огородах копают окопы, и брустверы укрепляют мешками с песком. Десантники едут на север. Цвет хаки затемняет зеленые травы перед домами и заполняет хозяйственный двор кибуца. Транзисторы передают новости, их оживленно комментируют. Кибуц пустеет: ушли солдаты действительной службы и резервисты боевых частей. Все пути в Назарет и из него перекрыты. Ночью несколько членов кибуца Бейт Альфа тайком вывезли оттуда Халеда, ибо хозяйство страдает от недостатка рабочих рук. Он присоединяется к Зинати и Наоми на работе в скотном дворе. Эшколь прислушивается к сообщениям Наоми о настроениях в кибуцах.

Земля дрожит под ногами. «Только в Тель-Авиве будет до тридцати тысяч убитых», – говорит ей Эшколь, и не очень рвется в бой, несмотря на требование военных – открыть огонь, чтобы прекратить панику и снять напряжение в стране. Эшколь руководствуется собственным разумом, но общее напряжение действует и на него. В своем радиообращении к нации, в текст, написанный на бумаге, прокралась ошибка, и – о, ужас! – и глава правительства, совмещающий пост министра обороны произносит: «таким образом, определены линии отступления – асага – сил. Заикаясь, он пытается исправить ошибку. Речь идет о перегруппировке сил – азазат. Политические противники набрасываются на него за эту ошибку. У них неопровержимое доказательство, что глава правительства колеблется. Он стар, болен и лишен уверенности. На заседании правительства давят на него с требованием – начать войну. Он все еще возражает. Противники говорят ему, что его упорство наносит вред народу. Военные требуют его отставки. Высшие офицеры, и среди них Арик Шарон, говорят между собой о смене власти силой.

Оговорка Эшкола приводит к стихийной волне возмущения. Звучат требования назначить министром обороны оппозиционера Моше Даяна. Основатель движения РАФИ – Списка рабочих Израиля, отделившегося от партии МАПАЙ, Даян сумел ввести своих людей в министерство обороны. Эшколь предпочитает назначить на пост министра обороны бывшего командира ударных отрядов ПАЛЬМАХа, конкурента Даяна Игаля Алона.

«Веселые женщины Виндзора», – так называет пресса движение женщин в поддержку Даяна, у которого репутация израильского Дон-Жуана. Глава правительства, под давлением обстоятельств и людей, к которым он прислушивается – Игаля Ядина, Эзера Вейцмана и других генералов, оппозиционера Менахема Бегина, идет на уступки требованиям широкой общественности. Первого июня Даян получает пост министра обороны. Бледность и чувство унижения углубили морщины на лице Эшкола. И широкая общественность на вершине восторга, как будто в этот момент уже спаслась от войны.

«Эшколь, это политическое дело» – говорит ему Наоми, – они используют вашу оговорку в политических целях. Ведь это глупо». Она успокаивает главу правительства.

«Свинство!» – впервые премьер не может сдержать гнев… Леви Эшколь, дорогой ей человек, распространяющий вокруг себя доброту. Она любит его и болеет его болью. Люди РАФИ подстрекают против него.

Утром, 5 июня 1967 невыносимое напряжение нервов окончилось. Даян дал приказ о начале военных действий. А ведь еще накануне, он всячески скрывал подлинные намерения правительства Израиля. В этот день в Англию вернулся журналист, внук Черчилля Рэндольф со словами Даяна к мировой прессе – «слишком рано и слишком поздно.

Сигналы воздушной тревоги прозвучали по всей территории Израиля и возвестили о начале войны. В молниеносной войне Армия обороны Израиля вернула безопасность народу. В кибуце следят за невероятными событиями. Командующий израильскими военно-воздушными силами Моти Ход поднял авиацию и уничтожил самолеты Египта на земле. Офицер Эзер Вейцман дирижировал этой ошеломляющей операцией Наступление идет в трех направлениях. Из кибуца Бейт Альфа, поднявшись на горы Гильбоа, можно увидеть языки пламени, взметающиеся к небу и стелющиеся по земле. Люди примкнули к транзисторным приемникам и репродукторам. Голоса дикторов и корреспондентов подводят итоги военным действиям, и страх сменяется национальной гордостью. Мог ли кто в мире даже подумать, что семь дней боев изменят лицо маленького Израиля. Мир в шоке. Египетская армия сдалась на юге. На севере Сирия несет огромные потери. Голанские высоты в руках Израиля. А главное сообщение – с восточного фронта. В тяжелейших кровопролитных боях между вооруженными силами Иордании и Армией обороны Израиля осуществилась мечта еврейского народа.

Незабываемые минуты пережили члены кибуца, собравшиеся на хозяйственном дворе. Напряженная тишина сменилась криками восторга, когда раздался голос диктора:

«Командующий войсками Армии обороны Израиля в Старом городе сообщает: Храмовая гора в наших руках!» Люди посерьезнели и выпрямили спины. Стояли по стойке мирно и пели национальный гимн «Атиква». Старый город Иерусалима возвращен евреям! Уничтожены бетонные надолбы, заграждения колючей проволоки, которые отделяли евреев от Храмовой горы и Западной стены. Армия обороны Израиля продолжала наступление, захватывая горы Иудеи. Земли исторической Иудеи вновь оказались в руках евреев. Израильские солдат в Бейт-Лехеме (Вифлееме) и в Гуш-Эционе. На следующий день сообщили, что без боя пал священный город Хеврон, древняя столица Израиля и Иудеи.

«Арабы закрылись в своих домах, Израиль, – говорит Наоми, – боятся мести евреев за погромы 1936 года».

Наоми слушает сообщение о том, что город праотцев был взят без единого выстрела, белые флаги вывешены жителями Хеврона, пусты улицы и переулки. В сознании ее сливается трагедия европейского еврейства и еврейства Хеврона.

«Храмовая гора в наших руках», – еще и еще раз передают по радио.

Кибуцники, собравшись в большом хозяйственном дворе, слушают сообщение командира десантного полка полковника Моты Гура. И запевают песню «Золотой Иерусалим». Но печален Израиль Розенцвайг. Он думает о том, что победа одержана благодаря слабости арабов. Тут силы были неравные.

«Был бы у меня большой плакат, Наоми, написал бы я на нем одно слово – «Осторожность!» Этот взрыв гордости может обернуться катастрофой. Надо прийти в себя от этой захлебывающейся радости победы «.

«Да, не каждая победа – победа», – поддерживает она его, – «и я не могу радоваться, как все».

Неповторимый вкус великой победы в Шестидневной войне поднимает статус израильских генералов до уровня национальных героев. Забывается значительный вклад главы правительства Леви Эшкола в стойкость и духовную крепость государства Израиль.

Наоми, его верный друг, не может остаться равнодушной.

Леви Эшколь опытный политик. Одиннадцать лет он был министром финансов. А в июне 1963 стал премьер-министром и министром обороны. Среди приближенных он известен, как первый глава правительства, который вникает в любую мелочь, связанную с нуждами и расходами каждого армейского подразделения. Он подготовил армию к молниеносной войне. Офицеры, обладающие независимым мышлением, реализовали подготовленный им план войны, а активист Моше Даян пожинает все плоды славы, несмотря на то, что был назначен министром обороны накануне Шестидневной войны. Но народ не интересует, что, в качестве министра финансов, Эшколь привел экономику страны к быстрому расцвету. Умеренность его не подходит духу времени. Арик Шарон,