Янссон, напивавшийся вместе с другими вылетевшими в дальнем углу зала, отказался от комментариев. Думаю, даже если бы захотел, не смог бы — он еле ворочал языком еще до ужина, а сейчас едва мог усидеть на стуле.

Отметив каждого выбывшего, распорядитель встал на серебристый диск, зависший над полом, и подлетел ко мне.

— А сейчас мне бы хотелось задать главному герою дня парочку вопросов! — сказал он, обращаясь к зрителям, а потом перевел взгляд на меня: — Алекс, ровно неделю назад ты сидел в этом зале на церемонии открытия. Редактор подсказывает мне, что за одним столом с тобой были Ана Коваленко — скульптор Ана, Збигнев Пёнтек — жокей Збигнев, Иосиф Розенталь — ювелир Мейстер, и Теодор Новак — укротитель Шемшур.

— Я помню.

— Я специально пересмотрел тот вечер, запись с камер, снимавших ваш стол. Твои соседи тогда были к тебе, мягко говоря, не особо дружелюбны. Да что там, все четыре сотни призванных горели желанием тебя разорвать. Но что я вижу сейчас? Ты сидишь… о-хо-хо! — Октиус, широко улыбаясь, посмотрел в камеру и развел руками. — Вы видите это? Кто бы мог подумать, что спустя неделю Ана станет твоим союзником и займет место рядом с тобой с одной стороны, а с другой будет сама Дестини Виндзор! О ней мы еще поговорим… — Он хмыкнул. — Мейстер стал одним из твоих самых верных товарищей! Шешмур пал сегодня, пытаясь тебя спасти, — опять же, будучи твоим союзником! Из тех четверых, с кем ты оказался за одним столом в день открытия, лишь один сегодня воевал на другой стороне, но Збигнев вылетел с Игр, погибнув от твоей руки! Чувствуешь ли ты гордость за себя и выбранную стратегию? Сегодняшний день показал, что она верна!

— Я злюсь на себя, мистер Октиус, а не горжусь собой. Я допустил ошибки, из-за которых многие союзники вылетели. Я потерял 80 % своих людей. Здесь нечем гордиться.

— Вчера ты рисковал потерять всех, Алекс, — не согласился распорядитель. — И даже сегодня дважды мог как потерять своих людей, так и вылететь сам. И все же справился. Поверь, тебе есть чем гордиться!

Он похлопал меня по плечу и вернулся на сцену. Я выдохнул и присосался к бокалу с безалкогольным элем — уж лучше быть натертым Живым ситом, чем оказаться в центре внимания.

Но пытка этим не закончилась. Упомянул Октиус и, как он выразился, самую главную сенсацию дня:

— Алекс Шеппард… — Он сделал паузу. — Дестини Виндзор… Союзники! Кто мог предположить такое еще вчера? Воистину, на Играх не только развитие персонажей ускорено, но и взаимоотношения переменчивее настроения девушки. Вчерашние соратники становятся смертельными врагами, злейшие противники создают альянсы…

Он подлетел к нашему столу и, глядя на нас с Дестини, продолжил:

— Нам достоверно известно, что мисс Виндзор посетила прошлой ночью Алекса. Молодые люди провели долгое время вместе, но что между ними было и о чем они договорились, так и осталось под покровом тайны. Давайте спросим, не захотят ли они сорвать этот покров?

Конечно, мы отказались, хотя настаивали, подначивая, даже союзники. Под недовольный гул публики, в котором выделялись оскорбительные выкрики Маркуса, Уркиша и Мессии, Октиус разочарованно вернулся на сцену.

— Обзор лучших моментов дня мы традиционно закончим итогами зрительского опроса! — объявил распорядитель. — Лучшим игроком дня зрители назвали…

Я ждал, что огласят мое имя, а потому сильно удивился, когда Октиус, затягивая слоги, протянул:

— …Юйла-а-ань! Бесспорно, диверсия чародейки в тылу врага, вдвое сократившая число противников, и успешный побег от Скифа и его бессмертного демона не оставили равнодушными зрителей!

Юйлань сидела в окружении офицеров Маркуса и, похоже, единственная среди них не напилась. Худощавая азиатка средних лет, с короткими обесцвеченными волосами, тонкая линия узких сжатых губ и хмурый взгляд исподлобья.

Комментируя свою награду, она сказала:

— Те, кто считает, что Игры закончены, ошибаются. Все только начинается!

Поймав мой взгляд, она широко улыбнулась и что-то сказала одними губами. Что-то короткое, из двух-трех слов.

Решение зрителей меня не расстроило. Какую бы убернаграду ей ни выдали, чародейке 16-го уровня с нами не потягаться. Завтра станет ее последним днем на Играх.

За неимением других, худшим зрители назвали поэта Цветика, чем тот остался крайне недоволен и сочинил злобное стихотворение о «недостойных глупцах, жаждущих зрелищ».

Дело близилось к полуночи, когда Октиус с нами, наконец, попрощался, пожелав вылетевшим хорошо провести время в последнюю ночь на Играх.

В медиацентре я сразу оказался в центре внимания всех журналистов. Меня разрывали на части, и Кэрри пришлось организовать пресс-конференцию в самом большом зале.

Вопросов было так много, что интервью растянулось часа на два. У меня постоянно пересыхало в горле, но я терпел, понимая, как важно объяснить логику своих поступков. И все равно надолго задумался, когда Аксель Донован задал мне прямой вопрос:

— Что у вас с Дестини Виндзор, мистер Шеппард? Общие дела или что-то… более романтическое?

— Вам нравится мисс Виндзор, мистер Донован? — спросил я журналиста.

— Э… Признаться, я никогда не смотрел на нее в таком ракурсе… — замялся Аксель. — Но сложно не признать, что мисс Виндзор отличается практически совершенной красотой…

— Вот вы и ответили на свой вопрос, — сказал я, напустив тумана, и на все дальнейшие вопросы о нас с Дестини отвечал в том же ключе.

Больше всего непонимания вызвал наш разговор с Деспотом. Невысокий Питер Дэвис из «Дисгардиум Дейли», друг Иена Митчелла, даже кое о чем догадался и озвучил свои подозрения:

— Мы анализировали прямую трансляцию, и там, где вы подводите Хокса к кладбищу, очевидно, что вы о чем-то беседуете с Деспотом. Структура разговора с участием других призванных такова, что складывается впечатление: вы понимаете, о чем говорит демон. И другие понимают, однако все, что слышали зрители из уст Деспота: «Грог-х-р!»

— А в чем вопрос, мистер Дэвис?

— Вы понимали, что говорит Деспот?

— Да, освоил демонический, — отшутился я.

Но сделал зарубку в голове — «Сноусторм» хочет скрыть внезапно открывшийся талант соратника считывать душу. Вот только непонятно почему. Они же сами писали в первом письме, чтобы я хранил тайну своего статуса «угрозы», и предупреждали, что если кому-то откроюсь, пусть даже вне Диса, они об этом узнают. То есть считывание мыслей капсулами не новость… Тогда что пытается скрыть корпорация?

Под конец, как обычно, меня закидали дурацкими вопросами. Стримеров интересовало даже то, как отнеслась Мишель к моей — ха-ха! — теперь уже явной связи с Дестини.