Вэл напрягся, понимая, что не сможет прыгнуть, сделал шаг и послал свое тело вперед. Он падал, нацелив архан в сочленение крыльев Азилла и молясь Великому Элдару, чтобы этот удар оказался смертельным для демона.

Верный клинок вошел в спину мягко, как в масло. Не удержавшись на ногах, Вэл рухнул на Азилла, опрокидывая его и жертву на пол.

Кукла, вынырнувшая из кровавой ванны, захохотала:

– Думаешь, ты выиграл, Валентайн? Нет, ты проиграл. Ты сделал все, что хотел мой папочка. Теперь он вечно будет править вашим миром, как правил им Великий Ваал, пока его похотливая дочь не предала его ради зеленых глаз дракона. Попрощайся со своим молодым и красивым телом, дурачок!

Она прыгнула из ванной на Вэла и впилась острыми как иглы зубами в руку, все еще сжимавшую меч.

Боль ослепила. Она была золотисто-желтого цвета. Она была раскаленной. Она была вкуса крови. Вэл плавал и плавился в ней, слушая голос, который шел отовсюду. Это был его голос, Валентайна, но слова принадлежали отродью демонического мира. Кукла повторяла их снова и снова, и с каждым разом Вэл чувствовал, как растворяется в янтарном море, переставая быть самим собой.

– Подчинись духу Азилла, Валентайн. Пусть его желания станут твоими, его мысли станут твоими, его душа станет твоей.

– Teo tash rot, meo mao hesh, – прошептал Вэл, вспомнив рассказ Шери, как она поборола куклу.

– Ты не можешь противиться! – хохотнула кукла. – Подчинись Азилла, Валентайн. Пусть его желания…

И по-новому полился на него речитатив, лишая воли.

– Teo tash rot, meo mao hesh, – упрямо отзывался Вэл снова и снова, но с каждым разом мысли становились путаней. Иногда он замолкал, чтобы вспомнить следующее слово. Да и смысл того, что он произносил уже терялся. Сознание таяло, как кусочек сахара в чашке раскаленного адского пойла.

– Teo tash rot, meo mao hesh, – присоединился к Вэлу звонкий девичий голос.

Шери! Вэл узнал ее, вспомнил маленькую белобрысую девчонку, с бездонными черными глазами и губами, нежными как лепестки роз. Его затопила ликующая радость. Его паж снова с ним, а значит, кукле его не одолеть.

Кукла это тоже поняла и зло завизжала.

Веки Валентайна дрогнули и открылись. Шери вздохнула от облегчения – у них получилось вырваться из плена этой адской куклы.

– Вэл!

Она с любовью смотрела в родные светло-карие глаза – такие теплые и живые.

– Шери, – ласково коснулся ее щеки Валентайн, – моя маленькая, верная Шери. Что бы я делал без тебя.

Но нежность тут же сменилась холодной сосредоточенностью. Он вскочил и быстро оглядел разгромленную комнату. Вместе с ним с колен поднялась и Шери. В раскачивающемся во все стороны архе она узнала одного из студентов-старшекурсников, присутствующих на ее дуэли с Суок. Его шляпа-цилиндр валялась на полу, а вместе с ней слетела и маска. Парень что-то мычал, а из его рта стекала слюна.

Ректор лежал неподвижно, погребенный под телом крылатого демона. Выглядело это шокирующе неприлично – они обнимали друг друга как любовники. Демон словно целовал Себастьяна Арх’Дрюмона в шею, и на лице ректора застыло неприличное наслаждение. Шери поспешила отвести глаза от дяди Вэла. Изуродованный труп Бориса с дырой в груди вызвал не меньший шок. Рядом валялась кукла, на которую забрался Кирюша с кинжалом Шери. В руках маленького стропа нож казался тяжелым двуручным мечом средневекового рыцаря. Кирюша держал его обеими руками и все вонзал и вонзал в нее клинок. Иногда удавалось пробить фарфоровую поверхность, и раздавался хруст. Иногда клинок соскальзывал, и тогда строп издавал сердитое шипение, подтягивая кинжал для нового удара.

А в центре комнаты зависла уродливая расщелина разлома. От нее веяло холодом и безнадежностью.

– Надо закрыть разлом, – пробормотал Валентайн. Он был ужасно бледен, но выглядел решительно.

Он наклонился над трупом Азилла и вымазал в его крови левую ладонь. Шери уже знала, для чего. И последовала примеру своего наставника.

– Я помогу, – отозвалась она в ответ на удивленный взгляд Валентайна.

Он подумал и кивнул:

– Может, и получится. Одному мне будет сложно – я ослаб. Но сначала отправим в Хаос эту адскую тварь. Ей не место среди живых.

Он брезгливо поднял пробитую в нескольких местах куклу – теперь неподвижную, фарфоровую, с рисованным ртом, стеклянными глазами и кривоватыми конечностями на примитивных шарнирах. Валентайн без усилий разломал ее и отправил частями в разлом, а потом притянул Шери к себе – не то поддерживая ее, не то сам пытаясь найти в ней опору.

Они вытянули вперед руки:

– De artu! – приказал Валентайн на языке драконов.

«Закройся», – мысленно повторила Шери, и из ладони брызнул сиреневый свет, соединяясь со светом Валентайна. Ключ получился большим и ярким. Крутанувшись в воздухе, он ринулся в разлом, втягивая за собой края трещины и заставляя их срастись. Разлом исчез.

– Шери, мы не будем никому рассказывать о кукле. – Валентайн внимательно и требовательно посмотрел на нее. – И вообще старайся меньше говорить. Ты ничего не знаешь. Мы приехали в поместье разобраться с полтергейстом, тебя заперли в комнате, а когда ты прибежала сюда, все было кончено. Все остальное буду рассказывать я. Договорились?

Шери понимала, каким непростым будет его рассказ. Его дядя, как и его предок прежде, пошел на сговор с демонами – это тяжелый удар по репутации Арх’Дрюмонов. Ей вдруг очень захотелось разгладить морщину, которая прорезала лоб ее Вэла, но она не посмела. Ее принц снова отгородился от всего мира, надев на себя маску высокомерия и холодности.

– Хорошо, – согласилась она.

Взгляд его ненадолго потеплел, но, возможно, ей это только показалось.

– Кирюша, – обратился он к стропу. – Сейчас здесь будет много стражей…

Кирюше не нужно было разъяснять смысл этой фразы – он понятливо пискнул и исчез.

И стража действительно появилась очень скоро, а с нею и лекари, алхимики, маготехники. Они расспрашивали, проверяли здоровье, осматривали трупы, протоколировали, звонили по телефону. Ковер скатали в рулон, обнаружив под ним вырезанные в паркете желоба с запекшейся кровью, повторяющие контур рисованной пентаграммы. Обнаружилось и то, что заставило несчастных девушек кричать, не сходя с места: механизмы с выдвижными лезвиями и сложная вязь символов, запирающих жертву в круге.

Все это требовало большой подготовки с привлечением маготехнологов. И этот маготехнолог был здесь, но ответить на вопросы уже не мог. Его сознание не выдержало вторжение Азилла и его куклы. Когда парня привели в себя, он лишь мычал, испуганно вращая расширившимися зрачками. Привели и хозяйку поместья, но она, как и ее гости, ничего не помнила. Она упорно считала, что ее дочка с подружками находится в монастыре и все, что происходит здесь - это дурная шутка. Ее последние воспоминания были недельной давности, и она отказывалась верить, что ее дочь мертва.