— Это… смотря как их доводить.

— Хотите сказать, что я вас довела?!

— Нет, конечно, — руку у нее отобрали и нагло сунули другую, будто Ариция обязана тут вчерашнему покойнику мышцы разминать. — Это ведь не вы взяли и куда-то подевались… ушли… из зачарованного и хорошо охраняемого Замка, чтобы очутиться в древнем проклятом городе, куда и Легионеры не суются! Это не из-за вас пришлось в срочном порядке организовывать это…

— Что это?

— Спасательную экспедицию.

— Мы не просили, — она почти даже решила обидеться, но потом передумала. Место для обид не самое подходящее. Да и в целом… и вправду глупо получилось. — И вообще, это у вас чернокнижник завелся. А мы — пострадавшая сторона.

На это Ксандр ничего не ответил. Вот только серость с лица слегка отступила, да и в целом вид у него сделался более… живой, что ли.

Руку он сгибал и разгибал уже сам. И пальцами шевелил.

— Так как все-таки…

— Ну… мы шли через площадь. У Летиции дар… она видела, как люди погибали. А еще они, оказывается, не ушли. В смысле, души. И она решила их отпустить, но у одной у нее не хватило бы сил. Тогда мы создали круг. И кровью обменялись. Сил стало много, но что-то пошло не так. Вот он ожил.

Ариция указала на виверна, что вытянул шею и свистнул, подтверждая, что и в самом деле ожил.

— А теперь вот и ты… в смысле, вы.

Приличные принцессы не тыкают. Тем более спасителям.

— Да ладно, — отмахнулся Ксандр и опять скривился. — Просто… отвык уже.

— Значит, вы за нами, да?

— Да.

— И давно?

— Сказал бы, что нет, но, честно говоря, не уверен. Высадились мы вчера, ночью уже. И лагерем встали на берегу. Я решил пройтись, посмотреть, что к чему. Для живых этот город опасен.

— И как? Посмотрел?

— Посмотрел… нашел следы живых. Я ведь все-таки лич. И чую… думал, повезло. Сейчас найду кого-нибудь. Выведу. Сам выбрался к площади. А там туман. И… видел кое-что. Несбыточное.

Он посмотрел на свою раскрытую ладонь. Повернул одной стороной. Другой. Вены выделялись темными линиями на излишне светлой коже.

— А я опять… не того?

— Понятия не имею, — честно сказала Ариция. — Обычно я, если кого и поднимала, то ненадолго. Упокаивала после. Меня еще нянечка учила убираться за собой.

— Похвально. Весьма.

И снова почудилась насмешка.

Почудилась.

Кто в здравом уме будет смеяться над некромантом, пусть даже и неопытным.

— Что ж, хотя бы вас я нашел.

Какая потрясающая самоуверенность! Между прочим, это наоборот, Ариция его нашла.

— А остальные где? — поинтересовался Ксандр.

— Понятия не имею. Когда… Летти не справилась, я попала будто… не знаю, тоже видела кое-что.

Она покосилась, пытаясь представить вот этого наглого самоуверенного типа в качестве жениха. Нет. Бред. Полнейший.

— А потом очнулась. Мы все. На лестнице, кажется. Только-только очнулись, а потом опять туман. И я вот тут. И пошла искать кого-нибудь…

— Понятно, — Ксандр еще пошевелил руками и прислушался к себе. — Знаешь… ты больше так не делай.

— Как?

— Не воскрешай мертвецов без предварительного на то их согласия.

Можно подумать, она это специально…

— Вообще… — Ариция нехорошо прищурилась. — Я, безусловно, не уверена, что получится, но вполне могу попробовать вернуть все как было…

— Не надо! — Ксандр даже подпрыгнул. — Просто… вдруг да получится слишком хорошо. Мне еще рано окончательно упокаиваться.

Он вдохнул полной грудью.

И закашлялся.

— Проклятье… живым быть — довольно неудобно.

Извиняться Ариция не собиралась. И… и вообще, сам виноват. Осталось придумать, в чем именно.

— Ричарда найти надо. И остальных.

— И демона.

— Без демона я бы обошелся, — он вздохнул. — Но, сдается мне, вы правы…

— Снова «вы»?

Ей предложили руку и Ариция, подумав, согласилась. Собственно говоря, она даже рада была. Нет, не руке. Рука — это так себе… просто рука. А вот то, что она больше не одна — это… это стоит того, чтобы потерпеть все остальное.

— Скажите, — Ариция поглядела на спутника. — А… вы ощущаете разницу? В состояниях? Помимо головной боли?

— Ощущаю.

Он слегка поморщился.

— Руки?

— И ноги. И спина… и… мне когда-то ребра сломали, давно, молодым был, глупым. Горный тарх повалил, а это такая тварюга… доспех подрал, что бумагу. Ну и бок тоже, — Ксандр даже потрогал упомянутый бок. — Братья сшибли. А я долго потом валялся. Ребра зажили, но иногда болели. Как сейчас. И шрамы тянула. Еще в животе пусто. И тошнит… вам подробно надо?

— Желательно.

— Зачем?

— Ну… запишу. Оставлю для потомков.

— Главное, чтоб только записи. Наглядным пособием я быть пока не готов.

— Пока…

— В принципе!

— Пока!

— Потомков у тебя еще нет.

— Временно, — отмахнулась Ариция. — Вот мир спасем и появятся… к слову, как ты к детям относишься?

— Я?! — никогда еще на нее не смотрели с таким искренним ужасом. — Это тебе тоже… для записей?

— Конечно, — бодро соврала Ариция.

И вспомнилось, что… на нем неплохо смотрелся тот черный костюм. Строго и изысканно.

Да…

А дорожка вывела к двери, за которой обнаружился короткий коридор. И еще один. И… и она окончательно запуталась в этих коридорах. А Ксандр вел. Уверенно. Словно точно знал, куда идти. И остановившись перед очередной золотой дверью, посмотрел сверху вниз.

— Она здесь.

— Ты…

— Слышу. Слабо, все-таки на живых тьма действует иначе, чем на мертвых, но слышу. Она ждет. Все ждут. Надо же… столько лет, а все ждут.

Удивление.

И… тоска.

— Погоди, — Ариция вцепилась в руку. — Ты её слышал?

— Когда был мертв? Да… слышал. Много яснее. Не только я. Она звала всех… и все пришли. Все, кто сумел.

Кривая улыбка исказила это, почти неживое лицо.

Глава 42 Где круг почти собирается

«И увидела она в зеркале волшебном существо столь отвратительное, что и глядеть-то на него не получалось. Было оно криворото и кривобоко, со шкурой серой, многими язвами покрытою, с редким волосом и белесыми глазами. Смотрело существо на деву и скалилось.

«Кто это?» — воскликнула тогда дева.

«Ты, — ответствовала ей ведьма. — Таково отныне истинное твое обличье. Ибо отдала ты душу свою, обменяла её на красоту. И чем краше становилась ты, тем страшнее — душа».

Заплакала тогда дева. Но поздно уж было»

Нравоучительная история о тщеславной девице и коварной ведьме.

Мудрослава осознала, что её несут. На руках. И держат бережно. Она полулежала, прислонившись к металлу, но почему-то теплому. И это было не тепло разогретого солнцем железа. Скорее уж от