Шрифт:
Закладка:
Макс откинулся назад и прикрыл глаза. Не помешало бы вздремнуть. Так он посидел минут пять – сон не шел. Перед глазами снова возникли старые солдаты Пауль и Стефан. Макса не покидало чувство, что в этой жизни он их больше не увидит. Они скоро уйдут, а он, сыщик Вундерлих, наверное, еще поживет, но так никогда и не поймет, о чем они думали во времена их молодости. Безусловно, им обоим повезло – они вернулись с той войны. А вот русскому не повезло. И это уже не поправить. Может быть, не надо было тому Стефану из 45-го брать вещи этого русского? Пусть бы его начальство распорядилось ими по своему усмотрению. И зачем Пауль из того же 45-го взял эти вещи у Стефана? Пусть бы они попали к американцам, а те передали их русским. Но случилось так, как случилось. Все это попало в руки сыщика Макса Вундерлиха. Случайно ли это?
***
Утром следующего дня Макс сидел у себя в офисе и ничего не делал. Новых дел не было, а все старые были закончены. Он поставил на письменный стол уже третью чашку кофе, сел в поворотное кресло и принялся рассматривать клочок пожелтевшей бумажки, вырванной, как он решил, из почтового конверта. Вполне отчетливо можно было прочесть: Германия, Висбаден-Игштадт, Гартенштрассе… Номер дома читался не отчетливо: то ли 6, то ли 8. Но это сейчас не самое главное. Макс защелкал компьютерной мышкой. Все-таки великое чудо этот интернет… Хвала его создателю. Курсор забегал по экрану монитора. Вот он план города Висбадена. А Игштадт – его часть. Но в Игштадте нет Гартенштрассе, зато она есть в другой части города. Что за чепуха? Но на то он и интернет, чтобы знать все. Оказывается, до 1955 года Игштадт был самостоятельным городком вблизи Висбадена и в нем была Гартенштрассе. Потом городок влился в Висбаден, в котором уже была Гартенштрассе. Но две Гартенштрассе в одном городе это перебор. Поэтому Гартенштрассе из Игштадта стала Дорнкрацштрассе. Ай да интернет! Мышка снова защелкала, курсор побежал дальше – и теперь все стало на свои места. И вот она Дорнкрацштрассе в городском районе Висбадена Игштадт. Замечательно – именно эта улица ему и нужна. А зачем? Потому что кто-то еще до 45-го послал письмо с этой улицы в Россию? Или потому, что оно (точнее его кусочек) непонятным образом оказалось запрятанным в иконку русского лейтенанта? Как это все некстати. А некстати потому, что очень соблазнительно. Но это никто не оплатит. Если решиться на этот отчаянный шаг, то пострадает его личный бюджет. Да еще как! Да еще какая-то Россия, о которой он ничего не знает. Но как все же соблазнительно…
Звонок офисного телефона прервал мучительную схватку с растущим соблазном. И это было кстати. Ведь так и впрямь можно уговорить себя ввязаться в бесперспективное дело. Он взял трубку. До боли знакомый кошачий голос пропел:
– Хай, Максик, это я.
– Не может быть, Мартина. Хочешь повиниться?
– В чем, мой сыщик?
– В том, что после окончания нашего сотрудничества звонила лишь однажды.
– А вот сейчас звоню во второй раз. Так что не все так мрачно.
Ее не переспоришь. Дело это пустое. Пора сдаваться. Макс взял трубку в другую руку.
– Ну да, все просто замечательно. О чем хочешь поведать?
– У меня к тебе деловое предложение.
Он решил пошутить:
– Неужели решила вернуться? И снова, наверное, за сюжетами? Исписалась уже?
– На этот раз речь исключительно о тебе. Ты же все еще работаешь один?
Макс оживился. Эта тема занимает его больше. Надо перейти на серьезный тон.
– Один, Мартина, один. Можешь изменить ситуацию?
– Могу кое-что предложить. По телефону я это обсуждать не хочу.
– Намек понял, приезжай. Я один и изнываю от безделия.
– Жди, скоро буду, – закончила Мартина.
Он едва успел сварить пару чашек кофе, как раздалась мелодичная трель звонка, какая врывается в офис каждый раз после нажатия все той же кнопки в бронзовом обрамлении. Он не пошел в темный вестибюль, чтобы встретить Мартину. Просто нажал кнопку на столе – Мартина знает здесь все и даже на ощупь найдет дверь офиса. Тем не менее еще с порога она укоризненно воскликнула:
– Мог бы и встретить бывшую помощницу. Видишь, я не одна.
Он еще не видел этого, потому что пристально смотрел на экран монитора. Услышав же такие слова, быстро поднял голову и глянул в сторону двери. Раскрасневшаяся Мартина держала за руку мальчишку лет трех, который пугливо озирался по сторонам. Макс вскочил и стремительно двинулся навстречу гостям. Мартина, немного остыв, наклонилась к мальчишке.
– Поздоровайся с дядей.
Малыш заученным движением согнул ручонку в запястье и выставил вперед розовую ладошку. Макс рассмеялся и сделал то же самое. Большая ладонь сыщика стукнулась о маленькую малыша. Мальчишка неожиданно расхохотался, а Макс спросил:
– Как тебя зовут, мужчина?
– Макс, – коротко ответил тот, а сыщик вопросительно взглянул на Мартину.
Она, нисколько не смутившись, сказала:
– Да, мой сыщик, в твою честь.
– Мартина, я польщен.
– Я долго колебалась, но мое уважение к тебе перевесило твои грешки.
– И что за грешки?
– В начале нашего знакомства, когда мы еще работали в фирме господина Мюллера, ты так и не определился с нашими отношениями. А ведь тогда этот маленький Макс мог бы быть твоим сыном.
Макс изменился в лице. Разве не она в свое время заявила, что они очень разные, что из их союза не выйдет ничего путного? Хороша! "Лучше" не скажешь. Мартине же сдержанно сказал:
– Послушай, моя писательница, но ведь и ты тогда никак не определилась.
Она парировала в ее стиле:
– Ты мужчина и мог бы повести себя более решительно. Может быть, я бы и сдалась.
– Не хочешь ли ты сказать, что твои отношения с отцом этого замечательного малыша не так уж безоблачны?
– С этим все нормально. Просто вспомнилась история нашего знакомства. Уже ничего не поправишь.Теперь у меня есть этот маленький Макс вместо большого, с которым мы провели немало увлекательных расследований. И вот это – то главное, что назначило мальчишке имя.
– А его отец не был против?
– Ему было все равно.
Макс подумал, что, пожалуй, не все гладко в жизни его бывшей помощницы, но промолчал. Он растерянно оглянулся по сторонам, потом прошел к холодильнику
