Ко мне подошла командир мурашей. Все та же, что сопровождала меня этим днем. Откровенно раздраженная, насколько это можно было разглядеть, но и… злорадствующая?

— Наша принцесса была очень недовольна твоим поступком! Ты бросил свои обязанности, и это чтобы унести какую-то пораненную псину!

— И теперь я возвращаюсь, чтобы довести дело до конца, — сухо сказал я. — Так что соглашение не нарушено. Найду ваших врагов, заберу волчонка и мы пройдем через болото.

— Она крайне недовольна! — не смутившись, продолжила мураш. — И пусть вечерняя находка немало ее порадовала, порадовала всех нас — знай, что более не будет тебе такой вольницы! Ни шагу за пределы нашего муравейника, пока не закончишь чистку!

— Так и собирался.

— Тогда — садись на меня, и мы возвращаемся.

Голос у нее предательски дрогнул, выдав подобие возбужденного вздоха, но остаток фразы она произнесла нормально. Высокомерно даже. А затем — встала передо мною и присела, медленно сложив все свои лапки. Задумчиво почесав затылок, я пожал плечами и без лишних слов, махом на нее запрыгнул. Оседлал, считай.

Хитин оказался жестким и скользким, так что пришлось держаться за талию. И надеяться, что не отобью себе задницу.

Мы двинулись в путь. Ход не слишком-то удобный — рывки, покачивания, да еще и неуклонно то в сторону сползал, то назад, то вперед. И это надо было еще ноги поджимать, чтобы не мешать стремительно движущимся лапкам.

— Что за вечерняя находка? — спросил я по пути. — Что пропустил?

— Наши фуражиры отыскали мужчину! — гордо, с придыханием ответила муравей. — Нормального, а не такого, как ты! Он так очарован нашими следами, что ни слова против не говорит, и чуть враскорячку ходит — настолько готов к своему делу! Принцесса уже заперлась с ним в своих покоях, и, когда мы выходили, так оттуда и не показалась. И едва ли до утра, а то и до полудня покажется, вкушая его на брачном лежбище!

Ого, какие слова пошли. Ну, как понимаю, для них это все в самом деле важно. А мне лишь бы дала мелочь забрать да спокойно всем мимо пройти. Так.

Чего-то вспомнилось о мелочи. Чего-то не очень-то приятное. Что-то на тему «сколько волчонок продержится на арене против муравьев», и все это под соусом свадебного развлечения. Которое было «обещано» мне — и кто знает, может, принцесса решит все-таки на это поглядеть со своим новым мужем, не считаясь с нашим соглашением?

Надо поторопиться.

— Прибавь ходу! — резко приказал я. — Не терпится на свадьбе побывать.

— Всем не терпится! Это великий день для всего муравейника! Все-таки, после такого разочарования как ты…

Я не вытерпел и врезал ей подзатыльник. Благо, она была не в шлеме. Шлепок получился мощный, звонкий, по округе разнесся.

— Надоели твои оскорбления, — прошептал я, наклонившись к самому ее уху. — Твое дело — выполнять приказы, не думать. Так что затолкай свои мысли обратно в свою крохотную черепушку и двигай лапами. И передерни заодно в свободную минутку.

Она задрожала. Это все на ходу происходило, так что я все еще держался за талию и прекрасно чувствовал, как ее взяла дрожь. Да ладно только это — в хиленьком лунном свете разглядел, как у нее вспыхнули уши, до самых кончиков.

— Е… Есть! — пересохшим горлом прошептала она.

И путь продолжился, как ни в чем ни бывало. Ну, почти. Остальные мураши-солдатики вроде ничего не заметили, а если и заметили — то виду не подали. Зато лично я прекрасно чувствовал, как разгорячился мой транспорт. До того, что дрожа и глядя строго вперед, она руками то и дело пыталась мои ладони сдвинуть. Вниз, разумеется, до заветного щелчка под лобком.

Вот же повезло. Наткнулся тут на любительницу подчиняться. Активную любительницу. Впрочем, руками я не давался и крепко держался за талию, несмотря на все ее попытки их опустить, так что хрен ей.

Вот в такой нелепой борьбе и прошел остаток пути. Откровенно за день я устал, еще и эта поездочка, так что с мураша я сполз с грацией мешка картошки. А затем сделал пару шагов и с шипением принялся растирать и разминать отсиженную задницу. Под взглядами мурашей, ага.

Их самих-то немного было. Стройка, похоже, остановлена на ночь и на предстоящие празднования, рабочие все под землей скрылись, и остались только несущие стражу солдатики. Никаких тебе факелов, только хаотично разбросанные пятнышки мха, все с теми же тускло-желтыми светлячками.

Довольно… мирная и спокойная картина.

Вот где спокойно и мирно не было — так это в животе. Я ж весь день с самого утра не ел. Даже у принцессы яблока какого не стянул.

— Ну, пошли в казармы, поглядим на солдат, — сказал я. — И пожрать чего-нибудь по пути.

— Но уже поздно…

— А какая служба без внезапной побудки? Все, веди давай, мне недосуг с тобой спорить.

Вздохнув — то ли возбужденно, то ли сдаваясь, мураш отправила своих солдатиков на посты и повела меня к ближайшему спуску под землю. Там вглубь. И снова коридоры, коридоры, коридоры… Земляные, с вкраплениями камня, запутанные, то вверх, то вниз. В сопровождении разгоряченной, не знающей куда девать руки и оттого все время ими двигающей девушки.

Как же я устал. Еще и, похоже, настолько местными феромонами надышался, что барьер спокойствия потихонечку прошибать начинает. Вон, муравей даже на сексуальный объект начала походить. Немного, но признак тревожный.

Надо поскорее разбираться и валить, пока тут не остался. У меня свои обязанности перед своими людьми, которых, отчасти, сам сюда и затащил. И попасть в плен очень странных, завязанных на секс местных существ — ну это уже попросту нелепо, в самом-то деле. Был уже разок, мне хватило.

Дошли мы до казарм все-таки. А там — нет, там отнюдь не отбой, как я сперва подумал. Там натурально сотни солдатиков к чему-то готовились.

К параду. Иначе зачем им собственный хитин полировать, копья, хитиновую же броню до блеска? Все эти мураши были заняты делом и, соответственно, заметно вспотели. Так что нетрудно будет найти среди них паучих.

Хотя… будут ли вообще паучихи работать, или займутся имитацией бурной деятельности?

— Внушительно, — признал я. — Наверно, ваша королева будет довольна. Так, пойдем помаленьку, будем высматривать. Я