– Если вы сможете написать официальные письма в Арценту, Риру и Карбор, и представители… нет-нет, главные сурии этих городов согласятся приехать в Скидан на празднование победы… Тогда я выполню ваши требования.

Нуска не выдержал и рассмеялся. Наверное, в этот момент на его лице отразилось столько довольства и радости, что в какой-то момент и Нарид смягчился, а морщинки на его лице разгладились.

– По рукам, первый помощник, – с улыбкой кивнул Нуска. – Давайте сделаем всё, чтобы поддержать и Скидан, и эрда Сина после этой тяжёлой войны.

Что удивительно – после разговора с Наридом Нуска почувствовал себя лучше. Ну да, он какой-то там «названый», ну да, теперь от него зависит, смогут они убить Тиаму или нет, будет разрушен Скидан или нет… Ну и что?

«Я всё ещё простой лекарь Нуска, обычный нищий попрошайка из подворотен, который теперь завоёвывает власть во дворце Скидана! Если бы кто-то из трущоб об этом узнал, то упал бы на месте, расхохотался и сказал: «А-эх, Нуска, ну и хорошо же ты klaam головой!»

Нуска смеялся себе под нос. Его отпустило. И сейчас единственной проблемой оставалось…

Ноги лекаря принесли его к покоям Сина. Нуска больше не чувствовал ни робости, ни неуверенности в себе. Он совершенно бесстыдно уже во второй раз проник в покои самого правителя, чтобы сесть прямо на краешек его кровати.

Был день, но Нуска провёл всю ночь за разговорами с Минхэ, и его клонило в сон. Поэтому он устроился рядом со спящим Сином, разглядывая бледное лицо в чёрных рытвинах.

«Если рассматривать так близко… эти рисунки даже симпатичные».

Чёрные узоры, указывающие на прогрессирующую болезнь Сина, напоминали то ли рисунки на окне в холодное время, то ли виноградные усики, закрученные на концах. Нуска коснулся лица спящего пальцами, стирая отметины и делая их почти невидимыми.

«А ведь вы убивали на войне, но это почти не улучшило ваше состояние. Если вдруг и вправду поеду в другие города… Надо будет узнать что-то новое о перегрузке дэ в каналах».

С этими мыслями лекарь с довольной улыбкой закрыл глаза. И только тогда смог, наконец, уснуть.

Глава 74. Всё будет хорошо

Нуска искренне верил, что, когда проснётся, увидит и пробудившегося эрда. Но этого не произошло даже к следующему утру. Поэтому голодный Нуска в расстроенных чувствах сначала принял ванну, оделся и привёл себя в порядок, а затем отправился на поиски пропитания. Лентой Сина он собрал в хвост свои белоснежные волосы. Видимо, во время последней битвы, когда Нуска использовал свою дэ на пределах возможностей, вся краска и осыпалась. Также над лекарем взяли верх его армейские привычки – он не смог выйти из дворца без своего меча и пояса с хрусталями, в которых снова копилась энергия.

А ещё Нуске не хотелось долго сидеть над эрдом, грустить и вздыхать. Да и этой ночью лекаря даже не мучили ставшие привычными кошмары. Если предположить, что хоть части из них суждено было сбыться… Всё обошлось? Теперь всё будет хорошо? Они просто отпразднуют победу, потом убьют всеми силами Скидана Тиаму и заживут счастливо?

Нуска широко и уверенно вышагивал по дворцу. Улыбка касалась его лица, а утренние лучи приятно грели голову и плечи. Даже если впереди ждут трудности… Ну и что! Вместе с Сином они обязательно справятся!

Выпрашивать еду у слуг Нуска не решился. Да и заметил, что прислуги во дворце стало намного меньше. С чем были связаны эти перемены, лекарю было невдомёк – он просто отправился в город.

И вдруг впервые за долгое время почувствовал себя частью столицы. Люди повыходили на улочки, улыбаясь, они громко переговаривались, шумели и поздравляли друг друга.

– Да кто мог на это рассчитывать? Во второй раз победить Дарвельскую империю! Расправиться с самими всадниками смерти из бездны!

– Друг, а чего ты хотел? Неужели думал, что наш эрд позволит Скидану стать колонией?

– Ха! Так другие страны, и побольше Скидана, та же Сония позволила! А мы-то не так просто слеплены! Чьи-то тела должны кормить землю[18], но на этот раз кормом стали точно не скиданцы!

– И всё же главная сурии земли…

– Ха-а?! Да кому нужна эта бабка! Она только и делает, что который год пишет в Эрьяру претензию за претензией. Но кому интересно её мнение, когда мы победили?!

– Среди погибших двухсот солдат из корпусов Кезеона и Мейзо было много сифов и фасидцев. Ни Сифа, ни Фасид не оставят это без внимания.

– И что они сделают? Придут ко дворцу, будут сидеть и размахивать руками под дверьми у покоев высшего сурии? Да кто им позволит…

Нуска уже прошёл мимо, а шум голосов двух арцентов растаял в городской суете. И всё же лекарь сбавил шаг, задумавшись.

«Кезеон, Мейзо… Что, хах, те самые? Старейшины северной обители? Тот старик-сиф, который возвёл арену на моём экзамене, и тот противнейший фасидец, который пытался меня унизить перед учителем? Да разве этот день может быть ещё лучше?!»

Конечно, лекарь не радовался чужой смерти. Солдаты, которые погибли в тот день, не заслужили такой участи. Но осознание того, что Кезеон и Мейзо лишились всех своих привилегий, понижены в ранге, да ещё получили по сто ударов кнутом прилюдно, очень и очень грели душу Нуски. Ведь он, не натворив ничего, всего за месяц ученичества получил больше ста оплеух и пинков.

Нуска присвистывал под нос. Когда он отыскал лавку со съестным, его лицо просто лопалось от довольства. Расплатившись с торговцем за парочку только что выпеченных, посыпанных кунжутом и сахаром булочек, лекарь даже не забрал сдачу. Его офицерское жалованье оказалось неприлично высоким, поэтому теперь Нуске не требовалось таскаться по улицам и навязывать свои лекарские услуги.

Всухомятку поглощая булку, Нуска прогуливался по одной из главных улиц. Всеобщее приподнятое настроение было заразительным. Отовсюду слышалось:

– Наш славный Скидан!

– Страна победителей!

– Во славу эрда Скидана!

– В память о погибших и во славу выживших!

Нуска стал покачивать головой, напевать под нос, едва не припрыгивая на ходу. Особенно приятным было осознание того, что и он приложил свою руку к этой победе, – Нуске действительно было чем гордиться. Пускай о том, что лекарь спас несколько тысяч солдат на вересковых пустошах, знали только он, Вильна и Отэн, но ему этого было достаточно. Нуска не желал славы… Он просто радовался, что какие-то из этих восклицаний и похвал напрямую относились и к нему.

– А-а?! Нуска?!