Гама посмотрела наверх, и увидела массу огня, в который превратился дирижабль. Из него искрами разлетались фигуры с крыльями, и каждая уносилась прочь. В землю не вошла ни одна.

В следующую секунду снова разразился взрыв, и дирижабль порвало в клочья. При виде этого дерьмового зрелища Бессонова отчаянно закричала. Гама не могла не расхохотаться, хотя веселья в ее голосе совсем не было. В любом случае, они обе проиграли.

— Сука! — в исступлении зарыдала Бессонова. — Не прощу! Что вы наделали, мрази⁈ Вы убили их всех! Там все погибли!

— Да! Только виновата в этом ты и твои дружки, — хохотнула Амальгама и, обхватив лейтенанта ногами, вцепилась ей в воротник. — А твоя жизнь полностью принадлежит мне!

Глаза Бессоновой заполнились слезами, и она заерзала руками по портупее, но ни пистолета, ни штык-ножа у нее с собой больше не было.

— Прошу… — взмолилась она не своим голосом, но Гама покачала головой.

— Прости, милочка, — ответила нексонианка, погладив дрожащую женщину по голове. — Но, как ты говорила, я всего лишь инструмент. А инструменты прощать не умеют… Или, нет? Я не инструмент? Как думаешь?

Бессонова бешено затрясла головой. В ее обезумевшем взгляде сквозило отчаяние.

— Молодец какая! Но без наказания я все равно тебя не оставлю, — хихикнула Гама, и ниточки на дрожащих руках Бессоновой начали натягиваться. — Кажется, ты говорила, что отлично умеешь выживать? Ну что ж, ловлю тебя на слове…

С такой верхотуры Москва казалась огромной пороховой бочкой, которая вот-вот рванет. Штурвал дрожал в руках, обшивка этого древнего как мир кукурузника ходила ходуном, перед иллюминатором нихрена не разглядеть, а в кабине было то ужасно холодно, то страшно жарко.

Но Рэй не отчаивался! Пока на соседнем сидении лежит икона святого Христофора, ему и море по колено. Он орлом пронзал тучи дыма и видел, как яростные орды Нексуса ломали свои зубы о ряды ликвидаторов. Скоро и Звезды Кремля потухли, а это значит, у парней там все идет на лад. По улицам Москвы мчалась какая-то бледная змееобразная тварь, но и этот хренов Ёрмунганд скоро разбился о стену Кремля и отдал концы.

Вот-вот и Нексус отправится вслед за ним! Еще один виток вокруг Москвы, и тварям несдобровать!

Самолет, правда, оставлял желать лучшего, но иного варианта у Рэя не было. Его он нашел на пустом аэродроме, и он единственный был на ходу. Тут будущий Воин неба и понял, что сам Божий перст указывает ему взвиться на этой стальной колеснице и помочь святому воинству землян повергнуть Нексус во прах!

Прошло всего полчаса, а его небесную скрипучую колесницу уже пытались развалить гарпии, бесы и еще черт знает какая погонь, но Рэю, окрыленному силой чудотворной иконы и духом поллитровки спирта, было все нипочем! Он вилял в воздухе как заправский летчик, выделывал бочки, петли и такие пике, от которых у него самого душа уходила в пятки.

Пару раз Рэй уже думал, что ему крышка, но стоило ему осенить себя крестным знамением и оглянуться на икону святого Христофора, как к нему возвращалось мужество, и он отрывался от самых злобных тварей.

Единственное, что могло поставить крест на его священной миссии, благословленной всеми архангелами неба и святыми старцами земли, был недостаток топлива. Стрелочка на приборной панели уже почти вошла в красную зону…

Вдруг из облаков показался черный дирижабль, и при виде него Рэя прошиб холодный пот.

— Вот же адское судно! — зарычал Рэй и, хлебнув немного прямо из горла, повернул кукурузник в сторону страшной махины.

Стоило ему сделать пару витков, зачитывая вслух куски из Нагорной проповеди, как на борту дирижабля заполыхало, а затем проклятое судно объяло пламя. Через пару минут весь аэростат превратился в сплошной огненный шар.

Видя, как сгорающий дирижабль медленно скрывается в дыму, а с его борта сыплются падшие ангелы, Рэй торжествующе завыл волком.

— Так вам! Так вам! Чертово семя!

Вдруг впереди замерцал свет, и Рэй зажмурился. Когда он смог разлепить веки, увидел, что на крыльях сидят крылатые люди со сверкающей кожей.

— Вам меня не взять! Изыди! — завопил Рэй и дернул штурвал.

Тварей мигом разбросало в стороны, и целую минуту Рэй не видел вокруг ничего, кроме дыма. Вдруг снова зажегся свет, и навстречу вылетел один из тех страшных ангелов. Его лицо сильно напоминало лик наследника престола Николая Иоанновича Годунова.

— Оборотень! — крикнул Рэй и попытался увести самолет в сторону, но адское создание врезалось прямо в крыло и оторвало его напрочь.

— Это нехорошо… — вырвалось у Рэя, и на один короткий миг его вера пошатнулась.

Самолет закрутился бочкой, и с диким воем устремился к земле.

Когда затихшая лейтенант Бессонова ударилась о Никольскую башню и, зацепившись за зубцы, повисла на стропах, Гама была уже далеко.

Она спрыгнула на Кремлевскую стену и обессиленно прижалась спиной к кирпичной кладке. У подножья затихала схватка, а в голове нексонианки был полный кавардак.

Кажется, в ней даже признали человеческое? Вроде, да. Правда ради этого лейтенанту пришлось полностью переосмыслить взгляды на мир.

Вдруг сбоку показалась пылающая тень, и Гама быстро спряталась за зубцы. От чудовищного грохота задрожала земля, в небо поднялась стена рыжего пламени, полыхнуло жаром, и нексонианка закрыла лицо волосами. Когда огонь схлынул, она выглянула наружу.

Прямо посередине Красной площади лежал объятый огнем скелет аэростата. Скоро он начал осыпаться, а потом с грохотом обвалился. Тучи искр взметнулись выше стены.

Какой Бессонова не была бы наглой сучкой, но тут она права. Там не мог выжить никто.

— Хозяин! — очнулась Гама и, выбросив из головы посторонние мысли, побежала на звуки боя. Последний раз, когда она видела Евгения, он пытался побороть того гиганта, однако с тех пор прошло порядочно времени.

Целых пять минут, и за эти минуты могло случиться все, что угодно.

Быстро