Бинабик подошел к Саймону и взял его за руку.

— Тебе нужно еще кое-что получить, — сказал тролль, — а потом ты отправишься вместе с отрядом кануков.

Саймон последовал за маленьким другом через шумный Дом Прощания.

— Я надеюсь, твой план сработает, Бинабик.

Тролль изобразил рукой знак.

— И я надеюсь. Но мы должны сделать все наилучшим образом. Так, чтобы остались довольны все боги, или твой Бог, или наши предки.

Довольно длинная очередь выстроилась у дальнего угла западной стены, где лежала быстро уменьшавшаяся груда деревянных щитов, на части из которых виднелись куски речного мха, оставшиеся с тех пор, когда дерево служило обшивкой лодок. Санфугол в потрепанной форме серого цвета наблюдал за их распределением.

Арфист поднял голову.

— А, вот и вы. Там, в углу. Эй, ты, прекращай! — прорычал он пожилому мужчине с бородой, который пытался выбрать щит получше. — Бери тот, что сверху.

Бинабик подошел к месту, на которое указал Санфугол, и вытащил из-под груды мешков еще один деревянный щит с нарисованным на нем гербом, который Воршева и Гутрун придумали для знамени Саймона, черный меч и белый дракон на фоне серо-красных цветов Джошуа.

— Его создала не рука художника, а рука дружбы.

Саймон наклонился и обнял Бинабика, затем взял щит и ударил по нему ладонью.

— Он превосходен.

Бинабик нахмурился.

— Сожалею, что ты не успел к нему как следует привыкнуть, Саймон. Очень нелегко сражаться со щитом в конном строю. — Он с тревогой посмотрел на Саймона, сжав его пальцы в маленькой ладони. — Не совершай глупостей, Саймон. Ты сам по себе очень важен, как и люди моего народа… но самая лучшая также будет с тобой. — Он отвернул круглое лицо. — Она охотница нашего народа и отважна, точно гроза, но — Кинкипа! — как бы я хотел, чтобы Сискви не участвовала в сражении.

— А разве ты не будешь в одном строю с нами? — удивленно спросил Саймон.

— Я останусь с принцем, чтобы выполнять его поручения, ведь мы с Кантакой можем перемещаться быстро и бесшумно там, где сразу заметят большого человека с лошадью. — Тролль тихонько рассмеялся. — И все же я возьму в руки копье, впервые с того момента, как стал мужчиной. Уверен, что испытаю удивительные и странные ощущения. — Его улыбка исчезла. — Мой ответ на твой вопрос, Саймон: нет, я не буду находиться с тобой, во всяком случае, совсем рядом. Поэтому, пожалуйста, мой добрый друг, приглядывай за Сисквинанамук. И если она не пострадает, ты убережешь от удара мое сердце, которое может его не перенести. — Он снова сжал руку Саймона. — Пойдем. Нам нужно еще много сделать. Мало составить умный план, — он с насмешливой улыбкой постучал себя по лбу, — если ты не можешь довести его до конца.

Защитники Сесуад’ры, те, кому предстояло сражаться в большом общем дворе, собрались в Огненном саду. Хотя солнце успело подняться довольно высоко, день выдался темным и очень холодным, и многие принесли факелы. Саймон внезапно испытал боль, когда взглянул на пылавший на открытом месте огонь — нечто похожее он видел в своих прошлых снах. Когда-то, очень давно, тысяча ситхи, как его друзья и союзники, ждали здесь наступления событий, которые изменили их жизнь навсегда.

Джошуа стоял на разбитой стене, чтобы видеть всех своих примолкших воинов. Саймон находился недалеко от принца и не смог не заметить разочарование на лице Джошуа. Защитников было очень мало, и они не успели как следует подготовиться к обороне.

— Народ Нового Гадринсетта и наши добрые союзники из Иканука, — начал Джошуа, — нет нужды говорить о том, что мы собираемся сделать. К нам приближается герцог Фенгболд, убивавший женщин и детей в собственных владениях в Фальшире. Нам предстоит с ним сразиться. Но это будет не просто битва. Фенгболд является инструментом безграничного зла, и мы должны его остановить, в противном случае некому будет ему противостоять. Если мы сейчас справимся с этим врагом, мы не покончим со всеми нашими врагами, но если проиграем, зло одержит полную и окончательную победу. Идите и сделайте все, что в ваших силах, те, кому предстоит сражаться, и те, кто останется здесь и будет делать другую работу. Несомненно, Господь наблюдает за нами и увидит вашу отвагу.

Когда Джошуа говорил о необходимости сражения со злом, по толпе пробежал ропот, а когда закончил, люди радостно закричали. Принц протянул руку и помог отцу Стрэнгъярду подняться на стену для благословения.

Архивариус нервно пригладил редкие волосы.

— Я уверен, что перепутаю слова благословения, — пробормотал он.

— Вы все прекрасно знаете, — заверил его Деорнот.

Саймон понимал, что рыцарь хотел поддержать священника, но голос выдал его нетерпение.

— Боюсь, я не создан быть воином-священником.

— А вы им и не будете, — резко сказал Джошуа. — Как и любой другой священник, если бы Бог делал то, что ему положено.

— Принц Джошуа! — Отец Стрэнгъярд закашлялся. — Перестаньте богохульствовать!

Принц помрачнел.

— За последние два года наша земля перенесла множество лишений, и Господь должен был научиться… гибкости. Он поймет мои слова.

Стрэнгъярд в ответ лишь покачал головой.

Когда священник закончил благословения, большую часть которых толпа внизу не услышала, на стену с легкостью взобрался Фреосел, показав, что он отлично умеет это делать. Дородный мужчина принимал активное участие в организации обороны, и, казалось, ответственность вдохнула в него новые силы.

— Ну, что же, пора выступать, — громко сказал он, и его услышали все несколько сотен защитников Сесуад’ры, собравшихся в этом холодном месте. — Вы слышали, что сказал принц Джошуа. Что еще вам нужно знать? Вы защищаете свои дома. Даже барсук поступает так без колебаний. Неужели вы позволите Фенгболду и тем, кто пришел с ним, забрать их и убить ваших родных?

Толпа громко закричала в ответ.

— Верно, — сказал Фреосел. — А теперь пойдем и сделаем то, что нужно.

Слова Фреосела произвели на Саймона впечатление. Сесуад’ра стала его домом — во всяком случае, на данный момент. И если он рассчитывал обрести постоянный дом, то должен пережить этот день и отбить атаку армии Фенгболда. Он повернулся к Сненнеку и остальным троллям, которые терпеливо ждали чуть в стороне от остальных.

— Ненит, хениматайа, — сказал Саймон, указывая в сторону конюшен, где бараны и лошадь Саймона ждали своих наездников. — Идите сюда, друзья.

Несмотря на холод, Саймон обнаружил, что он изрядно вспотел под шлемом и кольчугой. Они с троллями свернули с основной дороги и стали спускаться по склону сквозь густой кустарник, и тут только Саймон понял, что в некотором смысле остался