Шрифт:
Закладка:
О, эта улыбка, сказала она. Я не видела ее с тех пор, как его ранили.
Я знал, что Invictus принесёт пользу миру, я всегда знал, но меня застала врасплох эта волна признательности и благодарности. И ещё радости.
Потом пошли электронные письма. Тысячи, каждое трогательнее предыдущего.
Я 5 лет ходил со сломанным позвоночником, но после просмотра Игр этих храбрых мужчин и женщин я сегодня встал с дивана и готов начать всё сначала.
После возвращения из Афганистана я страдаю от депрессии, но эта демонстрация человеческого мужества и стойкости заставила меня прозреть...
На церемонии закрытия, через несколько минут после того, как я представил Дэйва Грола и группу Foo Fighters, к нам подошли мужчина и женщина с маленькой дочкой. Дочь была одета в розовую толстовку и оранжевые защитные наушники. Она подняла на меня глаза. Спасибо, что вернули мне папу.
Он выиграл золотую медаль.
Только одна проблема, сказала она. Она не могла видеть Foo Fighters.
Ну что ж, мы не можем этого допустить!
Я поднял её на плечи, и мы вчетвером смотрели, танцевали, пели и праздновали то, что мы живы. Это был мой 30-ый день рождения.
77
Вскоре после игр я сообщил Дворцу, что ухожу из армии. Мы с Эльфом сочинили публичное объявление; было трудно подобрать правильную формулировку, чтобы объяснить это общественности, возможно, потому что мне было трудно объяснить это самому себе. Оглядываясь назад, я понимаю, что это решение было трудно объяснить, потому что это вообще не было решением. Просто пришло время.
Но время для чего именно, кроме ухода из армии? Отныне я должен был стать тем, кем никогда не был: настоящим членом королевской семьи.
Как я этого добился?
И хотел ли я этого?
За всю жизнь экзистенциальных кризисов, это был просто ужас. Кто ты, когда больше не можешь быть тем, кем был всегда — тем, кем учился быть?
Однажды мне показалось, что я нашел ответ.
Это был ясный вторник, недалеко от лондонского Тауэра. Я стоял посреди улицы, и вдруг появился он, топая по дороге — молодой Бен, солдат, с которым я прилетел из Афганистана в 2008 году, солдат, которого я навестил и приветствовал, когда он взбирался на стену с новым протезом ноги. Через 6 лет после того полёта, как и было обещано, он бежал марафон. Не Лондонский марафон, что само по себе было бы чудом. Он бежал собственный марафон, по маршруту, который сам разработал, по контуру мака, возложенного в Лондоне.
Ошеломляющие 31 миля, он пробежал весь маршрут, чтобы собрать деньги, повысить осведомлённость — и участить биение сердец.
Я в шоке, сказал он, когда увидел меня там.
Ты в шоке? сказал я. В этом ты не одинок.
Увидеть его там, по-прежнему солдатом, несмотря на то что он уже не солдат — это был ответ на загадку, над которой я так долго бился.
Вопрос: Как перестать быть солдатом, если ты всегда им был или хотел им быть?
Ответ: Никак.
Даже когда ты перестаёшь быть солдатом, ты не должен переставать быть солдатом. Никогда.
78
СЛУЖБА ПОСВЯЩЁННАЯ ВОЙНЕ В АФГАНИСТАНЕ в соборе Св. Павла, а затем приём в Гилдхолле, организованный корпорацией лондонского Сити, а затем начало экспедиции "Прогулка по Британии" от Walking with the Woundeds, а затем посещение сборной Англии по регби, наблюдение за их тренировкой перед матчем с Францией, а затем следование за ними в Твикенхэм и их поддержка, затем памятник олимпийцу Ричарду Миду, самому успешному коннику в истории Великобритании, затем поездка с па в Турцию на церемонию, посвященную столетию Галлиполи, затем встреча с потомками тех, кто сражался в этой эпической битве, а затем возвращение в Лондон для раздачи медалей бегунам на Лондонском марафоне.
Так начался мой 2015 год.
Только самые яркие моменты.
Газеты пестрели историями о том, что Вилли ленив, и пресса стала называть его "Уиллс, не желающий работать", что было непристойно, вопиюще несправедливо, потому что он был занят детьми и семьёй. (Кейт опять была беременна.) Кроме того, он по-прежнему был обязан па, который контролировал его кошелёк. Он делал столько, сколько хотел па, а иногда и этого было мало, потому что па и Камилла не хотели, чтобы Вилли и Кейт особо светились на публике. Папе и Камилле не нравилось, что Вилли и Кейт отвлекают внимание от них и их дел. Они много раз открыто ругали Вилли за это.
Вот пример: Пресс-атташе па ругал команду Уилли, когда Кейт должна была посетить теннисный клуб в тот же день, когда у па была помолвка. Сказав, что отменять визит уже поздно, пресс-атташе па предупредил: Просто убедитесь, что герцогиня не держит теннисную ракетку ни на одной фотографии!
Такое выигрышное, привлекательное фото, несомненно, стерло бы па и Камиллу с первых полос газет. А этого, в конце концов, нельзя было допустить.
Вилли сказал мне, что он с Кейт чувствовали себя в ловушке и несправедливо преследуемыми прессой, па и Камиллой, поэтому я чувствовал некоторую необходимость отдуваться за всех троих в 2015 году. Но из эгоистических побуждений я также не хотел, чтобы пресса преследовала меня. Чтобы меня назвали ленивым? Я содрогнулся. Я никогда не хотел видеть это слово рядом со своим именем. Большую часть своей жизни пресса называла меня глупым, непослушным, расистом, но, если они посмеют назвать меня ленивым... я не мог гарантировать, что не отправлюсь на Флит-стрит и не начну вытаскивать людей из-за столов.
Только спустя несколько месяцев я понял, что была ещё одна причина столь пристальной охоты прессы за Вилли. Во-первых, он заставил их поволноваться, прекратив играть в их игру и отказав в беспрепятственном доступе к семье. Он несколько раз отказывался выводить Кейт на прогулку, как ценную скаковую лошадь, и это считалось слишком большим шагом.
Затем он набрался храбрости и выступил с речью, смутно напоминающей анти-Брексит, что очень их разозлило. Брексит был их хлебом с маслом. Как он посмел сказать, что это чушь.
79
Я ПОЕХАЛ В АВСТРАЛИЮ на военные учения, и там получил известие: у
