— И чем? — искренне удивляется Антон. — Мне, наоборот, с ней по кайфу.

— Лично меня эта несносная малолетка дико раздражает.

— Да ладно тебе, Дымыч, Яська совсем не мешает. С ней весело, она прикольная, — спорит с ним Тоха.

— Толк от нее какой? — мрачно изрекает оппонент.

— Готовит.

— Шутишь? Это невозможно жрать. Все безвкусное.

— Да брось, научится. Она ж еще мелкая.

— Содержать жилплощадь в чистоте тоже до восемнадцати лет не научилась?

— У вас руки-ноги на месте, в чем проблема? — вставляю свои пять копеек. — Не можете сами убраться и приготовить пожрать?

— Я нет. Рукожоп, че, — признается Черепанов, пожимая плечом.

— Так и не рассказала, за что в колонию отправили? — интересуется Калашников.

— Нет. Молчит как рыба.

— А я правильно понимаю, что туда она попала, уже находясь в приемной семье?

— Да.

— По ходу за кражу присела, — предполагает Дымницкий.

— Не думаю. Четыре года — большой срок. Странная тема.

Это точно. Скелетов в шкафу у Яськи хоть отбавляй, и доставать их оттуда она не спешит.

— Татухи заценили?

— Нет ума — считай калека, — равнодушно бросает Кир.

— Да ладно, красиво же, — озвучиваю свое мнение.

— На такой фигуре, что угодно будет красиво, — заявляет Антон.

Как там я читал в книжке… Не в бровь, а в глаз!

— Ничего особенного. Обычная.

Ай. Ну тут Дымницкий явно лукавит.

— Будешь отрицать очевидное, братан? — ухмыляется Стас.

— Яська — горячая девчонка, — выносит свой вердикт Черепанов.

— Так съезжайте с квартиры на пару, — любезно предлагает ему отчего-то разозлившийся Дымницкий. — Меньше народа — больше кислорода.

— А че ты на нее так взъелся, Кир?

— Вымораживает. Такой ответ тебя устроит? — цедит тот сквозь сжатые челюсти.

— А обосновать?

— А пойти на хуй?

От этой глупой словесной перепалки меня отвлекает бряканье моего телефона.

Достаю его.

Снимаю блок.

Пришло уведомление о том, что на канале Сашки вышел новый видос. (Я подписан на нее с левого аккаунта).

И тут вдруг случается это! Долбаное озарение! Мозг подбрасывает гениальную идею. Сразу вспоминаются слова Яськи, ставшей причиной их гавкатни.

«Важен тот факт, что человек получает именно то, чего очень хотел бы».

Обращаюсь к картам гугла.

— Дым, мне срочно надо в один магазин, разворачиваемся. У нас двадцать минут.

*********

К дому Харитоновой приезжаю уже в десятом часу.

Выкурив сигарету, пишу ей короткое сообщение.

«Выйди на пять минут»

Прочла, однако ничего не ответила. Но я решаю подождать.

Рассуждаю логически. Разблокировала — уже хорошо. Значит, как ни крути, несмотря на ссору, ждала поздравления. Неважно по какой причине. Из любопытства или потому что действительно хотела, чтобы я объявился.

Из подъезда Сашка все-таки выходит. Где-то минут через десять. Красивая очень, но взгляд: потухший и грустный. И кажется, будто плакала даже.

— Все нормально? — выдаю вместо приветствия.

— Да как всегда… — прячет руки в карманы пальто.

В глаза друг другу смотрим. Долго и неотрывно.

Залипаю, как придурок.

Так хороша она в этот самый момент… На снегурочку из сказки похожа. Милая, нежная, необыкновенная.

Прозрачная кожа с россыпью шкодных веснушек на носу. Длинные ресницы. Легкий румянец на щеках.

Белое пальто выгодно контрастирует с ярко-рыжими локонами, на которые медленно оседают пушистые снежинки.

— Ты… зачем тут? — произносит она наконец, когда пауза затягивается.

— Поздравить хочу. Что непонятного? — уверенно протягиваю букет.

— Спасибо, Илья, — принимает цветы.

Агрессией, злостью и обидой вроде как не пахнет.

Человек настроения. Сменила гнев на милость?

— Он огромный. Даже держать тяжело, — перехватывает их покрепче, и я успеваю заметить промелькнувшую на ее губах улыбку.

— У меня есть кое-что еще. Иди-ка сюда, — подзываю к машине.

— Не выдумывай, Паровозов.

— Иди-иди.

Подходит к тачке. Вздергивает изящную бровь.

— Глаза закрой и не вздумай подглядывать.

— Ладно, — покорно делает то, что прошу.

Открываю багажник. Поправляю съехавший бант.

— Можно, нет? — спрашивает она в нетерпении.

— Давай, — разрешаю.

Распахнув глаза, девчонка часто моргает, одновременно с этим, приоткрывая рот в изумлении. Наклоняется ниже, охает и, отступив на шаг назад, поднимает на меня растерянный взгляд.

— Ты… Я… Обалдеть, — замирает в шоке.

Не сработало? Досадно, если так. Синтезатор Ямаха обошелся мне в шестьдесят пять тысяч.

— Будешь мутить себе треки. Реверберация, запись, автоаккомпанемент, метроном, эквалайзер, еще хренова туча примочек, я не шарю, — озадаченно почесываю затылок.

Отчего-то очень нервничаю и волнуюсь.

— Блин. Это просто… Я не могу его взять, — качает головой.

— Чушь, конечно можешь. Он далеко не самый дорогой, но на первое время пойдет.

Если по чесноку, я поражен нынешними ценами. Видели с пацанами аппарат за четыреста косарей. Как вам такое?

— Илья… Спасибо большое.

Сперва шмыгает носом, а потом вдруг начинает беззвучно плакать.

Зажмуривается. Закусывает нижнюю губу.

Дрожит. По лицу безостановочно катятся слезы, и держать дистанцию становится невыносимо.

Плевать…

— Ты че, Сань? — привлекаю к себе, и она тут же льнет в ответ, обнимая меня за шею.

Можно выдохнуть. Перекипел мой чайник.

— Че ревешь? — зарываюсь носом в огненную шевелюру. — Не такой?

Мог ведь и не тот купить. Не музыкант. Так… брякаю на гитаре, но особо-то в этих вещах не разбираюсь.

— Такой, — шепчет она тихо.

— Ну, — отодвигаюсь и смотрю на нее. — С днем рождения тогда, Бесстыжая!

— Спасибо, — повторяет опять.

— Нравится?

— Шутишь? Это самый лучший подарок в моей жизни! — целует меня в щеку, и от собственной значимости я надуваюсь как индюк.

Да-да, по доброй традиции кое-то на нуле, но реакция девчонки определенно стоила потраченных бабок.

Вижу, что страшно довольна. Не ожидала. Зашел ей мой сюрприз.

— Помогу донести?

— Нет, — кладет ладонь на плечо, когда собираюсь достать коробку из багажника.

— Почему это? — хмуро взираю на нее исподлобья.

Надеюсь, не испортит все. Она умеет…

— Можем мы уехать? — спрашивает с надеждой. — Не хочу пока туда возвращаться.

— Понял. Садись.

Не знаю, что там у них произошло дома, но четко осознаю: готов увезти, если сейчас ей это нужно.

— Паровозов, я тут подумала…

— Пристегнись.

— Не перебивай, когда я собираюсь сказать что-то важное! — недовольно ворчит она.

О, с возвращением!

— Ну, — завожу мотор и поворачиваюсь к ней.

— Я про наши отношения, — нюхает цветы, расстаться с которыми отказалась.

— Говори.

— В общем, — становится серьезной. — Раз уж ты без меня не можешь…

— Кхм…

— И раз уж я…

— Тоже без меня не можешь, — подсказываю любезно.

— Короче, — закатывает глаза и вымученно выдыхает, — давай просто будем друг у друга. А дальше посмотрим…

Ждет ответа.

— Заметано, че, — включаю передачу.

— И вот еще. Хотела извиниться за свое поведение. Я подумала и порассуждала. Не стоило мне набрасываться на ту девицу. И драться с тобой. Я была не права. Признаю.

Чудеса!

— Дошло? — беру ее за руку. Подношу