема. Потом появился Джошуа и отвез меня к зданию совета. Служитель – я не стал бы называть его охранником, хотя он и был при лазерном пистолете, – встретил нас и проводил в кабинет Блюмлейна.

– Рад, что вы оба здесь, – сказал Блюмлейн. – У нас политическая проблема, которую я бы хотел обсудить с вами обоими.

– Разве ее не следует обсудить на совете старейшин? – спросил я.

– В конечном счете придется, – согласился он. – Но поскольку вы оба причастны к ее зарождению, я бы хотел выслушать ваши мнения. – Он подождал, пока мы сядем, и продолжил: – Уверен, вы в курсе, что антибраконьерские патрули Като оле Паролы справляются со своими обязанностями на отлично.

– Знаю, – нахмурился я. – Но разве это проблема? Альтернативой было бы сидеть сложа руки, а всех наших животных истребили бы браконьеры.

– Согласен, – сказал Джошуа.

– Я так и думал, что все с этим согласны, – заметил Блюмлейн. – И знаете, что тут самое интересное? Мы все ошибались.

– Не понимаю, – сказал Джошуа.

– Позвольте, я вам объясню. Теперь бессовестные коллекционеры знают, что здесь есть животные, и парки приходится патрулировать круглосуточно. А это три смены в сутки на каждый парк. Кроме того, кто-то должен мониторить силовое поле или прочесывать сами парки на случай, если кто-то проберется за периметр, и нам требуется не менее семи, а лучше – восьми людей в каждой смене. Каждому нужно выдать оружие и сканеры силового поля.

Он помолчал, глядя на нас.

– Господа, это сорок человек со зарплатами и расходы, которые мы в прошлом году не несли. И поскольку парки бесплатны для населения, то все это – чистые убытки, до последнего шиллинга. Заметное число горожан – впрочем, их пока еще меньшинство – полагают, что от парков надо избавиться, передав их территорию скотоводам, которые в любом случае постоянно требуют расширения своей территории, а средствам, уходящим на отряд Като, найти применение получше.

– Я не думал о расходах, – признал я.

– Я думал, – сказал Джошуа, – но и я не представлял, что они окажутся так высоки. – Он нахмурился. – Масаи всегда существовали в гармонии с природой. Таково наше наследие, и было бы преступлением против всех наших традиций избавляться от парков.

– Но сейчас вы не живете в гармонии с природой, – заметил Блюмлейн. – Вы отгородили ее силовым полем.

– Уильям, ты хочешь от них избавиться? – спросил Джошуа.

– Нет, – ответил Блюмлейн, – я всего лишь привел некоторые доводы, с которыми мы столкнемся, если решим сохранить их. – Он развернулся ко мне: – Что скажешь, историк?

Я пожал плечами.

– Мы живем в капиталистическом обществе. Остальные экономические системы показали себя в прошлом не лучшим образом.

– Продолжай, – сказал Блюмлейн, и я догадался, что он понял, к чему я веду. И одобряет.

– Мы живем на искусственной, терраформированной планете, – продолжал я. – У нас нет золота, алмазов или радиоактивных руд. Любые активы Килиманджаро мы обязаны создать сами, а это значит, что для поддержания заповедников необходимо вывести их на самоокупаемость. Нужно, чтобы заповедникам удавалось отбивать стоимость содержания патруля Като, а когда это начнет получаться, то попробуем пойти дальше и добиться окупаемости силового поля. Если же мы не сумеем этого достичь, то с парками придется распрощаться.

– Я полностью согласен, – сказал Блюмлейн. – Теперь следующий вопрос: как именно мы выведем парки на самоокупаемость?

– Ты знаешь как, – сказал я.

– Да, но я предпочел бы сперва услышать ответ от тебя, – проговорил он с едва заметной признательной усмешкой. – Мне так легче, чтобы не казалось, будто я один тут всем рулю и за всех отвечаю.

– Ты уже знал ответ, когда пригласил нас сюда, – раздраженно буркнул Джошуа.

– Если мы собираемся