довольно быстро удалось остановить. Другой удар молнии угодил в трамвайный столб на Садовой улице, возле Сенной площади. Удар был настолько силен, что массивный чугунный столб накренился в сторону. Молния задела также телеграф в канцелярии брандмайора на Офицерской улице. Как отмечал репортер, «влияние тока было настолько значительно, что говоривший в это время телеграфист едва не погиб».

«Не припомнят старожилы»

В конце сентября 1913 года в Петербурге произошла очередная аномалия – Нева внезапно обмелела. «Явление, которое вчера наблюдалось на Неве, не припомнят старожилы, – замечал на следующий день столичный репортер. – На протяжении нескольких десятилетий не было ничего подобного». Утром петербуржцы могли наблюдать Неву в совершенно необычном виде: в ней почти не было воды.

Пароходное движение по Неве практически прекратилось. С большой осторожностью курсировали только мелкие суда. Сели на мель многочисленные караваны барок, груженных в основном, дровами. В таком же печальном положении оказалось и большинство плавучих пристаней, севших на груды прибрежных камней. Впрочем, наблюдать обмеление Невы горожане могли не очень долго. Уже с полудня того же дня вода в реке стала постепенно подниматься.

А ранним утром следующего дня после «чуда природы» пропала вода в водопроводе во многих домах на Васильевском острове, Галерной Гавани, Петербургской и Выборгской стороне. Оказалось, что после возвращения воды в обмелевшую Неву сильным напором хлынувшей воды в трубы водопровода нагнало много ила и всякой грязи, поэтому местами закупорились отдельные домовые трубы. После полудня вода стала потихоньку идти изо всех кранов, предварительно выбросив в раковины массу грязи.

Последствия внезапного каприза Невы еще долго ощущались в столице. Судовладельцы понесли от него большие убытки. Повреждено было много барок, внезапно очутившихся на острых камнях. Пострадали грузы хлеба – у одной только Калашниковской пристани коммерсанты потеряли товара на двадцать тысяч рублей…

Новогодний потоп

В январе 1914 года в Петербурге случилось сильное наводнение. К подобному буйству стихии наш город был привычным, но все же зимний потоп был явлением редким, из ряда вон выходящим.

«Что-то ужасное творилось вчера ночью на улицах столицы, и в особенности на петербургских реках и каналах, – писала одна из газет. – Свирепствовал страшный шторм, нагнало громадное количество воды, которая начала спадать только под утро».

Подъем воды начался вечером. К ночи она пошла на убыль, но после полуночи ветер снова усилился. У Мытнинской, Выборгской и Сампсониевской набережных Нева вышла из берегов. Водой были залиты некоторые районы Петербургской стороны. Пострадали от наводнения Новая и Старая Деревни. Вышли из берегов воды Смоленки и Ждановки, почти все острова оказались под водой.

На Неве напором воды были сломаны все пешеходные мостки, соединявшие один берег с другим. Испорчены были все ездовые и санные дороги через Неву. По распоряжению полиции всякое сообщение по льду Невы было прекращено.

Разыгравшиеся наводнение и шторм принесли большие убытки городу и судовладельцам. Пострадало много судов, часть которых была затоплена и разбита кусками льда. Разрушены катки, что устраивались в ту пору на замерзшей поверхности рек и каналов. С нескольких домов сорвало крыши, а у Варшавского вокзала ураганом свалило фонарный столб.

Не обошлось без происшествий. На Биржевом мосту порывом ветра опрокинуло извозчичью пролетку. К счастью, никто не пострадал: извозчик и его пассажир отделались испугом. Немало страха нагнали на горожан трупы утопленников, выброшенные в разных местах города сильным напором воды из рек и каналов.

В окрестностях Петербурга тоже свирепствовал шторм. С домов срывало крыши, валило заборы, сараи и амбары. В местах, прилегающих к берегу Финского залива, все было залито водой. Больше всего пострадал Ораниенбаум. Вода хлынула на улицы города и поступала в дома обывателей не только через подвалы, но прямо в окна и двери. Многим жителям пришлось спасаться на крышах.

Новогодний потоп снова заставил власти говорить о необходимости ограждения Петербурга от наводнений. Впрочем, эти разговоры велись бесконечно. Предлагались различные проекты защиты города от наводнений, но все они так и оставались на бумаге.

«Круглый год мы палим из пушек, выставляем на Главном Адмиралтействе красные фонари и флаги, предупреждающие обитателей затопляемых местностей об угрожающей опасности; бесконечно пишем в газетах прочувствованные статьи, описывая бедствия наводнения, исчисляем убытки… и на этом дело кончается: сбежит вода – все забываем до следующего наводнения, – говорилось еще в 1902 году в одном из строительных журналов. – И так эта трагикомедия тянется уже сотню лет».

Сюрпризы невского льда

Стоит ли еще раз напоминать, что наша погода – дама хоть и прекрасная, но капризная и непредсказуемая. Никогда не знаешь, где и когда она преподнесет свой очередной сюрприз. Взять хотя бы пору весеннего ледохода на Неве, которая с давних пор всегда являлась большой проблемой для жителей приневских земель. В эти недели связь между берегами Невы практически полностью прекращалась.

Начало ледохода являлось настолько завораживающим и загадочным, что даже удостоилось литературного описания Львом Николаевичем Толстым в романе «Воскресение»: «С реки слышны были странные звуки: это ломался лед. Там, в тумане, шла какая-то неустанная, медленная работа, и то сопело что-то, то трещало, то обсыпалось, то звенели, как стекло, тонкие льдины».

По словам исследователя петербургской погоды и наводнений Кима Семеновича Померанца, невский ледоход начинается от истока – от Шлиссельбурга. Начало приходится на первые дни апреля, а уже к 10-му числу лед оказывается в Петербурге у Литейного моста.

«Собственно невский лед идет недолго, всего 3–5 суток, – указывает Ким Померанец. – Затем наступает недельная (в среднем) пауза. После нее начинается новый ледоход, ладожский. Замечательное зрелище! Лед чистый, бело-голубой, внушительной толщины». Как правило, полностью Нева очищается ото льда к самому концу апреля. Но иногда лед идет долго – 5–6 недель, до конца мая.

Как замечает Ким Померанец, «плавное величественное движение льда по Неве вовсе не означает безмятежного протекания этого явления. Во время весеннего ледохода случаются заторы. Лед, начав движение от истока, встречает ниже по течению сплошной неподвижный лед».

Невские ледяные заторы порой приводят к самым неожиданным последствиям. Вот как, например, описывал известный исследователь Ладоги А.П. Андреев (автор книги «Ладожское озеро») вскрытие Невы ото льда весной 1858 года: «Лед массою скопился у Красных Сосен и сделал сильный затор, который образовал собой плотину и загородил течение реки. Вода около Шлиссельбурга, при истоке Невы, поднялась весьма высоко. Такого подъема не помнили даже старожилы».

В то же время ниже по течению вся вода упала до удивительно низкого уровня, и жители смогли сделать немало удивительных находок на осушенном ложе реки. Тут находили много якорей и цепных канатов. Кроме того, «свободно