Шрифт:
Закладка:
Изложение будущих действий не заняло много времени. Больше ушло на то, чтобы убедить Кацуми согласиться на явно безумный план. По счастью, оказалось достаточным напомнить кицунэ о факте моего бессмертия, чтобы она приняла будущую авантюру. И вот уже через пять минут я заглянул за поворот туннеля, в занятую врагом пещеру.
Меня встретил почти кромешный мрак. Случайно или нет, но на этом участке прохода отсутствовали светящиеся кристаллы, и, если бы не зрение гнома, я бы вовсе почувствовал себя слепым. По счастью дар подземных жителей был при мне, а «чувство земли» позволяло выделить самое главное в ближайшем окружении — местоположение врагов. Не оставляя место сомнениям, я шагнул дальше по коридору. Позади раздался легкий звон доспехов от летевших следом валькирий.
Шаг, еще шаг. Ноги мягко ступают по туннелю, почти инстинктивно избегая каменной крошки и выемок. Дыхание остается ровным, размеренным, все чувства напряженными до предела. Адреналин бурлит в крови, отдаваясь в висках. Ожидание атаки становится почти нестерпимым. И оттого ударившую темную энергию я встретил с искренней радостью.
Чары пронеслись стремительно, сведя судорогой мышцы, а в следующий миг коридор туннеля озарился пламенем, клокочущим в глотках двух драконов. Из мрака показались громадные, размытые тела. Гротескные головы, возвышающиеся на четыре метра над уровнем пола. Пылающие яростью глаза. Это все, что я смог заметить за тот краткий миг, пока драконы готовились к удару, а затем в мою сторону устремилось два потока огня.
И быть бы мне хорошо прожаренным гномом, да только щит и великолепные доспехи сделали свое дело. Они ослабили проклятье чернокнижника, сбросили его всего спустя пару секунд после наложения. И я тут же воспользовался этим, совершив рывок в сторону врага. Рев пламени слился со свистом молота, устремившегося в бок дракона, а затем все звуки потонули в грохоте взрыва. Пещера содрогнулась от голоса раненого исполина, а я немедля нанес новый удар и тут же прянул в сторону, уходя от стремительного, несмотря на размер, выпада лапы.
Дальнейшие события воспринимались урывками, едва различимыми мазками. Непроглядная мгла перебивалась вспышками огня. Серость камня заслонялась чернотой громадных тел. Оскаленные пасти, клыки, когти, сплетались в невообразимый клубок. И если бы не «чувство земли» я совершенно потерялся в этой фантасмагории. По счастью верное умение постоянно подсказывало мне где находятся враги и где союзники. Куда можно отступить, а где ждет лишь смерть.
Мне помогало то, что драконы были сильно ограничены пространством. Они не могли использовать удары хвостами. Постоянно натыкались друг на друга. И даже огонь были не способны применить — слишком близкой была дистанция, на которой мы сражались. Но даже с этими факторами битва была отнюдь не легкой.
Пригнувшись к самому полу, я пропустил над головой лапу дракона и тут же вынужден был подставить щит под новый удар. Метал выдержал, а вот тело оказалось слишком слабым и легким, отчего было отброшено на добрые три метра назад. Тут же один из драконов воспользовался шансом, выплюнув в мою сторону волну огня. Я вновь закрылся щитом, чувствуя, как пламя лижет доспехи, забираясь в щели брони. Вспыхнувшая боль сменилась сладостью лечения и новой болью. Валькирии не давали мне умереть.
Второй дракон таким равновесием остался не доволен и бросился вперед, попытавшись заглотить меня раззявленной пастью. Одновременно с этим сидящий на его спине чернокнижник ударил заклинанием «Спазм».
«Кацуми» — крикнул я по мысленной связи, одновременно использовав чары очищения.
Дракон оказался рядом и обхватил зубами объятую пламенем фигуру. После чего застыл в изумлении, почувствовав в пасти предательскую пустоту, а на морде дьявольски горячий огонь, выдыхаемый собратом. Мой фантом оказывается развеян, а я сам, за мгновение до этого скрытый простенькими чарами «отвода глаз», обрушил молот на морду дракона.
Удар вышел превосходным! Морда ящера застыла передо мной будто наковальня пред кузнецом. Тут и пьяный тролль бы не промахнулся. А я же попал молотом точно между глаз, да еще и усилил удар активировав «взрыв» и «выпад». Результатом стала разорванная чешую зверя и тяжелый грохот морды, ударившейся о каменный пол. Дракон застыл передо мной, оглушенный, беспомощный.
Лучшего шанса представиться просто не могло. Я использовал «ярость», усиливающую мои физические возможности, и тут же начал работать молотом раз за разом обрушивая удары на череп ящера. Оглушенный зверь, сдавленно рыча, делал попытки подняться, но раз за разом оказывался отброшен назад. Неудобное положение перечеркивало все его превосходство в силе и размере. Жаль только торжество мое длилось не долго.
Первым на помощь дракону пришел чернокнижник, ударив градом ледяных осколков. От них я легко защитился, однако тут же был вынужден укрыться за щитом от драконьего пламени. Меня оно едва коснулось, в отличии от раненогоящера, однако противник и не думал ослабить напор. И то же относилось к вражескому магу, без остановки использовавшему множество слабых, но крайне неприятных чар. Ледяные сосульки, фаерболы, стрелы тьмы нескончаемым потоком устремились в мою сторону, метя в бок.
На мгновение я застыл, пытаясь понять, как действовать в новой ситуации, и это стало моей ошибкой. Ибо недобитый дракон своего шанса не упустил. Мощная шея зверя толкнула меня в бок, заставив пошатнуться, а затем ящер откинул голову назад, вне досягаемости моего молота. Щербатая пасть раскрылась, демонстрируя разгорающийся огонь, и мгновение спустя пламя вырвалось на свободу.
Разумеется, меня на том месте уже не было. Слишком уж горячим оно стало, чтобы там оставаться. Использовав вновь доступный «рывок», я переместился ближе к своему отряду и тут же вынужден был закрыться от града ледяных стрел. Следом пришел черед новой порции огня драконов. Стало тяжелей дышать, воздух вокруг раскалился и каждый следующий вздох начал приносить мучение. Шаг назад показал, что даже камень не выдержал воздействия огненной стихии и оплавился. Я это хорошо прочувствовал собственными ногами.
Стиснув зубы, сделал еще один шаг назад и еще. Удары пламени не прекращались. Возможно только показалось, но они даже прибавили в силе. Стали жарче, опаснее. Уже невозможно было держать глаза открытыми. Несмотря на высоко поднятый щит, огонь проникал во все щели, охотно жег рот, нос, веки. Самым страшным в такой ситуации казалось оступиться и упасть, ведь подняться было бы уже не суждено. И потому каждый следующий шаг назад был до предела осторожным.
Поток огня иссяк резко.
