Лекарь вдруг застыл, услышав старческий скрипучий голос.

– Дед, а дед, да какой это Нуска! Не говорите такого знатным господам – они могут и обидеться!

Нуска обернулся, наблюдая за тем, как старика под руку ведёт молодая девушка. Они оба были в самом простом тряпье, да и выглядели не лучшим образом. Можно было сказать сразу, что эти двое – выходцы из трущоб, которые наведались на главную улицу, чтобы раздобыть еды или выпросить немного золота.

И да, Нуска знал их, старик не обознался. В трущобах они жили практически напротив – лекарь в своей маленькой лачуге, а этот дед с внучкой в покосившемся деревянном домишке. Иногда старик приходил к Нуске и просил помочь облегчить зубную боль, но там уже и сам лекарь мало что мог поделать – из-за скудного питания дед лишился почти всех зубов.

Нуска быстро догнал уходящую парочку и впихнул девушке целый мешочек серебра. Подмигнув, лекарь лишь сказал:

– Передаю вам привет от Нуски. У него всё лучше не придумаешь – так и передайте тем, кто будет спрашивать. А заодно поделитесь с ними монеткой.

Нуска проигнорировал и громкие охи, и попытку отказаться от серебра, и все последовавшие вопросы. Лекарь просто развернулся на невысоких каблуках своих сапог и быстрым шагом направился вниз по улице.

«Было бы хорошо навестить ещё семью, но… боюсь, семьи больше нет».

Раз Вьен позволил себе шататься в Арценте – значит, их пути с другими наёмниками разошлись. Скорее всего, дети подросли и ушли в город, а те, кто постарше, отправились на войну. От Вьена Нуска слышал лишь упоминания о Жои, которая помогала брату с поисками Нуски, а сам лекарь лично видел Тинея в последнюю встречу с Вьеном. Что же произошло с другими – да духи ведают.

Не только во дворце началась подготовка к празднику – все люди в этот выходной день не просто околачивались у торговых лавок, а украшали Эрьяру. Прямо над головой Нуски натягивались длинные цветные ленты и флаги: одни горожане, придерживая других, рука об руку начали возводить яркий фиолетово-синий шатёр, который длинным полотном должен был возвышаться над главной улицей города от самого дворца до южных ворот.

Столица была особенным местом. Здесь проживали сурии со всех уголков страны – Нуска даже смог заметить среди работяг и парочку риров в армейской одежде. Видимо, после войны они решили обосноваться в этом городе, а теперь помогали местным готовиться к празднеству. Что было ещё удивительнее – никто этому и не противился.

– Эй, рир, а ну-ка подай мне фонарь! Ты ж промучаешься час с тем, чтобы его зажечь! Давай, давай сюда!

– А ты сбавь-ка тон! – перебила его женщина, которая в это время хлопотала над спутавшимися в комок лентами. Ткнув арцента пальцем в грудь, она запричитала: – Кто же так разговаривает с героями войны?! Ты-то из дома и носу не казал, а они воевали!

– Ох, дорогая, ну куда бы я пошёл? Ты видела, что с моими ногами после Континентальной войны? Я своё отвоевал!

– Вот и будь вежлив с молодыми! Вчера был ты, а сегодня – они! Кто-то же должен защищать Скидан, пока ты подогреваешь соляные ванны для своих ног?!

– Дорогая, – шёпотом заговорил он, выпучив глаза, – ну не при людях же…

Нуска смеялся себе под нос. Границы между народами стёрлись – все они объединились перед лицом настоящей угрозы, а старые предубеждения отошли на второй план. Да и…

– Риры, вы молодцы! Уж мы-то наслышаны, что творил высший сурии эрд Син, – вы все прирождённые бойцы! Расскажите-ка ещё раз, как крошили дарвельцев на северном фронте…

Син своим влиянием и славой улучшил отношение людей к рирам. Возможно, пройдёт ещё не один год, прежде чем о них перестанут отзываться как о заразных убийцах… Но даже сейчас происходили невиданные изменения.

Эрд одним своим примером, своим самоотверженным служением народу менял ход их мыслей. Может, именно об этом Минхэ и говорил? Что правитель – это пример, светоч, направляющий своих подчинённых?

Нуска так глубоко задумался, устроившись в тени у небольшой оружейной лавочки, что совершенно не замечал ничего вокруг. Он уже даже подумывал, а не стоит ли и ему присоединиться к горожанам и помочь в украшении города, когда чья-то рука мягко коснулась его плеча.

И снова взяли своё привычки: Нуска рывком развернулся, сжав рукоять своего меча, он уже был готов вступить в схватку, но… встретился взглядом лишь с маленьким безоружным парнишкой с цветастыми глазами и нечитаемой дэ.

Ну конечно. Куда уж он без…

– Оаннес? – приподняв бровь, уточнил Нуска, но руку с оружия убрал.

Мальчишка был с ног до головы закутан в плащ, но лекарь знал, что не ошибся.

– Верно, господин Нуска. Я хотел переговорить с вами по одному очень важному вопросу…

– Важному вопросу? Какие важные вопросы могут быть сейчас? – нахмурившись, переспросил Нуска, сложив руки на груди.

– Просто идёмте со мной, – сглотнув, попросил Оанн, потянув Нуску за рукав с таким несчастным видом, что лекарь уже не смог отказать. Ну что с ним может случиться? Не развалится, если немного пройдётся…

Нуске были знакомы все улицы Эрьяры и окрестностей, но он всё равно не понимал, куда же ведёт его этот полукровка, так крепко вцепившийся в его рукав.

– Как… твои дела? – вдруг ни с того ни с сего решился спросить Нуска. Меньше всего ему сейчас хотелось беспокоиться понапрасну да портить себе настроение бессмысленной руганью.

– Собираюсь… поступать в школу сурии, – неуверенно выдал он, даже не обернувшись и не сбавив шага.

Нуска задумался.

– А ты справишься? Я, конечно, знаю, что итоговое испытание бывает разным… Но у меня это была самая настоящая схватка, в которой пострадали многие ученики.

– Недавно прошли реформы во всех обителях. Теперь обучаться там может любой – даже я со своей мирой[19].

– Тогда… Я рад за тебя, Оанн. Но не получал ли ты вестей от Жамина? – поинтересовался Нуска. Его лицо разом осунулось – лекарь уже объехал столько городов, помог стольким людям, но бросил брата Оанна, так любезно приютившего его, на произвол судьбы.

– Я получал письмо. Возможно, Жамин будет на празднике, – помешкав, без особого энтузиазма ответил Оанн. Он явно не горел желанием обсуждать своего брата. Зато Нуска разом расцвёл – как хорошо, что этот арцент жив! Возможно, у Нуски ещё есть возможность оказать ему всю посильную помощь.

Оанн окольными путями вывел Нуску за стену, в пригород. Здесь один за другим хаотично мостились домишки обыкновенных людей, которые