и заняла пустой стул между Даной и Тео. Единственное свободное место оставалось рядом с Чарли, и я не была уверена, что у меня хватит душевных сил, чтобы заставить свои ноги двигаться в этом направлении.

Проклятье.

Он словно услышал мою мысленную ругань, и его взгляд упал на меня. Но вместо того, чтобы поступить правильно и отвести взгляд, или, хотя бы, выглядеть неловко, он одарил меня самодовольной улыбкой.

Серьёзно?

Призвав свою внутреннюю Некесу, я подошла и заняла свободное место, хотя предпочла бы сидеть в раскалённом добела пламени ада. Я сразу же переключила своё внимание на Дану и Илая.

— С днём рождения, ребята, — сказала я, растягивая губы в игривой улыбке. — Я пропустила караоке?

До меня доносились слова Тео, который рассказывал Некесе, что его машина в ремонте и Чарли подвёз его, что объясняло, почему он был здесь, когда даже не был знаком с именинниками.

— Мечтай, — ответила Дана, выглядя такой невероятно счастливой, что я порадовалась, что Илай не интересовался мной. — Начинаем через пять минут.

— Прелестно, — пробормотала я.

Переведя взгляд через стол, я увидела, как Некеса оживлённо беседует с Тео. Я попыталась наклониться немного ближе, не будучи очевидно, пока не услышала:

— Ты упадёшь со стула, если наклонишься ещё сильнее, Очкарик.

Я взглянула на Чарли, и он одарил меня насмешливой ухмылкой, которой одаривал меня уже тысячу раз. Это разозлило меня. Как он смеет вести себя так, будто всё нормально? Я натянула на лицо фальшивую улыбку и отвернулась от него.

Я уже собиралась сказать что-то Дане, когда Чарли спросил: — Ты собираешься петь?

— Что? — спросила я, бросив на него взгляд через плечо.

Он кивнул в сторону бара. — Когда начнётся караоке. Ты будешь петь, Митчелл?

— Сомневаюсь, — ответила я, желая, чтобы он просто оставил меня в покое.

Я услышала, как Илай что-то сказал ему, а затем Некеса, Чарли и Илай ввязались в бурную дискуссию. Так я и сидела, зажатая между двумя разговорами, как одинокая неудачница. Я отчаянно хотела вернуться домой, но в то же время я была так рада видеть, что Некеса не плачет, что ради её счастья я готова была заткнуться и немного потерпеть.

Ну знаете, раз уж я приложила руку к её несчастью.

Караоке началось, и я наконец-то смогла расслабиться. В основном потому, что Чарли, наконец, замолчал, а все остальные начали петь. Дана и Илай исполнили «Señorita» Камилы Кабельо и Шона Мендеса, и, честно говоря, звучали они очень даже неплохо.

Будучи ещё очаровательнее, чем раньше.

Они были идеальной парой. И меня от этого тошнило.

Некеса вышла и исполнила «Party in the USA». Пела она не очень хорошо, но все подпевали, так что было весело. Я как раз обсуждала Майли Сайрус с Илаем, когда услышала первые ноты следующей песни.

Нет.

Я закрыла глаза и отказалась смотреть в сторону караоке-сцены.

— Бейли, — сказал Чарли в микрофон, — Бейли Митчелл. Спой со мной.

Заиграла «Do What You Gotta Do», и Чарли начал подпевать диснеевской песенке. И делал он это ужасно.

Услышав, как он поёт эту песню, я стиснула зубы и сжала кулаки. Она напомнила мне о нашем прошлом, о том, какими мы были, как здорово нам было вместе, и о том, как легко он от всего этого отказался.

И теперь, раз уж мы оказались рядом, он решил, что мы могли просто продолжить с того места, где остановились, будто ничего не произошло?

Мне нужен воздух, нужно побыть одной, и мне уж точно не нужен был Чарли. Я чувствовала, как он сверлит меня взглядом, пока шла, и как раз когда я толкнула двери, чтобы выйти из здания, услышала, как он прерывает песню и зовёт меня: — Бейли!

Нет.

Не останавливайся, не оборачивайся.

Я обошла здание сбоку, подальше от посторонних глаз, и обеими руками потёрла затылок.

— Бейли? — Чарли выскочил из-за угла, и я почувствовала, как что-то сжалось внутри меня, увидев его растерянный вид. Будто он был шокирован тем, что мне не хотелось играть с ним.

— Ради Бога, Чарли, ты можешь просто оставить меня в покое? — я опустила руки по бокам и вздохнула. — Ты в этом мастер, так что это должно быть легко.

Он издал какой-то звук и его лицо исказилось от боли и вины. Будто знал, каким мудаком он был.

— Я не оставлял тебя. Я просто…

— Ты буквально оставил меня одну в квартире своей матери, и с тех пор игнорируешь меня, — сказала я высоким голосом, который мне не нравился. — Не пойми меня неправильно, мне насрать, но ты не можешь вести себя так, будто не понимаешь, почему я больше не твой друг.

— Я знал, что так и будет, — пробормотал он тихо, почти себе под нос.

— Что будет? — рявкнула я.

— Это, — сказал он, выглядя раздражённым и расстроенным. — Я знал, что так будет. Я говорил тебе, что так будет.

— Ты говоришь о своей идиотской теории? — спросила я, повысив голос. — Это произошло не из-за нашей дружбы. Это произошло потому, что как только мы стали по-настоящему близки, ты испугался и отдалился.

— Я не испугался, — сказал он, тоже повысив голос, — но я знал, что ты раздуешь из того поцелуя что-то серьёзное, а я не хотел, чтобы это разрушило нашу дружбу.

Я почувствовала, будто он дал мне пощёчину своим «Я знал, что ты раздуешь из того что-то серьёзное» комментарием. Будто он был взрослым в этой ситуации, который знал, что маленькая наивная Бейли влюбится. Будто я была влюблённой идиоткой.

— Ух, для начала, это был не просто поцелуй, Чарли, и ты это знаешь, — сказала я, быстро моргая, пытаясь собраться с мыслями. — Но если что и разрушило нашу дружбу, так это то, что ты меня игнорировал. Друзья так не поступают.

— Друзья, друзья, друзья, — сказал он, его слова были почти стоном. — Это такая херня.

— Нет, твои идеи — вот что херня.

— Правда? — спросил он, подойдя