— Зачем? — вырвалось, пока убирала последствия неаккуратности тряпкой.

— Никаких юбок, мини-платьев и откровенных вырезов, — расслышала за спиной ответ от «жениха». — Привыкай, быть моей невестой не легко.

— Бастарда лысого я переоденусь. Нормальная юбка, — уселась за стол в отличие от Хаски и стала греть руки на теплой чашке.

— Значит, придется пропустить занятия, — его важная физиономия за пару часов вывела из душевного равновесия раз пятьдесят.

— Слушай… долго будешь придумывать дурацкие требования?

— Почему дурацкие? — Хаски реально удивился.

— Неужели не понимаешь, что они смехотворны?

Хаски отставил чашку на подлокотник дивана, полуобернулся ко мне с предложением:

— Посмотри на свою юбку?

Послушно опустила глаза вниз — пару сантиметров есть до причинного места. Нормально, главное не наклоняться.

— Любой «нормальный» мужик обратит внимание на твою задницу, не находишь? А мне не улыбается убивать каждого второго, кто не так взглянет на мою невесту.

Брови взметнулись на лоб, причем обе, причем очень высоко. Я покивала, рассматривая жениха и не моргая. Интересно, он серьезно сейчас сказал? Судя по расслабленному, спокойному выражению лица — да.

— А ты представь, — начала я поучительно после некоторого затишья. — Что люди имеют обычай смотреть друг на друга. И ни один ты видишь меня. С этим ничего не поделаешь. Ты же не выколешь всем глаза! — с сарказмом добавила я. — Да вообще! — всплеснула руками, в результате чуть чашку не сшибла. — Что за шизофрения? Пусть себе смотрят. Мне какое дело? Хочу хорошо выглядеть и всё.

— Вот и выгляди хорошо для меня или при мне, в остальных случаях будь поскромнее, — объявил господин, и пройдя к раковине, поставил туда чашку с выпитым кофе.

Меня сейчас обозвали опять проституткой!? Второй раз за два дня? Я не поняла!?

— Пять минут жду, не появишься — останешься здесь, — заявил Хаски.

Как будто… как будто… как же бесит! В сжатых пальцах представила физиономию Хаски и как буду мучительно выдавливать у него глаза. Руки тряслись от желания воплотить мечту в реальность. Топнула ногой от злости, правда чуть пятку не отбила.

Пришлось сражаться с гордостью ровно минуту. Я с ума сойду в этих стенах. Мне нужно с девочками пообщаться. Ух, наследник! Опять выиграл сет!

Правда я опоздала на пару минут и по идее водитель должен был покинуть место парковки, но он ждал, курил возле машины. Я сменила юбку на очень обтягивающие черные шорты. С довольной моськой выбежала, подхватив кофту и сумку с тетрадками. Выкуси наследничек! Едва не показала ему от счастья язык, присаживаясь на пассажирское сидение.

— Что опять? — пока пристегивалась театрально спросила. Водитель молчал и не заводил мотор Retz, пялясь на меня. — Это не юбка, не платье и откровенных вырезов нет, — подвела итог. — Вези меня к моим девочкам, хочу тебе косточки перемыть…

И мы начали движение по парковке, Хаски не отрывал внимания от камер заднего вида, при этом голос его стал более приглушенным и серьезным. Я автоматически следила за мимикой Хаски:

— Здесь в машине можешь говорить всё, что пожелаешь. Здесь ноль энергия и нет прослушки. Дома стоит прослушка, поэтому будь дома «по нежнее», — когда выезжал за ворота, на последнем слове обернулся выразительно на меня. — В твою игру разве что слепой и глухой поверит.

Так я и не играла, пока что. О! Кстати, вспомнила, когда он меня здесь в машине пытался нагнуть после дискотеки и, когда я ему по яйцам треснула, понятно почему не смогла переместиться, а едва выбежала из машины, как исчезла. В тот раз он мне голову не открутил?

Ах… да… после этого он убил Ивана…

Улыбки прочь, рассматривала обочины, по которым шли люди на работу ранним утром. Я никогда не смогу забыть всего этого. Он не принц и вообще мало похож на человека с нормальными эмоциями, ему шестеренки в голове перекрутили, болтики и винтики расшатали. Он иногда не предсказуем, а иногда кажется, что научилась его читать, а потом внезапно продаст другу и выкинет.

— А может не стоит играть влюбленных? — спросила у стекла или у людей, или у светофора, на котором остановились. Красный, оранжевый, зеленый.

— Надо, — ответил. — Чем быстрее враг обнаружится, тем быстрее сможешь получить свободу. А пока, Вильмонт, сто девятнадцать дней…

И что нам делать до сих пор не могу понять. Так мы и ехали, я немного нервничала от его присутствия, впрочем как и раньше. Бросала на соседа взгляды очень редко, чтобы тот не заметил внимания. Хаски вел машину спокойно, успевал разговаривать по телефону, я была для него не столь важна. Взгляд на себе ни разу не заметила.

С головой, наполненной тупыми проблемами, не заметила, когда подъехали к университету. Смотрела в окно, на парковку и не сразу поняла, что машина затормозила.

— После четвертой пары, как штык, на парковке, — приказал Хаски.

— Не пойдешь на занятия? — отстегнула ремень безопасности.

— Нет. Дел много. Вечером поздно буду, — как будто мне горячо или холодно. Ну может самую малость прохладно, когда он открытым текстом заявлял, что по вечерам будет веселиться.

— О чем задумалась? — прежде чем вылезла услышала от него. Водитель тоже отстегнулся.

— О судьбе своей не легкой, — со смешком ответила. — Попасть в руки к тирану — худшее наказание… Ладно, спасибо, что подвез, но я могла бы и сама доехать, — распахнула дверцу, вылезая с сидения. Куртку напялила. В салоне было достаточно тепло. А на улице ветрено, под водолазку серую продувал ветер, и я прикрывала живот и поясницу. Мало ли застужу.

К удивлению Хаски вышел вместе со мной, обошел машину. Я подняла руку и махнула на прощание. Очень романтично, не правда ли? Похоже мы на возлюбленных со стороны? А что еще сделать? Отвернулась и пошла, не получив ответа на свое прощание.

— Вильмонт! — да он достал величать исключительно по фамилии! Хоть раз бы Аней назвал!

— Что, Хаски!? — недовольно обернулась к нему. — Мое имя знаешь? Или не в состоянии запомнить слово из трех букв?

Показала ему три пальца.

— Аня… А ты мое знаешь? — смешинки проскользнули в уголках его глаз.

— Дима, — опешила я.

— Когда начнешь называть Димой, тогда я начну называть по имени. Хорошо?

— Хорошо, — как-то мой запал остыл сразу. Охладил всего одной фразой, хотела разозлиться, а не получилось. Что-то меня смутило, заставило мысли завертеться.

— Аня? — позвал он. Спокойно, спокойно. Почему-то захотелось сбежать или спрятать глаза где-нибудь, а Дмитрий пялился мне на лицо. — Аня? — повторил насмешливо.

— Что? — опять начинала злиться, ведь в краску вгонял специально.

— Ты кое-что забыла сделать, — поманил пальцем, одновременно глазами обводя народ, который изредка проходил мимо по