— Ты серьезно собираешься все это съесть?

— У меня молодой растущий организм, которому предстоит большая игра, — съязвил Кейден.

Остальные Ледяные Боги заняли свободные места, и Ева откинулась на спинку стула с таким видом, будто жалела, что не прихватила попкорн, пока смотрела на разворачивающееся шоу.

— Что ты здесь делаешь? — тихо пробормотала я Кейдену.

— Обедаю, а на что это похоже?

Маркус развалился на стуле по другую сторону от меня, расплывшись в непринужденной улыбке.

— Жучок, ты должна начать сидеть с нами, потому что прятаться здесь, в дальнем углу, совсем не в моем стиле.

Кейден наклонился вперед, положив руки на стол, чтобы пригвоздить Маркуса взглядом.

— Я же просил больше не называть ее Жучком.

Маркус ухмыльнулся и пожал плечами.

— Что я могу сказать? Это вошло в привычку. В любом случае, Жучок не возражает. — Он взглянул на меня. — Ты же не возражаешь?

Глаза Кейдена сузились.

— Назови ее так еще раз. Давай, блядь, я жду, — мрачно пригрозил он.

Ева поперхнулась клубничным молоком, ее глаза расширились. После тихой угрозы Кейдена вокруг нас пронеслась волна шепота. Все в кафетерии слушали и делали любые безумные выводы.

— Все в порядке, серьезно, мне все равно. Перестань раздувать из мухи слона, — выпалила я. — Что ты творишь? — Я повернулась на стуле и сердито посмотрела на Кейдена. — Люди только перестали говорить о нас, обо мне… а теперь начнут снова.

Он кивнул, нахмурив брови.

— Ты права. Они, наверное, гадают, что между нами происходит, вместе мы или нет.

— Вместе? — слово вырвалось у меня с визгом. — Я гарантирую тебе, что об этом никто не думает.

— Нет? — спросил Кейден, выглядя еще более озадаченным, а потом пожал плечами. — Ну, я могу это исправить.

Его рука крепко вжалась в мою спину и, он дернул весь мой стул к себе, ножки громко заскрипели по кафельному полу. Я упала ему на грудь, но он еще не закончил. Другая его рука обхватила мою челюсть, удерживая меня на месте.

— Давай внесем ясность.

А затем он поцеловал меня. Этот ублюдок поцеловал меня, грубо, прямо там, на глазах у всех, и это было… потрясающе. Его губы требовательно раздвинули мои без согласия, после чего его язык скользнул внутрь. Я знала его прикосновения, форму его рта; я знала вкус его дыхания, когда он шептал мое имя. Все, что мне было известно о физическом желании и близости, я узнала в объятиях этого парня, и все же его поцелуй потряс меня до глубины души. Я была словно заморожена, пока он не появился в моей жизни. А теперь одно его присутствие разжигало во мне бушующий ад потребности, и каждое прикосновение заставляло пламя гореть ярче. Но пробираться в его комнату ночью — это одно. Это было тайно, где-то между сном и явью, где могли процветать всевозможные фантазии. Это было совсем не то, что целоваться на глазах у всей школы, средь бела дня, в кафетерии. Это было слишком реально.

Маркус захлопал, громко присвистнув, когда я отстранилась, наконец-то снова заставив работать свой мозг.

— Что ты делаешь? — Я была в панике. Я чувствовала ее. Я отодвинула стул и встала, чем привлекла к себе еще больше внимания, но не могла остановиться. За последние несколько недель я была в центре внимания больше, чем когда-либо в своей жизни, и все это становилось для меня непосильным. Я была девушкой-невидимкой. Леопард не может так быстро поменять свои пятна.

Я провела пальцами по губам. Весь кафетерий взорвался разговорами, и я могла только представить, о чем они болтают. Все думали, что мы вместе. Пара.

— Что ж, это было чертовски забавно. Я рада видеть, что некоторые люди, кажется, осознали свои ошибки, и просто чтобы ты знал, — Ева улыбнулась Кейдену и наклонилась, чтобы закончить громким шепотом: — Теперь я в твоей команде.

— Это большая честь для меня, — повторил её заговорщический тон Кейден и рассмеялся, когда я ударила его в живот. Я тут же испугалась, вспомнив о его травме.

— О, Боже, мне так жаль! Ты в порядке?

Он поймал мою руку в том месте, где она нависла над раной у него в боку.

— Нет, ты должна поцеловать, чтобы стало получше.

— Очень смешно.

Он все еще держал мою руку, и теперь поднес ее к губам и поцеловал тыльную сторону. Прямо здесь, на глазах у всей чертовой школы.

— Расслабься, Веснушка, я крепче, чем кажусь.

Ева снисходительно улыбнулась, глядя на нас.

— Что? — спросила я ее защитным тоном. Кейден сжимал мою руку в своей, и мне было неловко убирать ее, поэтому я оставила все как есть.

— Ничего, просто планирую свою часть комнаты в УХХ… поскольку, похоже, у команды «Останься в Хэйд-Харбор» появился новый член, — невинно сказала она, затем рассмеялась над выражением моего лица и мудро сменила тему. — Итак, какие-нибудь особые планы на игру для скаутов? — Она адресовала свой вопрос брату. Если кому-то и нужна была стипендия в УХХ больше, чем Кейдену, так это Ашеру.

— Вам придется прийти на игру и посмотреть, — перебил Маркус, а затем кивнул в сторону меня и Евы. — Вы двое будете болеть за нас в следующем году, когда мы станет звездами университетских Геллионов?

Ева пожала плечами.

— Я буду там, чтобы поддержать вас, но Лили нет. — Подруга грустно улыбнулась мне. — Она уезжает от нас в Калифорнию, да, Лил? — провокационно спросила она.

Маркус громко присвистнул.

— Серьезно? Ты собираешься сбежать из города?

Я почувствовала, как Кейден напрягся рядом со мной, когда кивнула.

— Да, возможно. Я поговорила об этом со своими родителями, и они меня поддержали. Меня приняли, на полную стипендию. Было бы глупо не воспользоваться шансом.

Ева пожала плечами.

— Умные решения переоценивают. Конечно, Лили еще передумает, потому что будет слишком сильно скучать по мне.

— Мы можем навещать друг друга, — напомнила я ей.

— Но не так уж часто, верно? Сколько стоят билеты до Калифорнии? — Внезапно вмешался Ашер, заставив меня задуматься.

— Не знаю, но мы как-нибудь уладим всё. — Слова прозвучали фальшиво даже для меня.

— Конечно, такие вещи начинаются с самых благих намерений, но мы все знаем, что Лили забудет о нас, — съязвил Маркус.

Я криво улыбнулась, чувствуя исходящее от Кейдена напряжение, и заставила себя съесть обед.

После воскресного утреннего катания на льду в Миллерс-Понд с родителями, Евой и Ашером, я рухнула в мамину машину и улыбнулась ей, пока она садилась. Сегодня она была взволнована, и казалось, что дело было не только в нервах