— Доброе утро, солнышко! — Кажется, Эван начал привыкать к её буйному нраву.

От него узнаваемо горько пахло дешевым мылом дивизионной душевой, и Вик, отказываясь просыпаться — вечер у них с Броком вчера был тот еще, — сморщила нос, тут же услышав:

— Сменю! — констебли, пользующийся дивизионной душевой, будут ей должны. Пользоваться этой вонючей гадостью античеловечно. Надо будет подсказать Эвану разобраться с местным интендантом.

Шторы в спальне уже открыли, и солнечный свет заливал комнату. На улице во всю щебетали птицы и гремела капель, стуча о железо отлива окон. Намечался ясный, погожий денек, и, кажется, зима в Аквилите ограничилась новогодним снегопадом. Жалко — Вики любила зиму. Правда, купание в зимней реке все же слишком.

Трещал огонь в камине, вкусно пахло едой — ароматно чаем с бергамотом, сладко джемом, масляно свежими гренками. Просыпаться совершенно не хотелось, и Эван вновь её позвал:

— Солнышко, вставай!

Вик с трудом разлепила глаза и хотела потянуться за поцелуем, но Эван, видевший на краю постели, отклонился в сторону:

— Вики, тут Ник. — предупредил он серьезно, заставляя Вик заливаться краской — такого от Эвана она не ожидала. — Он вырвался из госпиталя всего на полчаса и готов тебя осмотреть.

Эван, по-прежнему в мундире, уже довольно помятом, выглядел откровенно плохо — пусть и был выбрит и тщательно причесан, но склеры покраснели от недосыпа, под глазами залегли мешки, а между бровей появилась упрямая морщинка, отчетливо напоминавшая о возрасте Эвана. Николас, стоявший у изножия кровати, впрочем, выглядел не лучше — тоже усталый, какой-то пыльный, придавленный заботами и ответственностью за чужие жизни. Какие уже сутки он не вылезает из госпиталя? Третьи или уже четвертые? Там сейчас пекло, и страшно думать, что творится сейчас на фронте.

Вик призналась — тратить на неё эфирные силы Николаса, который был измотан работой в госпитале, глупо:

— Доброе утро, Ник. Я чувствую себя хорошо. Ни слабости, ни жара, ни кашля. — Надо бы и о вольте рассказать, но не при Николасе. При нем неудобно признаваться в краже вещественного доказательства с места преступления. — Я полностью здорова.

Эван уточнил, поймав её ладонь и легонько играя пальцами:

— И ни переломов, ни ожогов на спине? — он внимательно смотрел Вик в глаза.

Она замерла — откуда он узнал о переломах и ожогах?! Она смутно помнила, как больно было после удара о воду — она тогда даже сознание ненадолго потеряла. Позднее пришло понимание — дом чернокнижника все же нашли! И… Эвану не позавидуешь — он всю ночь жил с мыслью, что недооценил состояние Вик, бросив её дома в одиночестве. Она глубоко вдохнула в себя воздух и резко выдавила из себя:

— Даже-следов-утопления-нет! — Все равно же придется в этом признаваться. — Переломы и ожоги уже зажили.

Эван закаменел, но ладонь Вик не отпустил, лишь его пальцы сильнее сжались:

— Даже так.

Температура в комнате моментально подскочила, запахло гарью — Эван волновался. Раньше бы это заставило Вик замкнуться в себе, теперь она подняла руку и осторожно погладила мужа по щеке:

— Все обошлось, Эван. Честно.

Кажется, его это не особо утешило. Она села в постели, натягивая до подбородка одеяло, чтобы не было видно теплую фланелевую ночную рубашку, и призналась, малодушно пряча взгляд под полуприкрытыми веками:

— Мы с Броком чуть-чуть утонули. Самую малость. Но все хорошо.

Николас, все же бросив на Вик дежурную диагностическую сеть, задумчиво сказал:

— Тогда ясно, почему у Брока такая выраженная интоксикация и пневмония. Утопление… Ясно.

Вик резко вскочила с кровати с другого её края, заставляя и Эвана вставать:

— Как Броку плохо?! Ему должно было стать легче за ночь… — она же оставила ему вольт!

— Ему уже лучше, — попытался утешить её Эван, — Николас назначил лечение. Брок поправится.

Не обращая внимания на слова мужа, на ходу накинув на себя расписной халат, Вик готова была бежать в спальню Брока, но замерла от простой мысли: вольт мог действовать только на женщин. Только на женщин… Надо было, надо было… Но не в спальне же Брока ночевать! И не тут его оставлять — это было бы вызывающе неправильно. Она нахмурилась, ловя на себе недоумевающие взгляды мужчин:

— Я ошиблась… Я ошиблась в волшебстве… — Не черным же колдовством называть помощь вольта. Это совсем иное — она помнила тепло, исходившее от вольта. Она помнила радость от узнавания, хоть мужчина, пожертвовавший собой для создания костяной фигурки, и ошибся.

Ник поправил её:

— Волшебства не бывает. И, прости, я спешу, Виктория. Я проверил — ты, действительно, полностью здорова. Абсолютно. Даже минимальные следы потенцитовой интоксикации прошли: рассосались кальцинаты, участки склерозирования в мозговых тканях восстановились, кровоснабжение коры головного мозга нормализовалось. Левая нога тоже полностью восстановила свои функции. Так что с завтрашнего утра можешь возвращаться на службу. Я постараюсь забежать вечером. До свидания, Виктория, Эван…

Тот отозвался:

— Адамс отвезет тебя обратно. И спасибо, я в неоплатном долгу перед тобой.

— Полноте… — отмахнулся Ник. — Увидимся…

— Даже так… Я полностью здорова… — Вик замерла, растерянным взглядом провожая уходящего Николаса. Когда дверь за ним закрылась, Вик тут же оказалась поймана в объятья Эвана. Он прижался к её спине и прошептал на ухо, ужасно щекоча:

— И где же твоё гип-гип-ура? Ты же мечтала об этом…

Она развернулась в кольце его рук, прижимаясь лбом к его груди. Под расстегнутым мундиром гулко билось сердце Эвана. До чего же тепло и хорошо быть рядом. Она всегда постарается возвращаться домой. Всегда. Только и он должен всегда возвращаться. Без него мир будет иной. Эван чуть наклонился и поцеловал её в макушку, не позволяя себе большего. Вик его понимала — времени нет, их постоянно опережают на шаг и больше в расследовании, в войне, везде… Надо идти к Броку, но сперва…

— Эван, я не все тебе рассказала, — призналась она.

— Догадываюсь, — легко согласился Эван, не собираясь ничего ей высказывать.

Она отстранилась в сторону, заставляя себя смотреть в глаза мужа:

— Мне надо кое-что тебе показать. Это у Брока. Пойдем?

— Может, сперва ты…

Она перебила его — завтрак и помощь горничной в одевании займут кучу нужного сейчас времени:

— Я не хочу завтракать, я поем потом — Брок сейчас важнее!

Эван улыбнулся уголками губ:

— Я хотел предложить тебе обуться, но раз тебе все равно… — он подхватил её на руки и, плечом открыв дверь, вышел в коридор, замирая перед спальней Брока. Вик украдкой поцеловала