Когда деревьев остается мало, по ручьям спускаются осадочные породы и попадают в реки, нанося дополнительный ущерб нересту лососевых рыб, на котором сказывается еще и нагрев рек в результате изменения климата.

Это подводит к очередной дерзкой, изучаемой мной идее, потому что она наглядно демонстрирует игнорируемые нами видовые связи. Ученые обнаружили, что азот из разложившегося лосося оказывается в годовых кольцах деревьев, растущих вдоль рек, по которым шла рыба. Мне хотелось узнать, поглощается ли азот из лосося микоризными грибами Материнских Деревьев, и передается ли он по сетям другим деревьям, стоящим глубже в лесу. Кроме того, уменьшается ли объем этих питательных веществ в деревьях из-за сокращения популяции лосося и потери среды обитания, в результате чего страдают леса? Если да, то можно ли это исправить?

Спустя несколько месяцев после экспериментов Моники я оказалась в местечке Белла-Белла на побережье Британской Колумбии – в лососевых лесах народа хейлцук. Наша лодка скользила по первозданной бухте, индеец-проводник Рон указал на нарисованные охрой пиктограммы, обозначающие клановую территорию. Шелковистый тихоокеанский туман спускался по вертикальной скальной стене и стелился над исполинскими деревьями. Компанию мне составляли новый аспирант Аллен Ларок, который изучал структуру грибных сетей, и постдокторант Тереза См’хайецк Райан из народа цимшиан, обитающего севернее по реке Скина. Тереза плела традиционные корзины из кедра, совмещая с должностью специалиста по ловле лосося в Объединенном техническом комитете по чавыче в рамках Канадско-американской комиссии по тихоокеанскому лососю. Будучи аборигеном и ученым, она хотела понять, сможет ли возвращение к традиционным методам рыболовства с использованием приливных каменных ловушек восстановить популяцию лосося – возможно, до уровня, существовавшего до того, как поселенцы установили контроль над рыболовством. Это, в свою очередь, могло бы подпитывать кедры, с которых она собирала кору.

Мы искали кости лососей, унесенные в лес медведями, волками и орлами. Кости – все, что остается после съедения рыбы, остатки тканей разложились, а питательные вещества попали в лесную подстилку. В этой бухте доктор Том Реймчен из Университета Виктории и доктор Джон Рейнольдс из Университета Саймона Фрейзера обнаружили лососевый азот в кольцах кедров и елей ситкинских, а также в других растениях, насекомых и почве. Мой аспирант Аллен собирался начать исследования того, как микоризные грибы могут передавать вещества из лосося в деревья и, вероятно, между деревьями, с определения отличий в сообществах микоризных грибов вдоль ручьев с разной численностью популяции лосося. Может ли это объяснить высокую плодородность изучаемых влажных лесов? Я едва сдерживала волнение, когда мы с Алленом и Терезой спрыгнули в сапогах-броднях в осоку и направились к берегу.

– Медвежья тропа, – показала Тереза. – Они были тут недавно.

– Идем дальше. – Я походила на собаку, натягивающую поводок.

Мы легко двигались по тропе через заросли малины вдоль берега, густо заросшего колючим тростником. Через полчаса ползания по перегною на четвереньках Тереза вдруг воскликнула:

– Вы спятили! Вы нарываетесь на неприятности: медвежьи следы свежие.

Она решила вернуться к лодке. Я бросила оценивающий взгляд на Аллена, но он, похоже, не нервничал.

– Если бы я была медведем, то отнесла бы своего лосося туда, где меня не потревожат, – выдала я, воодушевленная тем, что он готов к приключениям.

Мы продолжали ползти через туннель в малиннике к пятидесятиметровому кедру на возвышенности, главный ствол которого разветвлялся в виде канделябра. Такие деревья народ хейлцук называет Прародительскими.

Каждый медведь, охотясь на нерестящегося лосося, ежедневно утаскивал в лес примерно сто пятьдесят рыбин. Корни деревьев забирали остающиеся белки и питательные вещества, причем мясо лосося обеспечивало более трех четвертей потребностей деревьев в азоте. Азот в годовых кольцах деревьев, источником которого является лосось, можно отличить от почвенного, потому что рыба в море обогащается тяжелым изотопом азота-15, служащим природным индикатором содержания лососевого азота в древесине. Ученые могут использовать колебания уровня азота в годичных кольцах, чтобы найти корреляцию между популяциями лосося и изменением климата, обезлесением и изменением методов рыболовства. Старый кедр может хранить информацию о численности лосося за тысячу лет.

Когда мы добрались до уступа, где стоял Прародительский кедр, я крикнула «Юху!», однако мой вопль приглушила стена листьев малины. Появление гризли означало быструю смерть. Все же я чувствовала себя умиротворенно. После химиотерапии я радовалась здесь жизни. Мне было куда спокойнее, чем недавно на большой сцене конференции «TED» в Банфе, где за каждым моим движением следили камеры и тысячи людей. Я вышла на яркий свет, поблагодарив судьбу за то, что Мэри заставила меня набросить черный пиджак поверх любимой голубой блузки, потому что заметила отсутствие пуговицы. Я произнесла речь, представляя аудиторию в виде множества кивающих кочанов. «Я сделала это», – ликовала я, уходя со сцены. Меня переполняла гордость за то, что удалось преодолеть застенчивость, сказать от всего сердца, поделиться знаниями, чтобы люди могли взять необходимое. «В глубине души я всегда знала это о деревьях», – написала женщина из Чикаго после просмотра видеоролика. Роберт Крулвич из программы «Radiolab» связался со мной, чтобы сделать подкаст. «National Geographic» захотел написать статью и снять фильм. Я получила тысячи электронных и бумажных писем. Дети, матери, отцы, художники, юристы, шаманы, композиторы, студенты. Люди со всех уголков мира описывали свою связь с деревьями в рассказах, стихах, картинах, фильмах, книгах, музыке, танцах, симфониях, фестивалях. «Мы хотели бы спроектировать наш город таким образом, чтобы он воспроизводил строение микоризных связей», – написал градостроитель из Ванкувера.

Концепция Материнского Дерева и его связей с окружением попала даже в Голливуд, став центральной концепцией дерева в фильме «Аватар».

Резонанс, вызванный этим фильмом, напомнил мне, насколько важна связь людей с матерями, отцами, детьми, семьей, как своей, так и с другими, а также с деревьями, животными и всеми созданиями природы как единого целого.

Я отправила свое послание обществу, получив в ответ шквал откликов. Люди были неравнодушны к лесу и хотели помочь.

«То, что мы делаем, не работает», – написал правительственный лесовод. Музыка для моих ушей. Мы обсудили, как оставлять Материнские деревья, чтобы помочь исцелить землю после рубки. Не все лесоводы приняли это, но начало положено.

Мы с Алленом подобрались и заглянули под уступ.

– Putain de merde![68] – крикнула я. – Смотри!

Под сучьями старого Материнского Дерева находилось уютное мшистое логово, достаточно большое для медведицы с детенышем. Десятки белых рыбных скелетов поблескивали на травяном ковре, плоть давно разложилась, позвонки покосились, тонкие костяные корсеты сложились, как крылья бабочки, чешуя и жабры разлетелись. Останки рыбы медленно поглощались корнями, направлялись в древесину, переходили в следующую жизнь.

Кости дерева.

Мы собрали почву из-под костей, а также для