может спасти их в этой ситуации, но был уверен, что ее все еще можно ухудшить. Поэтому он вцепился в плечо Джунипер, которая замерла напротив принца Ноа в нерешительности, и едва слышно, но со звенящим яростным отчаянием зашептал ей на ухо:

— Не вздумай! Не вздумай ему сказать!..

Принц не обратил ни малейшего внимания на его действия — он, как и прежде, не удостаивал свою придворную даму и взглядом.

— …Ранункуло прибыл сюда за вами, — продолжал он, вперив взгляд в чернеющие на песке угли. — А зачем прибыли сюда вы?.. О, с какой радостью я наказал бы Заразиху, который притащил вас сюда, не разобравшись, что дело нечисто… Но кому же в назидание пойдет эта кара, если я повел себя еще глупее? Старый гоблин позабыл об осторожности, решив, что ему повезло найти для меня и моего проклятия глупую человеческую девчонку. А я просто забавлялся, растеряв ум от скуки! Вместо того, чтобы допросить вас, разузнать всю подноготную, я приблизил вас к себе, поверив, что вы нашли меня в лесу и помогли доставить домой. Но, если разобраться, вы появились там же, где были кошки моей мачехи, а потом оказалось, что она вас ищет… Да ведь вы можете оказаться ее лазутчиками!..

— Вот уж нет! — вскричали хором Мимулус и Джуп, которые заранее догадывались, как далеко зайдут измышления Ноа, но все же были неприятно поражены тем, насколько зловеще прозвучали последние слова. Да и в целом Его Цветочество переменился — куда подевались его легкомысленность и взбалмошность? Теперь он говорил печально, язвительно, но так горько, словно сожалел, что ему пришлось отказаться от прежней личины.

— На ваши слова уж точно полагаться не стоит! — принц наконец-то повернулся к ним, глядя пронзительно и недобро. — Отчего никто из вас не признался, что по вашему следу идут слуги Молочаев? Уж ты-то, волшебник, точно знал, что я не в дружбе с дамой Эсфер. Меня обманула твоя ничтожность, я и подумать не мог, что ты, мелкий росендальский крючкотвор, можешь ввязаться в дела лесной знати. Суд закончился, тебе полагалось давно убраться в свой скучный душный город вслед за магами поважнее!.. Сейчас вы попытаетесь внушить мне, будто мачеха желает вам зла и, следовательно, у нас общий враг, не так ли?

— Мы не злоумышляли против вас, Ваше Ирисовое Высочество, честное слово! — беспомощно промолвила Джуп, а Мимулус не произнес ни слова — настолько мало видел он смысла в оправданиях.

— Однако и правды мне не говорили! — вскричал Ноа, нахмурившись. — И после этого я должен поверить, будто у вас нет общих тайн с моей мачехой?

— Мы не могли сказать! — воскликнула Джуп, от досады покраснев.

— Почему же это?

— Поверьте, умолчание было вам не во зло!

— Если ваши с Эсфер тайны не касались меня, то зачем бы их прятать от меня же?! — вспылил принц. Его разгоряченное лицо мерцало в темноте, как будто под темной кожей сейчас метались те самые огненные искристые змеи.

— Не все в этом мире касается вас, Ваше Цветочество! — сказала Джуп, но прозвучало это предательски неуверенно.

— Я вижу, что ты лжешь, Джуп Скиптон, так же ясно, как вижу рассвет над озером! — презрительно промолвил Ноа. — Ты умалчивала о своих темных делах намеренно, как и твой приятель! О, он мне сразу не понравился… То, как ты сейчас оправдываешься, и то, как он молчит, только доказывает мою правоту: вы втерлись ко мне в доверие не просто так! Это какой-то хитрый план, замешанный на молочайной крови. И я даже не уверен, что хочу знать, в чем его суть. Просто казнить вас будет куда разумнее!..

Фарр-весельчак, заслышав о казни, переполошился и немедленно уронил свой грохочущий и звякающий мешок, но затем, поняв, что его это не касается, снова принялся рыться в своих кладовых, насвистывая и притопывая копытом. Джуп испытала приступ острой зависти: вот бы ей сейчас собираться в путь, зная, что королевским повелением освобождена от власти Ирисовой Горечи на веки-вечные!.. И чтобы принц Ноа не смотрел так обвиняюще и грустно, а Мимму не выглядел таким сломленным и разочарованным… Что за безрадостное приключение, что за пакость эти тайны и недомолвки!..

— Все в точности, как я и говорил, — нарушил свое молчание мэтр Абревиль ради бессмысленного, но донельзя саркастичного замечания. — Мы погибнем оттого, что ты, Джуп, раз за разом шла на поводу своей глупой склонности кого-то спасать!

— Вы погибнете оттого, что шпионам Эсфер Молочай не позволено переступать границы владений Ирисов! — отчеканил Ноа.

— Ваше Цветочество! Ноа!.. — Джуп, собравшись с силами, сложила руки в умоляющем жесте, уповая на какое-то чудо, равного которому с ней еще тут не происходило. — Ну поверьте же, что я никогда не хотела вам навредить. Да, я обманула вас, и подговорила уйти из Ирисовой Горечи, чтобы мы с Мимму могли сбежать, но только потому, что наш побег и вам бы пошел на пользу!..

— Джуп! — предостерегающе воскликнул Мимулус, побледнев от волнения.

— И как же мне мог помочь ваш побег? — насмешливо, но с затаенной злостью спросил Ноа. — Спору нет, от вас, как от придворных, пользы немного, но неужели после вашего исчезновения что-то в Ирисовой Горечи переменилось бы к лучшему?

— Да, — твердо сказала Джуп, оглянувшись на мэтра Абревиля, который разве что руками не махал и ногами не топал, призывая ее остановиться. — Мы с Мимму направлялись в Росендаль, чтобы снять с вас проклятие!

— Да неужто?! — деланно расхохотался принц. — С чего бы это? Росендальские маги приговорили меня к проклятию, так зачем же им отзывать свое слово?

— Нет, Джуп! Нет! — уже не скрываясь, завопил Мимму, бросаясь между Джуп и принцем. — Ты же знаешь, что будет! Он тебя не пощадит!..

— Мимулус, да он и так собирается нас казнить! — закричала и Джуп, обессилев от бесконечного хождения вокруг да около. — Какая разница, из-за чего именно? К тому же, ты сам говорил, что это опасно для меня, а не для тебя!

— Нет-нет-нет! — продолжал вопить мэтр Абревиль, от ужаса зажмурившись и мотая головой, как лошадь, которую беззжалостно жалит рой оводов. — Ты не понимаешь!..

Но было поздно, Джуп уже горячо и сбивчиво объясняла принцу, как