— Кто я такой,

Чтобы нарушив покой,

Прийти сюда и просить,

О чём другие и мечтать не смеют?

Наглость моя

Ко мне вернётся кнутом,

Ничтожный, знаю ли я,

Кто испокон веков всего сильнее?

Власть — не простое слово,

Выше она законов,

Все перед нею ниц готовы пасть,

Сила свергать основы

И создавать их снова —

Вмиг сокрушит любого

Только власть!

Да, вы могли б

Вмешаться в ход бытия

И без труда для себя

Любую душу воскресить мгновенно.

Но почему

Должны вы слушать меня?

Судьбы решенья менять,

Ради чего вам спорить с бездной Эа?

Власть — не простое слово,

Выше она законов,

Что перед нею ниц готовы пасть.

Сила свергать основы

И создавать их снова —

Вмиг сокрушит любого

Только власть!

Песне подпели с горы, смех зазвенел в искрящемся воздухе, и к веселившимся у подножья Таникветиль аманэльдар спустился Майя Эонвэ. Его образ, обычно сияющий и светлый, сейчас казался мрачным и тусклым.

— Я провожу тебя, Лауранаро, — сухо произнёс посланник Манвэ. — А с остальными разговор будет позже.

***

Всё происходившее дальше служило одной лишь цели: заставить эльфа пожалеть о дерзости.

— Куруфинвэ был не прав! — прозвучали слова, будто говорили сами стены.

«Куруфинвэ не прав!»

«Не прав!»

Сияющие образы Валар, такие прекрасные и завораживающие, на миг смазались, потеряли чёткость, перед эльфом поднялся прямо из пола чёрно-белый силуэт, и вдруг сверху будто окатило ледяной водой.

А потом Лауранаро подумал, что может идти домой. И пошёл.

Примечание к части Стихотворение про божью коровку Андрея Александрова

Песни: из рок-оперы "Повелитель снов" "Под зеркальным небом",

Из рок-оперы "Орфей" "Власть" (найдите два отличия от оригинала)))

Что означает слово "Дом"?

Странное ощущение навалилось холодом, идущим изнутри: разум знал, что надо идти, тело было уверенно, будто повинуется приказам головы, однако огромная зала, светлая и живая, рассказывающая историю Сотворения Арды, не кончалась, а словно расширялась с каждым сделанным шагом. Появилось ощущение усталости, мысли тут же подсказали, что путь длится уже не один день, поэтому надо отдохнуть. Где-то внутри вспыхнул протест: нельзя останавливаться, пока не покинул жилище Валар, и эльф, превозмогая какую-то неестественную слабость, уверенный, что идёт вперёд, продолжил двигаться, однако нечто неуловимое во всём происходившем было не так. Что же именно? Всё ведь хорошо… Красиво, прекрасно!

Не удавалось собраться с мыслями — постоянно что-то отвлекало: то резко изменившиеся своды, которые не получалось рассмотреть, то пугающе ускорившаяся ходьба, словно гора Таникветиль стремительно перемещалась назад, выбрасывая нежеланного визитёра на равнину. Потеряв равновесие и перестав понимать, где небо, а где земля, с какой стороны право, а с какой лево, аманэльда, вдруг забывший своё имя и кто он, беспомощно всплеснул руками, а может это только показалось, схватился за опору — что это, кстати? — но пальцы проскользнули сквозь призрачную… палку? Перила? Парапет? Или это борт телеги?

Разум почему-то снова начал утверждать, будто путь домой продолжается, причём ногами, ведь ещё надо дойти до того места, где оставил лошадь. Вот уже и день настал, скоро будет жарко, надо в тень уйти… Или это вечер? Ночь?

Снова навалилось ощущение потери твёрдой земли под ногами, зато воздух вокруг будто начал застывать янтарной смолой, не позволяя упасть и даже просто покачнуться. Уже и руку не поднять. Но движение вперёд вроде бы есть. Только…

Почему так больно дышать?

Снова утратив равновесие, эльф понял, что спит, точнее, засыпает, и то хорошо, ведь пройден очень дальний путь, усталость уже невыносимая. Медленно закрывающиеся глаза увидели, как небо поменяло цвет с чёрного на голубое не меньше сотни раз за короткий миг. От мерцания ощутилась неприятная резь, и весь мир накрыла багряная пелена.

Больно в груди, но уже меньше, меньше… и вообще кому-то другому.

Сон оказался очень приятным, начавшись с ласкового поглаживания по голове. Вдохнуть удалось полной грудью, воздух больше не обжигал.

— В твой разум проникла тьма, — заговорил нежный голос в такт тёплым прикосновениям мягкой ладони, водившей от лба к затылку. Всё тело расслабилось, ласковые волны прокатились по коже, и неописуемое ощущение заставляло почувствовать бесконечное счастье. — Отдохни, свет сильнее самой чёрной мглы, мрак отступит, нужно лишь время.

Сон внезапно прервался, и ноги пошли дальше. Теперь не было ничего, кроме попыток бороться с янтарём, затвердевшим вокруг, но всё-таки поддававшимся, размягчавшимся и позволявшим двигаться вперёд. Тьма и свет где-то за границей кристалла мерцали безумной круговертью, усталость быстро накатила вновь, сердце начало биться будто бы с трудом, и забытье принесло долгожданный покой и счастье: дрожащая от напряжения ладонь оказалась зажата знакомыми любимыми руками, по коже снова проскользили расслабляющие волны.

Рядом кто-то родной… Надо проснуться и пойти дальше — дома ждут. Там кто-то точно хочет встречи, потому что… так правильно.

— Пусть всё фальшь, но обман

Для тебя дороже истин.

Сладость лжи как туман,

Как мираж в пустыне грёз.

Яд речей сердце пьёт,

И мечты дурманят мысли.

Волшебство не спасёт

От удушья чёрных слёз.

Голос знакомый, проникающий в плоть, дарящий ощущение покоя, а лба снова коснулась ласковая ладонь.

— Воля — фантом, ничего, кроме боли,

Феа взамен не даёт,

Но о борьбе сердце глупое молит,

Верит, надеется, ждёт.

В бездну шаг!

Приятное ощущение сна и песня оборвались необходимостью продолжить идти. Каждый вдох почему-то снова стал болезненным, возникло чувство, будто, шагая вперёд, ноги ступают назад.

Грудь обожгло изнутри, круговерть дня и ночи затянула в водоворот сна, где руку держали любимые нежные ладони. Песню пел уже другой голос, и его хотелось слушать бесконечно — он ведь напоминал о доме…

Дом…

Это слово уже утратило хоть какое-то значение, осталось лишь его звучание и память — «дом» — что-то важное. Туда надо попасть.