Момент полного круга, когда я в его власти под небом.

— Я твоя.

Это и правда, и ложь. Мы оба знаем, что я принадлежу Нико до глубины души, несмотря на то, что между нами висит паутина осложнений. Но обязательства не плотские. Они не купание в океане похоти.

Они нечто большее, они должны быть. Это не так просто.

Этого не может быть.

Нико намечает еще один путь поцелуев вверх по моему телу, пока наши губы не соединятся, и вес его тела не растает над моим. Вкус меня на его языке наполняет меня достаточным удовольствием на всю жизнь.

Мы целуемся часами, смакуя каждую каплю друг друга, пока в моей груди не появляются тихие трещины. Стук ржавого ключа по замку, а затем, между опухшими губами, неизбежное падение цепи.

Там, в зияющей расщелине моей грудной клетки, мое сердце уже в нежных объятиях Нико.

Потому что я люблю Нико, и я думаю, что он любит меня.

— Я хочу чувствовать тебя, — шепчу я.

— Я тоже. — Он улыбается, водя набухшим кончиком члена к моему скользкому входу. — Мне нужно чувствовать тебя, Лили.

Нет времени кивать. На коротком вдохе твердость Нико проникает в самые глубокие части меня одним грубым толчком. Ощущение его голого члена внутри меня, без презерватива, похоже на укол морфия.

Эйфория.

— Все нормально? — Он дышит мне в губы.

— Так хорошо.

Поглаживания начинаются медленно, Нико лениво входит и выходит из меня. Мои пальцы ерошат его волосы. Наши глаза не отрываются ни на мгновение. Это не похоже ни на одно другое время, которое у нас было раньше.

— Ты самое важное, что когда-либо случалось со мной, принцесса .

Шлепки его бедер по моим бедрам становятся громче, когда Нико вонзает в меня свой член, отмечая мою киску как свою. Я сжимаю свои стены вокруг него на значительной его длине, напрягаясь при каждом его толчке.

— Черт, вот и все, — стону я, дергая его за волосы и запечатывая прядь на его губах.

Нико зарывается глубже, трется о мой клитор в ритме, который заставляет меня терять рассудок.

Мы больше не трахаемся. Мы делаем то, что я пообещала себе никогда не делать. Мы действительно занимаемся любовью, и я предана каждому моменту.

— Еще, Нико.

— Ты — все, о чем я когда-либо мечтал, Лили. — Я чувствую, как его член становится твердее внутри меня. — Мне нравится, как ты меня принимаешь. Мне нравится, как ты стонешь мое имя. Я люблю то, как ты мне нужна.

любовь . Слово висит между нами.

— Сильнее. — Я хватаюсь за него. — Пожалуйста. Я… я хочу, чтобы ты был ближе.

Капля его пота падает на мою кожу, разрывая что-то первобытное и могущественное внутри меня. Мы ссоримся из разгоряченных конечностей и настойчивых стонов, пока в наших глазах не отразится жгучее желание.

— Я делаю все, что в моих силах, любовь моя, но я… — Потемневший взгляд Нико под мерцанием лунного света вызывает еще одну боль в моей груди. — Трахать тебя вот так, чувствуя твою тугую киску вокруг моего члена, ты… ты слишком совершенна.

— Ты лучшее, что у меня когда-либо было.

Мы обмениваемся дыханием, как две души, разговаривающие на своем выдуманном языке. Через несколько блаженных моментов подъем нашего релиза нарастает вместе.

— Я твой, Лили. — Нико с силой вонзается в меня, связывая нервы в моем теле так, что только он знает, как их разорвать. — А ты моя.

— Я, Нико. — Я стону в мучительном рыдании. — Всегда.

Обещания и лжи достаточно, чтобы наполнить нас обоих удовольствием. Релиз обрушивается на мои крики и восторженное рычание Нико. Горячий выстрел его спермы наполняет каждый дюйм меня до краев. Я бьюсь в конвульсиях вокруг пульсирующего внутри меня.

— Никогда не будет никого, кроме тебя.

Нико падает на меня сверху. Мягкое прикосновение его губ к влажной коже моей щеки.

Глава 39

Нико

— Это была ошибка. — Лили фыркает позади меня. — Пожалуйста, не мог бы ты помедленнее?

— Мы так близко.

Я останавливаюсь достаточно долго, чтобы Лили могла меня догнать, а затем она позволяет мне тащить ее по тропинке, ведущей к водопадам Купальни Адониса. Ее рука в моей кажется второй натурой.

— Разве богатые люди не летают на вертолете туда, куда им нужно?

Она освобождает свои пальцы от моих и кладет обе ладони на колени, наклоняясь, чтобы отдышаться. Ее косы змеятся по спине, а пот выступает на лбу.

Возможно, этим летом мы видели много красоты по всему миру, но ничто не сравнится с Лили.

— Может быть, в следующий раз, — говорю я, слишком хорошо зная, что после прошлой ночи Лили начала отстраняться.

Она заснула у меня на руках, и, пока ее мягкое дыхание согревало мою грудь, я смотрел на небо, ожидая, когда упадет звезда, чтобы я мог загадать еще одно желание, совпадающее с тем, что я загадал в начале лета.

Дай Лили немного слабины.

Эгоистично я хотел попросить ее провести еще один момент со мной. Целая жизнь их.

— По крайней мере, здесь никого нет.

Она спотыкается о крутой камень, хватая меня за плечо для равновесия.

— Верно? Вчера было ужасно. Люди действительно сходят с ума из-за скалы.

Мы съездили на место рождения Афродиты, отчасти для осмотра достопримечательностей, а отчасти потому, что местная легенда гласит, что если трижды обогнуть гигантский валун, то встретишь настоящую любовь.

— Я их не виню. — Лили вытирает пот со лба и оглядывается на меня. — Кроме того, ты столько раз плескался о камень, что я была уверена, что у тебя отвалятся руки.

— Ты не хочешь связываться с мифическими целебными силами.

Рядом со словом глупый в словаре должна быть моя фотография.

— Естественно. — Она кивает. — Я пробыла в этой воде час. Моя кожа должна быть безупречной до конца вечности. Но что-то в том, что Афродита родилась из разорванного мошонки Урана, заставляет меня задуматься, не сморщусь ли я вместо этого.

— Много осуждения исходит от женщины, которая мажет лицо улиточной гадостью.

— Это увлажняет, — говорит она, защищаясь, и шлепает меня.

Мы проходим через последнюю группу листвы, затем стоим безмолвно перед прекрасным видом. Бирюзовый бассейн находится под тихим водопадом. Деревья и кустарники вьются над краями скалистых утесов, а солнце танцует на листве.

— Давайте садимся.

Я сбрасываю рюкзак, снимаю рубашку и бегу в воду. Я поворачиваюсь к Лили, которая стоит на берегу и с опаской смотрит на меня.

— Холодно?