Шрифт:
Закладка:
Получить ответ и бежать. Получить ответ и бежать. Эта грёбаная гробница сосредоточила в себе все худшие стороны «Анимы онлайн» и попортила мне столько крови, что инквизиция Ламитерна могла только позавидовать. Я и так нахожусь в ней дольше чем стоило бы по всем правилам приличия, а малейшая ошибка приведёт к тому, что останусь на ПМЖ.
— Оракул, ты здесь? — спросил я громко и чётко, смотря прямо в глаза уродливой статуе. Я знал ответ, но стоило заранее обозначить свои намерения, чтобы свести для него возможность уйти от ответа к минимуму.
«ЗДЕСЬ».
— Тогда ответь мне, почему не стоит открывать Врата Безмолвия?
«ПРИКОСНИСЬ».
Вроде как без пауз и уловок. Новая стратегия? Тем лучше. Я шагнул вперёд, протягивая руку и сжимая зубы — если видение будет по длине сравнимое со вчерашним, последствия могут оказаться ещё хуже. Была не была.
Слабый живой огонёк танцует во тьме — тёплый оранжевый цвет сменяется бледно-голубым, перетекает в яркий изумруд. Из тьмы к огоньку тянется рука — нечеловеческая, шипастая, покрытая острой чешуёй, каждый палец венчает огромный загнутый коготь. Огонёк не может спастись, и рука настигает его, смыкается на нём, поглощая, обрывая жизнь. Затем остаётся лишь тьма.
Даже накатившая головная боль не могла перебить моего удивления. Что это было? По сравнению с первым видением-ответом, напоминающим документальный фильм, второе смотрелось как артхаусная короткометражная зарисовка. Может, я не дослушал ответ? Поморщившись, я заново коснулся лба каменного истукана, но продолжения не последовало. Возможно, я недостаточно точно сформулировал вопрос. Попробуем по-другому…
— Что такое Врата Безмолвия?
«ОТВЕТ БЫЛ ДАН».
— Лааадно, — протянул я. — Допустим. Огонёк в видении — что это?
«ОТВЕТ БЫЛ ДАН».
— Рука, которая его погасила…
«ОТВЕТ. БЫЛ. ДАН».
Последняя фраза не просто всплыла в воздухе, каждое слово прокатилось слепящим шаром боли по моему измученному мозгу и, кажется, взорвалось в конце. Безымянный чётко дал понять, что не собирается больше говорить на эту тему, мне придётся самому анализировать её и додумывать. Чёрт, даже квест не засчитался! Но если продолжу настаивать — с высочайшей вероятностью лишусь статуса «достойного ответов», так что волей-неволей пора менять тему. Маэстус предположил, что у меня может что-то «получиться», и я догадывался, что он имел в виду.
— Тогда ответь мне вот на что…
Когда я снова открыл глаза, небо уже окрасилось багрянцем заката. Минус день и минус десяток попыток сбить оракула с толку неожиданными вопросами. Зато я узнал, как строилась гробница, и как её строители затем стали первыми жертвами, наполнившими Море костей. Я увидел Великую матерь глины — когда она ещё была человеком. Человеком был и каждый из песчаных воинов «Сотни», пока все они безропотно не шагнули в... так называемую «купель сотворения», вид которой наверняка будет сниться мне в кошмарах. Как и то, что происходило с шагнувшими туда после.
Я увидел Фраата III, который вовсе не был мёртв в тот момент, когда его положили в саркофаг. Его ужасная участь вызвала бы у меня большее сочувствие, если бы не наша личная встреча.
Я увидел Безымянного — младшего сына Фраата III, наделённого, к несчастью, великим даром провидца. Впрочем, то, во что его превратили, имело даже меньше общего с тем мальчиком, чем великанская мумия с когда-то живым вождём. После окончания ритуалов жрецы получили безотказного оракула, который за «умеренные» жертвы предупреждал их о всевозможных бедах, а жаждущие обрести истину паломники — место поклонения. Посетить гробницу могли все, но лишь единицы истово верующих отдавали всё чтобы добраться до конца. Они получали ответы на вопросы — и оставались здесь навсегда.
Я не знал, от чего у меня раскалывалась голова сильнее — от потери сил из-за обратной связи с оракулом или простого переваривания увиденного. Сценарист из «пожарных», который когда-то сочинил историю для этого данжа, безусловно был большим талантом, но я бы не хотел познакомиться с ним в реальном мире.
Кроме невообразимо чудовищной истории создания гробницы, я выяснил кое-что насчёт механизма работы Безымянного. Он и в самом деле отвечал на те вопросы, на которые мог ответить и при этом ненавидел уточнения, возможно, полагая, что его видения всегда дают самую полную картину. В основном его ответы касались прошлого. Вопросы про будущее он игнорировал, на вопросах о настоящем — сильно тормозил. Когда я попытался загадать ему простую загадку, он прислал в ответ боль такой силы, что я неиллюзорно приготовился к буквальному взрыву мозга изнутри. Обошлось.
Но главное — он уставал, уставал даже сильнее меня. Передача видений в мою многострадальную голову сжирало его личную «ману», запас которой был явно ограничен. Её подпитывало Море костей, но оно в последний раз пополнялось даже не сотни, а тысячи лет назад. Тогда, когда рухнула власть безумных жрецов, правящих древней Лангией и паломники забыли дорогу к проклятой гробнице.
Сегодня я буду спать, но завтра дам настоящий бой.
Когда щупальца Улхсотота оплели небо, совет мудрецов Лангии понял, что старые боги бессильны. Они провели великий ритуал и призвали себе нового бога — Асмодея, Владыку Нижнего Мира. Бога, которого вскоре назвали демоном. Он должен был уничтожить Дремлющего в Бездне, но вместо этого поработил Лангию и простёр свои крылья на восток.
Когда способностей оракула не хватало чтобы показать события детально, он демонстрировал череду картинок, сопровождая их своеобразным «закадровым голосом», оформленным в виде моих мыслей. Специфическое ощущение, но суть была ясна. Тем более, что часть событий я наблюдал лично, во время последнего визита в «Аниму» перед тем как
