3

— Судя по твоему свежему и цветущему виду, ты хорошо выспался или дела наши приняли благоприятный оборот? — император, скрывая нетерпение, дошел до кресла, развернул его в сторону визора и сел, переплетя пальцы на животе. Он еще не успел выпить утренний кофе, когда получил доклад дежурного, что на коммутатор пришел вызов из Венеции. Приказав перенаправить сигнал на приватный канал, Иван Андреевич поспешил в рабочий кабинет.

— Спал сегодня мало, — признался сын, сидя на фоне пустой стены. Скорее всего, он сейчас находился на узле связи в русском консульстве. А значит, разговор предстоит серьезный. — Прикорнул под утро на пару часов. Наш молодой петушок, кажется, попался.

— Ты где? — сразу подобрался император.

— В консульстве, — подтвердил догадку отца цесаревич. — Сразу сюда рванул. В гостях о таких вещах говорить опасно. Приказал всему персоналу покинуть помещение узла связи на десять минут. Пусть покурят, кофе попьют.

— Ладно, говори, что нарыли, — усмехнулся Мстиславский.

— На адрес, который я давал Танцору, пришли фотографии. Их немного, всего три, но по содержанию тянут на приличное состояние. Принц не выдержал и решил встретиться с Франческой Марани. Встреча зафиксирована, жду дальнейших инструкций.

— Пришли компромат мне.

— Уже скинул.

Император переместился за рабочий стол, несколькими щелчками вошел в почту, и еще минут пять разглядывал присланные снимки.

— Хорошо бы их в постели застукать, — пробормотал он, повернувшись к визору, на котором Юрий Иванович с напряжением ждал ответа.

— Отец, все-таки мальчишка проделал большую работу за наши спецслужбы, — возразил цесаревич. — Он еще в нежном возрасте, зачем окунать его в грязь прелюбодеяния и семейной неверности?

— С чего ты так рьяно бросился ограждать Танцора от изнанки жизни? — удивился император. — Не забывай, кто он такой. И нам нужно накинуть на него такой поводок, чтобы далеко не убегал… Ладно, не делай возмущенное лицо. Передай ему мою благодарность. Материал великолепный. Даже этого хватит, чтобы разорвать договоренности с Мочениго.

— Да тут и Марани, на которых мы делаем ставку, тоже не ангел, — осторожно проговорил цесаревич. — Может, обратить внимание на другие семьи?

— Они не настолько влиятельные, как эти два клана, — тут же последовал ответ. — Не будем отклоняться от плана, только чуть-чуть изменим вектор. Когда ты прижмешь дожа фактами недобросовестности принца Пьетро, он начнет юлить и вытаскивать сынка из дерьма даже под угрозой срыва свадьбы. Ты официально объявляешь, что Великая княжна Лидия отныне свободна от всех обязательств, но Мочениго еще могут спасти свою репутацию, если полностью раскроют все финансовые потоки, кому уходило золото империи, агентуру, работающую на британцев и Пястов. Мне нужен заказчик террористического акта на Болотном. И пора уже Факира подключать, хватит кашу жрать и бездельничать.

— То есть, смотреть по реакции дожа?

— Конечно, — усмехнулся старший Мстиславский. — Вопрос с Лидией решай сразу, без обиняков. Договоренности по свадьбе отменяются, это не обсуждается. Потом дави компроматом по вскрытым махинациям с нашими деньгами. Присмотрись, как дож будет себя вести. Начнет юлить и вертеться, сухо объявляешь о прекращении отношений.

— Мочениго, все же, много сделал для наших преференций в Италии.

— Согласен. Поэтому я не хочу рушить созданную им систему. Но ведь, подлец, спонсирует наших врагов! Вот что меня злит. А Марани используем как дополнительный рычаг давления. Невзначай оброни, что нам известно о его сговоре с Франческой Марани… Юра, у тебя все козыри на руках. Дави эту вошь так, чтобы масло закапало! Если не дурак, то останется при нашем золоте, да еще и активы клана Марани к себе подгребет. Но без Лидки. Она теперь в призах у Танцора.

— Хм, — цесаревич внимательно выслушал наставление отца. — Мне показалось, что дочь уже давно знает о проделках Пьетро. Сама обмолвилась.

— Я всегда подозревал у внучки ясный ум, — довольным голосом произнес император. — Ну все, дай мне, наконец, позавтракать. Аппетит появился после такого известия! Когда у ребят начинаются бои?

— Завтра около трех часов местного времени встреча с англичанами. Седьмым номером выступают.

— Ого! Дал задание операторам снимать их бои?

— Конечно. Уже все готово.

— Передай внучке и княжичу от меня привет и пожелание победы в турнире.

Сказав это, Мстиславский решительно отключил визор. И так сказал все, что нужно. Пусть сын дальше сам ведет партию.

[1] Фурфанте — негодяй. Итальянское прозвище

Глава 4

1

С легкостью вхожу в вираж, сразу же закладываю кривую петлю, и нос к носу сталкиваюсь с Джоном — своим противником в разукрашенном красно-синими полосами, обозначающими фрагмент британского флага, бронекостюме. Перегрузок никаких не ощущаю, так легко давление в ушах — зато сразу удается разогнать ядро, беспрестанно накачивая в руки Силу. Она позволяет мне атаковать англичанина, вертящегося передо мной как надоедливая муха. Вот же болван! Осыпал меня целых пять минут роем золотисто-огненных лезвий, которые благополучно умирали, даже не долетая до меня. Я обнаружил удивительную вещь: чем сильнее на меня воздействие магии, тем быстрее разгоняется «печка», а она, соответственно, расширяет зону антимагии. Но Джон Калверт, представитель древнего дворянского рода, студент Лондонской Академии, этого не знает, поэтому решил сходу свалить меня, обрушив несколько мощных магоформ с тридцати метров, пока я поднимался в воздух. Увидев, что мне хоть бы хны, немного озадачился, какую защиту использует его противник, и его замешательства хватило, чтобы дважды уронить островитянина вниз, вырубив интегратор.

…Бронекостюм, сделанный Геной Бергом и его замечательными помощниками, оказался просто великолепен в движении, в запасе энергии, в возможности вести переговоры по закрытому каналу и отслеживать бой напарника с помощью камер, которые, к тому же, вели запись и отправляли ее сразу на планшет инженера. Лида просто пищала от восторга, когда обкатывала «скелет» перед отправкой в Венецию. Броня Великой княжны функционировала на интеграторе, что усиливало магические атакующие возможности Пустынного Барса. Вот и сейчас она крутилась как юла, отбивая сухие песчаные вихри, осыпавшиеся вниз после очередного нападения Энтони Вокса — сына пэра.

— Лида, хорош мучать парня, — бросил я в гарнитуру, следя за перемещениями Калверта. — Убей его на радость публики.

— Не хочешь лишать меня права первой победы? — в азарте княжна кричала так звонко, что уши закладывало не хуже, чем от перепадов давления.

— Да надоело