даже завтра. Стаи мародеров не сбиваются в один день. Правильно?

– Конечно, дорогая. У нас еще есть время…

– Вот! И я о том же! Если ты скажешь «нет», я послушаюсь. Но думаю, что еще недели две у нас есть? И я могу успеть съездить в Грижск.

Признаться, я растерялась. Так-то, конечно, все правильно. Не в один день бандиты свободу почувствуют. И съездить на недельку, если есть нужда, вполне можно. И риска особого пока нет. Но ведь Ровена никогда никуда не рвалась из замка. Иногда ездила со мной в церковь и посещала приют, но даже в лавки ходила неохотно. Да я и не настаивала, и не таскала ее с собой. Сейчас-то что случилось?

Именно это я и постаралась узнать. И ее ответ меня не только изрядно удивил, но и сильно порадовал. Не зря, вот не зря я в нее так поверила сразу!

– Понимаешь, Катрин, может быть, это все глупости… У меня в детстве игрушек было не так чтобы много. Но я, когда замуж вышла, все забрала с собой. Я тебе сейчас покажу.

Она полезла в карман и достала три маленьких стеклянных шарика. Не бусины, именно шарики, диаметром сантиметра по два, тяжеленькие и приятные на ощупь. Красный, желтый и мутно-прозрачный. Я вопросительно взглянула на нее.

– Раньше их было четыре. Они, вообще-то, довольно прочные. Но один я неудачно уронила на булыжники во дворе замка мужа. И он разбился. Почти пополам. Мне так жалко было, я даже плакала…

Ну, большая часть разлетелась на мелкие кусочки. А один осколок был покрупнее. Почти круг, плоский такой. Он тоже желтый, но цветом немного другой. И я его сохранила. Он и сейчас у меня в шкатулке лежит. Я иногда шарики достаю и смотрю на них… Ну, просто так, детство вспоминаю и няню Кайту… Она меня любила и… В общем, это все не важно. А важно то, что я хотела его в кружево вставить. Принесла в мастерскую, положила на красный кусочек вязаный, а он сразу перестал быть таким красивым. Просто темный получился. Я положила его на белый цвет – стало лучше, но не совсем хорошо. И тогда я подумала: а если обратную сторону покрыть краской, которой зеркала делают? Большое зеркало – очень дорого, я знаю. А если нужна крошечная капля всего? Может быть, это не будет так уж дорого? Да и капля цветного стекла будет стоить сильно дешевле, чем целый шарик. Ведь если получится, это будет очень-очень красиво! Представляешь, крошечные цветные зеркала? Они будут блестеть и играть красками и такое потом можно продать будет… Как думаешь? Это не глупости?

– Ты умница, Ровена! Большая умница! Едем! Заодно я пообщаюсь с герцогом, есть у меня к нему просьба.

Капитан Кирк был не очень доволен моим решением. Я его понимаю, дел было навалом и в замке, и в селах. Но я сообщила ему, с какой просьбой хочу обратиться к герцогу, и он собрал отряд охраны.

Выехали мы, не откладывая, в этот же день. Я попросила поехать с нами леди Тару и леди Россу. Хозяйственность и рачительность последней очень пригодится Ровене в поездках по мастерским и при составлении договоров.

Срочно нужно обзаводится разъездными фрейлинами и мне, и Ровене. Ну, сколько можно отвлекать серьезных дам от работы?!

У меня же были другие планы. Их я частично обсудила с Ровеной, получила добро и всю дорогу думала только о том, какой процент отдать герцогу? Десять или пять? Пятнадцать не отдам. И, может быть, содрать с него денег на постройку? Ну, не вечно же Ровена будет сидеть у моей юбки? Молодая, потрясающе красивая, добрая, умная… Вообще непонятно, куда смотрят местные мужики! Хотя, с другой стороны, баронесса моя нигде и не бывает. Ладно, успеется это все обдумать.

Сейчас гораздо важнее обеспечить безопасность, сторговаться с герцогом и наладить выпуск стекляшек так, чтобы никто не спер. Об этом Ровена даже не подумала!

Увы, здесь нет нормальных гильдий. Есть мастерские, которые сотрудничают или враждуют. Каждый хранит свои секреты. Предложить, что ли, герцогу ввести патенты?

Уезжали мы из Грижска через восемь дней. В сопровождении отряда гвардейцев личной охраны герцога. Вырвал-таки, зараза, свои десять процентов! Но, в том числе и за эти проценты, двадцать человек во главе с капралом Батом поступают под командование капитана Кирка на все то время, пока не вернутся патрули в полном объеме.

Всю эту неделю я ежедневно, как на работу, ходила в кабинет герцога. Мы спорили часами, каждый отстаивая свою точку зрения. Но в конце концов вся эта груда информации как-то сложилась в одну кучу, и герцог сказал – да! Быть патентному бюро в герцогстве! Но об этом он обязан доложить королю.

Мама дорогая! Надеюсь, после моих нижайших просьб герцог не станет упоминать меня в письмах его величеству. Не нужен мне интерес короля. Мне и здесь хорошо. Как говорится в «Горе от ума» – «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь». Марк – там, если еще и меня заберут, я кого в графстве оставлю? Тем более сейчас. Герцога я очень-очень просила не упоминать меня вообще. От греха, как говорится…

Семья герцога, надо сказать, была рада моему приезду. Особенно рада невестка герцога. Морду она больше не корчила, пренебрежения публично не выказывала и получила свой сувенир. Ну, а что там она думает в глубине души, меня вообще мало волновало.

Наследник герцога, хоть и казался несколько легкомысленным, но вместе с отцом принимал участие в обсуждении гильдий. Не дурак парень, совсем не дурак. И не жадный. Это он настаивал на более низком проценте отчислений в казну первые три года для использования любого патента.

Отличная мысль. Пока раскрутят дело, можно и подождать. А уж потом с чистой совестью брать налог в полном объеме. И людям – приманка. Значит, мы с ним найдем общий язык. Деньги – они вообще отличный переводчик с любого языка на любой!

Сам герцог выглядел уставшим и постаревшим. Ни разу за все это время он не упомянул Маризу. И я не заводила разговор о ней. Мне действительно было его очень жаль. Каково это, узнать, что твоя любимая жена – редкостная дрянь? Надеюсь, что он все же не подаст на развод. А подаст – Маризу я в семью не возьму. Насчет вдовьего дома я не шутила. Держать такое в семье – как с ядовитой змеей баловаться. Никогда не уследишь, где она