Шрифт:
Закладка:
Секунда колебаний и размышлений, но моё жгучее любопытное побеждает. Я иду и бегло прохожусь взглядом по шкафчикам — никаких девичьих штучек даже близко нет.
Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и бегу на второй уровень квартиры. Там мастер-спальня, просторная гардеробная и рабочий кабинет. И снова ничего, что могло бы сказать мне, что в этом доме хоть когда-то ступала нога Айзы или любой другой женщины. Из вещей — лишь деловые костюмы, мужские футболки, свитеры, кардиганы и дальше по списку. Обувь тоже исключительно сорок четвёртого размера.
Недоумённо смотрю на всё это и поверить не могу, что вижу. Осознания нет…
Как сомнамбула спускаюсь вниз и сажусь на п-образный диван, проводя ладонями по лицу и отрешённо наблюдая, как котёнок обнюхивает эту мужскую берлогу. Ему нравится, он одобрительно фыркает, когда забирается на одно из кресел, стоящих у панорамного окна.
— Мяу! — слышу я тоненький писк.
— Да не говори, я сама в шоке, — и снова зависаю, рассматривая абстрактную картину на стене напротив огромного плазменного телевизора.
Спустя минут десять вздрагиваю, так как слышу, что дверь в квартиру открывается и меня обваривает кипятком один-единственный вопрос — а вдруг это не Данил, а его жена?
Срываюсь с места и бегу в прихожую, где облегчённо выдыхаю. Там Шахов, в руках которого пакеты с символикой какой-то ветеринарной аптеки, а ещё несколько крафтовых коробок, источающих просто обалденный аромат.
Мужчина молча разувается и, не снимая верхней одежды, без единого слова проходит мимо меня, направляясь на кухню, где начинает разбирать свои пакеты. Я же только плетусь за ним, заламывая руки и буквально пожирая взглядом его высокую фигуру.
«Интересно, какой у него рост? — неуместно начинаю гадать я, — Наверное, не меньше метра девяноста, если не больше».
— У зверя есть имя? — его голос врезается в мои мозги, словно пуля.
— Н-нет?
— Ладно, тащи его сюда, — чуть дёргает головой в сторону кресла, где всё это время продолжает сидеть котейка.
Подчиняюсь и с изумлением наблюдаю, как Данил несёт его, лоток, наполнитель для него же и какой-то спрей в ванную комнату, где ставит это всё хозяйство на пол. Пара хитрых манипуляций и вот уже котик послушно делает свои дела там, где сказано.
— Так, с этим разобрались. Теперь пошли кормиться.
И, подхватив животное на руки, потопал с ним обратно, где достал из пакета целую кучу всякого-разного с различной кошачьей едой для самых маленьких. Затем вывалил в специальную мисочку немного корма и поставил перед малышом, дожидаясь его реакции. И тот тут же урча и отфыркиваясь, накинулся на еду.
— Просто прекрасно, — сполоснул руки и поднял на меня свои чёрные глаза Шахов, указывая на коробки, — а это тебе. Тут пицца, лапша с морепродуктами и суши. Я не знал, что ты захочешь, так что…
Зависли оба, рассматривая друг друга. И я, от тучи вопросов, роящейся в моей голове, начала форменно вибрировать, зная, что я никогда не решусь их задать Шахову.
Никогда! Нет, нет, нет!
А он же, только кивнул мне и снова устремился на выход, пока я смотрела ему вслед и внутренне умирала от неуместной, но щемящей тоски. Но, сделав всего несколько шагов, мужчина остановился. Замер. Развернулся.
И огорошил.
— Я врал, — он сказал это глухо и грустно, тем самым пробивая очередную дыру мне в сердце.
— Врал? — усмехнулась я с горечью, стараясь скрыть свой страх перед тем, что он мне скажет.
— Да, врал, — невесело усмехнулся Даня, — если бы я знал, что звонок тебе закончится хотя бы одним добрым словом, то я бы нашёл на это время. Но я понимал, что получу лишь ведро помоев на голову и очередной посыл в дальние дали. Только поэтому я молчал всю эту неделю, Лера. В противном случае я бы закидал тебя чёртовыми сообщениями, сочащимися ванилью, и звонил бы каждый божий день.
Что сказать в ответ?
Я не знаю!
Я боюсь поверить ему. Я до сих пор слово в слово помню тот звонок его жёны. Но вопреки всему, когда он снова разворачивается, не дождавшись от меня ответа, я почему-то окликаю его вопросом.
— Куда ты сейчас?
— В отель, — оглядывается он на меня.
— В отель? — тупо повторяю я и делаю шаг ближе к Даниле. Не осознаю своих действий — меня просто притягивает к нему, словно мы два мощных магнита.
— Да.
— А ты…? — я решаюсь выспросить его о том, что высверливает ментальный дуршлаг в моей черепной коробке, но в последний момент пасую.
— Что, Лер? — подходит чуть ближе.
— Ничего, — отворачиваюсь я, но тут же вся вспыхиваю, когда его пальцы едва-едва цепляют мои и тянут на себя.
Качнулась и почти попала в его объятия. Но только почти. Теперь мы просто стояли в максимальной близости друг от друга.
— Спрашивай, я честно отвечу на любой твой вопрос.
И я, зажмурившись, всё-таки выпаливаю:
— Ты правда живёшь тут один?
Боже, я тряпка!
— Правда.
— А твоя жена? — моё сердце практически в ауте, кровь бурлит, лёгкие не справляются, качая кислород. Короче, жесть!
— Она живёт в своём доме, Лера.
— Почему? — от облегчения чуть ли не подкашиваются ноги.
— Потому что мы разводимся. Я не испытываю никаких чувств к этой девушке и никогда не испытывал. Это была просто сделка. Абсолютно договорной брак и чисто номинальный — во имя бизнеса. Понимаешь?
— Но она тогда сказала…
— Я не в ответе за эмоции другого человека, Лера. Я вёл себя всегда максимально так, чтобы меня было не за что любить.
— Значит ли это…?
— Это значит, что ты никогда не была любовницей. Ты всегда была и будешь женщиной, которую я желаю видеть рядом с собой.
— Но…
— Никаких вторых ролей, Лера. Я хочу быть не с ней, а с тобой. Только с тобой, — кончики его пальцев легонько крадутся по моим рукам до тех пор, пока не сжимают запястья, заводя их мне за спину.
Рывок — и я буквально впечатываюсь в его горячее, сильное тело.
Меня парализует и ошпаривает кипятком с головы до ног. Рецепторы визжат от кайфа. Нервы
