Четвертая османская война XVIII века (1788-1792) была вызвана аннексией Крыма Россией. Предвидя реализацию греческого проекта, Иосиф направил туда свои войска. В австрийском военном плане 1787 года не было ничего "оборонительного". Пять армий Габсбургов должны были вторгнуться в Османскую империю. К концу первого года планировалось захватить все Дунайские провинции, Сербию и большую часть Боснии. В следующем году планировалось захватить Албанию. В ходе этой борьбы габсбургские войска заняли Бухарест и Белград. И снова русские войска, на этот раз под командованием гениального Суворова, разгромили турок. После смерти Иосифа II новый габсбургский монарх, Леопольд II, вышел из борьбы. Его беспокоили масштабы побед России, а также угроза австрийским владениям в Нидерландах со стороны армий Французской революции. По Ясскому мирному договору в 1792 году Россия впервые получила общую границу с княжествами (Бессарабией). Но Габсбурги вернули завоеванное силой оружия. Греческий проект был мертв.

Османская реакция

Османы не желали бездействовать, пока их империя расчленялась. Но их реакция на внешние угрозы была различной в разных районах. Им удалось удержать свою шаткую власть над княжествами, предоставив им определенную автономию. Это непрямое правление осуществлялось надежными клиентами, называемыми фанариотами из одного из районов Стамбула, которые первоначально были назначены хосподарами (князьями) взамен ненадежных местных семей, перешедших на сторону Петра I в 1711 году. Режим Фанариотов, просуществовавший с 1711 по 1821 год, получил незаслуженную репутацию коррумпированности со стороны показных греческих чужаков. Однако не все хосподары были греками, чаще всего они происходили из местных румынских или албанских семей, разделявших космополитическую культуру.

Фанариоты были ответственны за укрепление экономической власти бояр в сельской местности, а их реформы 1740-х годов привели к отмене крепостного права. После того как Кючук-Кайнарджийский договор нарушил монополию Османской империи на торговлю с княжествами, Фанариоты способствовали росту местного коммерческого среднего класса. Среди князей-реформаторов Константин Маврокордато, правивший в Молдавии и Валахии десять отдельных сроков, взял за образец австрийскую администрацию Олтении для своей централизованной политики в обоих княжествах. Но его реформы натолкнулись на сопротивление бояр, которые осуждали князей как представителей иностранного правления и обращались за помощью в восстановлении своей политической власти к Габсбургам или России. Освобожденное, но обложенное высокими налогами крестьянство все чаще прибегало к бегству в Трансильванию или земли за Днестром. Они часто встречали крестьян из Украины, идущих в противоположном направлении. Российское правительство было обеспокоено перемещением этого населения, которое было схоже с тем, что происходило дальше на север, в Польшу. Последняя брешь в пористой границе Понтийской степи давала Петербургу еще один повод для вмешательства в дела княжеств.

Судебные и административные реформы, проведенные господарями во второй половине XVIII века, следовали за культурными трансфертами из соседних империй. Кроме того, византийское право, напрямую заимствованное из более ранней традиции имперского правления, определяло содержание законодательства. Но эта централизующая и рационализирующая политика не создала "новой элитарной политической культуры, основанной на этосе государственного служения". Вместо этого возникло глубокое напряжение между хосподарами и боярской оппозицией, а также между иностранными и автохтонными элементами. Османы использовали эти противоречия для удержания пограничных территорий в покорности, а внешние державы, Австрия и Россия, - для подрыва османского контроля и замены его своим собственным. Княжеско-боярская система и вмешательство трех внешних держав надолго отсрочили возникновение румынского национального движения.

На османской стороне дунайской границы после Карловиц сформировалась особая пограничная экология в ответ на затянувшуюся борьбу за господство над Валахией. Как и на западных Балканах, османы опирались на сеть крепостей для обеспечения своей обороны. Ключевой из них был Видин - самая важная крепость на Дунае наряду с Белградом. Он дважды переходил из рук в руки во время длительной Габсбургско-Османской войны 1683-1699 гг. После того как в 1718 году Габсбурги захватили Банат и Белград, Видин стал последним крупным османским оплотом на границе. После Белградского мирного договора 1739 года, который вернул этот город-крепость под власть Османской империи, большое количество демобилизованных нерегулярных местных ополченцев и янычар, которые, как правило, составляли пограничные войска, стремились заменить или дополнить свои потерянные или скудные доходы, занимаясь торговлей и сельским хозяйством по обе стороны Дуная. Некоторые поддались соблазну набегов и бандитизма. Их присутствие в Валахии нарушало положения договора, происходили локальные столкновения между мусульманским и христианским населением, а также вспышки восстаний недовольных янычар. Как часто случалось в Османской империи, центр власти не мог контролировать текучесть населения на проницаемой границе.

К концу восемнадцатого века эндемическое насилие и неустойчивость границы вокруг Видина, а также потеря территории в результате второй войны в течение одного поколения с русскими, глубоко подорвали власть и престиж султана. Ситуация была готова для того, чтобы смелый и предприимчивый человек местного значения организовал недовольных в восстание с целью создания автономного центра власти на границе. В начале 1790-х годов Осман Пазвантог˘лу, местный османский знатный человек, возглавил восстание, охватившее все данубийские пас¸алики. Султан Селим III (1789-1807) потратил огромные ресурсы и силы на его подавление. Пазвантог˘лу пользовался широкой популярностью среди мусульман, а поначалу и среди христиан, хотя впоследствии эти отношения ухудшились, когда сербское восстание 1804 года стало приобретать все более выраженный антимусульманский характер. Как истинный человек пограничья, он также пытался заручиться поддержкой крупных евразийских держав, соперничавших за влияние в его пограничных провинциях, - Габсбургов и русских, - чтобы усилить свои позиции в переговорах с султаном о признании автономии или, возможно, даже чего-то большего. В качестве смелой инициативы он обратился за помощью к французам, искушая их амбициозный проконсул с видением завоевания всей Османской империи идеалами Французской революции. Его влияние ослабло, когда одна за другой великие державы выступили против его амбиций, а христиане отказались от него.68 Более серьезная угроза османскому владычеству возникла после Греческой революции, когда великие державы наконец решились на полномасштабную интервенцию в пограничную область Османской империи.

Греческое восстание

Греческая революция сплела воедино множество нитей оппозиции османскому правлению.69 Следуя знакомой схеме борьбы за пограничные территории, имперские соперники разжигали очаги внутреннего сопротивления. Внешними источниками конкисты стали австро-русское соперничество за Дунайские княжества и деятельность греческой диаспоры. Кючук-Кайнарджийский договор 1774 года предусматривал назначение русских консулов в Бухарест и некоторые другие города, закладывая основу для будущих контактов с недовольными элементами среди православного населения. Но во время войны русские разочаровали греков, как это часто случалось в их отношениях с православными братьями. Фавориты Екатерины II, братья Орловы, подняли греческое восстание, но затем не смогли оказать ему достаточную поддержку. Понятно, что греки не заволновались, когда