во главу угла старшинство и относительно стабильную систему статусных преимуществ. В совокупности с политикой центрального руководства, поощрявшей неформальные договоренности и соглашения, эти практики получили распространение при Брежневе и были закреплены в советской идеологии под лозунгом «доверия к кадрам».

Приложение 2

Номенклатура

Слово «номенклатура» буквально означает «список» или «перечень». В советский период к этому термину прибегали, когда речь шла о списках должностей, назначения на которые согласовывались с партийными комитетами разных уровней. По мере развития советского государства термин приобрел метафорический смысл. Он стал использоваться для коллективного обозначения лиц, назначенных на эти должности. Эта социальная группа советских функционеров была стратифицирована в соответствии с тем, на каком уровне находился партийный комитет, утвердивший какое-либо конкретное назначение. На пике пирамиды находилась номенклатура ЦК партии, в которую входили, в частности, местные руководители, изучаемые в этой книге.

Во втором метафорическом смысле под движением внутри номенклатуры понимается процесс вертикальной мобильности, в ходе которого кадры продвигались по карьерному пути под контролем соответствующего партийного комитета. Если классические тоталитарные представления об СССР предполагали, что номенклатура как система регулирования кадровых потоков даже в самых мелких аспектах управлялась московским ЦК, и это служило одним из самых значительных проявлений власти центра в этой системе, то ряд важных исследований сначала в 1960–1970‐х годах, а затем и в более поздний период после открытия архивов указывал на сложность и относительную автономность этих процессов, особенно на местном уровне[860]. Расширение номенклатуры центра неизбежно вело к сокращению его возможностей контролировать все перемещения. Таким образом реальный отбор кадров нередко проводился на местах и тем самым поддерживал патрон-клиентские отношения. Еще одна линия исследований, имевшая своей целью выяснить, подрывали ли эти региональные сети власть центра или укрепляли ее, пришла к выводу, что они приносили пользу Москве, позволяя высшим партийным руководителям выстраивать консенсусные союзы, способствовавшие проведению в жизнь политики центра[861].

Для историков один из плюсов номенклатурной системы состоит в том, что соответствующие перечни позволяют оценить численность различных групп советских руководителей. Номенклатура ЦК, к которой относились региональные и республиканские секретари и их окружение, менялась с течением времени под воздействием двух факторов. С одной стороны, ее масштабы определялись стремлением центра контролировать максимально широкий круг кадровых ротаций, с другой — нежеланием перейти порог, за которым этот контроль в силу его громоздкости в значительной степени становился фикцией. Количество включенных в номенклатуру ЦК должностей, составлявшее в апреле 1939 года 4,2 тысячи, накануне войны стало резко увеличиваться, достигнув к маю 1941 года 127,9 тысячи. Этот скачкообразный процесс централизации кадровой политики было невозможно контролировать в достаточной степени. В военный период началось значительное, несмотря на попятные движения, сокращение номенклатуры ЦК. Оно продолжилось после войны. В октябре 1946 года в новую номенклатуру кадров ЦК ВКП(б) было включено 42,8 тысячи должностей[862].

На 1 января 1952 года в стране насчитывалось 142 819 руководящих работников республиканского, краевого, областного, городского и районного уровней[863]. Эти цифры дают представление о размерах широкой сети региональных чиновников — от высших руководителей до директоров совхозов. Верхние ступени в этой пирамиде составляли работники, входившие в номенклатуру ЦК ВКП(б). Таких на 1 января 1952 года числилось 8671 на республиканском, краевом и областном уровне и 10 278 — на городском и районном, то есть всего 18 949 человек[864]. Верхушку номенклатуры ЦК на местах составляли секретари ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии, которых на 1 июля 1952 года насчитывалось 907 человек (из них 190 первых секретарей), а также председатели Советов Министров союзных и автономных республик, председатели краевых и областных исполкомов — 188 человек. Ряд других влиятельных региональных руководителей непосредственно примыкал к этой высшей группе[865].

Известно, что после смерти Сталина в русле политики расширения прав местных партийных комитетов проводились сокращения номенклатуры ЦК КПСС[866]. Однако в целом номенклатурная политика в СССР на всем протяжении существования советской власти требует дальнейшего изучения, что зависит от доступности соответствующих источников.

Приложение 3

Региональные партийные выборы

Согласно партийным уставам 1939 и 1952 годов, партийные конференции и съезды, считавшиеся высшими органами областных, краевых и республиканских организаций, должны были проводиться каждые полтора года. На ХХ съезде в устав была внесена поправка о периодичности проведения съездов и конференций в два года, а в союзных республиках, имеющих областное деление, в четыре года. На XXIII съезде КПСС в 1966 году четырехлетняя периодичность была введена для всех союзных республик, а на XXIV съезде в 1971 году увеличена до пяти лет для съездов союзных республик и двух с половиной лет для конференций краевых, областных и других партийных организаций[867]. Одна из главных задач конференций и съездов заключалась в выборах областных, краевых комитетов и ЦК компартий союзных республик, которым предстояло заниматься делами этих парторганизаций в промежутках между конференциями и съездами. Уставы 1939 и 1952 годов содержали такой пункт: «При выборах партийных органов воспрещается голосование списком. Голосование должно производиться по отдельным кандидатурам, причем за всеми членами партии обеспечивается неограниченное право отвода кандидатов и критики последних. Выборы производятся путем закрытого (тайного) голосования»[868]. Это положение сохранилось в последующих редакциях устава.

Выборы проводились в соответствии с инструкциями ЦК «О проведении выборов руководящих партийных органов». Одна из них, например, была утверждена 3 апреля 1941 года, а впоследствии заменена слегка исправленной версией от 29 марта 1962 года[869]. Важной темой инструкций было объяснение процедуры выдвижения кандидатов и закрытого (тайного) голосования, которое в обязательном порядке применялось при выборах всех партийных комитетов.

Предварительно намеченные в аппарате кандидаты подлежали индивидуальному обсуждению на конференции обкома, крайкома или на съезде компартии союзной республики. Инструкция о выборах предусматривала, что «каждый участник собрания, делегат конференции, съезда при выборах имеет неограниченное право отвода и критики кандидатов». В случае отвода после обсуждения кандидатуры было необходимо открытым голосованием решать вопрос, оставлять ли данного кандидата в списках на тайное голосование[870]. Как показывают изученные стенограммы конференций областных и краевых парторганизаций, на этом этапе большинству кандидатов давался зеленый свет, хотя задавать отдельным кандидатам вопросы или выступать против них было обычным делом.

Затем следовало изготовление избирательных бюллетеней с перечислением всех кандидатов, успешно прошедших обсуждение. Каждый делегат