отличие от нее Зафиру вскрыл свою одним движением. Пришлось признать поражение и протянуть ему свою в надежде, что не отберут. Можно будет сходить за еще одной, но где гарантия, что она сумеет ее вскрыть? — Непривычно было в первое время видеть тебя таким. Правда, я так и не поняла. Мне говорили, что у тебя настроение испоганилось задолго до моего прихода. Ты был сам не свой еще до ухода в Сал Нари Завал. Я ухудшила его?

— Что-то вроде, — со вздохом отозвался Зафиру. Вернул открытую бутыль девушке. Посмотрел на свою в руке.

— Расскажешь? — прежде, чем отпить из своей бутыли, Халльвега взяла ее за горлышко тремя пальцами и стукнула осторожно о бутыль Зафиру. — За дружбу. Какой бы мерзкой она нам иногда не казалась.

— Ты так уверена, что хочешь вдаваться в подробности всего этого дерьма, что творится со мной?

— Ты — мой друг, — Халльвега с улыбкой наблюдала за тем, как Зафиру сделал несколько больших глотков из горла бутыли.

— Фух, — отдышался Зафиру, оторвавшись от вкусного хмельного напитка. С сомнением посмотрел на светло-лазурное стекло, за которым не было видно содержимого. — Давно не пил. Так.

— Брось, не так и давно. Я еще помню вас с Нагальвой, как вы там пытались перепить друг друга.

— То другое. Ладно, считай, что уже позабыл, что это вообще было, — сдался Зафиру под скептическим взглядом сверху. Девушка очень удобно разместилась на спинке его дивана. Прямо на зависть.

— Даже не пытайся предстать в моих глазах несчастным старцем, — предупредила его Халльвега. Сделала осторожный глоток, пробуя незнакомый напиток. Вкусно, словно нектар цветочный. Но не сладкий, чуть кислый. А вот запах просто обалденный. — Ты все это время злился на меня, потому что беспокоился?

— За тебя невозможно не волноваться, Халль! — воскликнул Зафиру возмущенно. — Ты только представь. Оставил в Сал Нари Завале. Одну. Тут себе места не находил, что дела вернули, а ты осталась там совершенно одна. Со своим длинным любопытным носом.

— Вот видишь, а говоришь — одна.

— Иди к черту ты со своим носом! — принял правила игры Зафиру. — Притащилась в Шир Шар Халош в семнадцать лет! Какой дурой надо было быть для этого? Чего тебе дома не сиделось?

— Да мне скучно там без вас стало, — в ответ возмутилась Халльвега. После пятого глотка в голове приятно зашумело. Она не знала, что удалось стащить из шкафа хозяина дома, но была твердо убеждена, что это что-то явно хорошее и очень крепкое, только поэтому крыша ползет в сторону тихонько, чтобы никто не заметил, что она надумала съехать. — Вы ушли, а мне что делать? Ну, ходила я по округе. Ну, убивала монстров пачками. И что? Сойтись, так ни с кем больше и не сошлась. Монстры надоели. В группу ни к кому не хотелось.

— То есть это мы виноваты?

— А кто еще?! Вы мне заменили семью в самую трудную минуту, поддержали. Ну, как, не совсем. Конкретно ты ворчал, что я должна вернуться к стезе лекаря каждый день.

— Через день, — нехотя поправил ее Зафиру. Ему показали язык, чем вызвали невольную улыбку в ответ.

— Не придирайся к словам, — судя по заплетающемуся языку, этот несносный ребенок сам не понимал, что хмель прочно застрял в ее голове. — Так вот. О чем я?

— О том, что это мы виноваты в том, что ты бродяжничаешь и вообще влипаешь в неприятности.

— Ну, конечно. Еще скажи, что маньяки в вашем чертовом городе — моя вина.

— С собой притащила? — предположил окончание фразы Зафиру.

Оба рассмеялись над предположением. Выглядело на удивление правдоподобно.

— Зафиру, мне правда жаль, что ты волновался.

— Не верю.

— Ладно, это приятно, когда за тебя переживают. И чуть менее приятно, когда тебя за это ругают. И вообще, тебе не надоело копаться во всех этих бумажках? — указала Халльвега в сторону стола. Перевела следом расползающийся взгляд. Икнула и сместила руку правее. Что-то она промазала мимо цели. — В этих.

— А что еще делать? Я не хожу на охоту, — вздохнул Зафиру. Посмотрел с тоской внутрь бутылки через длинное узкое горлышко. Напиток в непрозрачной бутыли казался черным, хотя он точно знал, что тот зеленый.

— Почему? Не настолько же тебе надоела твоя спет… спе…

— Не настолько, — понял ее Зафиру. Запрокинул голову и сделал очередной смелый глоток. Выдохнул и довольно облизнулся. Пить из горла куда приятнее, чем из бокала. Вроде бы одно и то же, а вкус разнится на корню. Или все дело в компании. — Не знаю. Не мог себя заставить. Ради тебя с Элльтагом ходил месяц назад.

— Злой, как тысяча чертей, а потому ничего не получалось, что злило еще больше.

— Да ты прямо кладезь информации! Как только догадываешься? — пробурчал Зафиру.

— До очевидных вещей? — подмигнули игриво ему. — Ты себя в зеркало видел? Где удовольствие от жизни, и где ты? Закопался в этих бумажках, пытаешься подавить собственные желания. Для кого ты хочешь казаться противно правильным? Окружающим на тебя плевать. Так почему бы не наплевать на них самому?

— И на тебя за компанию? — подпер рукой голову Зафиру, опершись локтем о спинку дивана. Изучал задумчиво кроху над собой.

— Если полегчает — почему нет? Нашел себе проблему в моем лице. Не нужна, давно бы избавился.

— Сама понимаешь, что нужна.

— Зачем? — Халльвега разлеглась на спинке дивана. Голова ее оказалась возле головы мужчины. Бутыль определенно мешала удерживать равновесие, так что девушка покачивалась, грозясь свалиться на сиденье.

— Не знаю. С тобой интересно, — Зафиру не стал задумываться над тем, что говорит, ляпнув откровение прямо в лицо. — Мне понравился наш поход перед уходом из Сал Нари Завала. Сколько времени прошло, а я все не могу выбросить эти чувства из головы. Это веселье. Интерес. Давно не получал такого удовольствия от банальной охоты, так еще на слабых монстров.

— Так, может, ты слишком серьезно стал к ней относиться?

— А иначе моей группе оторвут головы.

— Какая тебе разница, если твоей уже не будет?

— Халль, — прозвучало недовольное. Пришлось идти на попятный.

— Ладно-ладно. Я о том, что все это хорошо. Но мы же все сами за себя несем эту, как там ее? — призадумалась Халльвега. Поставила злополучную бутыль рядом с головой на спинку дивана. — А, ответственность. Какой бы группа ни была, нельзя слепо доверять окружающим собственную жизнь. Короче говоря, не взваливай на себя больше, чем можешь унести.

— Тебе легко говорить.

— Это да. Я почти всегда одна охочусь. Только с вами один раз, да по катакомбам меня на экскурсию водили неделю. Кстати, после того, как вы ушли