— Но это не всё, — продолжил герцог. — Этот предатель дал согласие вернуть жрецам Единственного бога их префере… слово-то какое заумное. В общем, вернуть жрецам власть.

— Отец, где я, а где Единственный бог?

— Верю, сынок, верю, — улыбнулся герцог, — но проверю.

— Отец, я всегда честен с тобой!

— Вот и хорошо. Вот и замечательно. Но ты же знаешь, что с правдой бог. И если ты честен, тебе нечего бояться.

— Отец, ты мне не веришь? — воскликнул Ольтан. — Брильтан, скажи ему! Мы же семья!

— Именно! Мы семья, а чтобы развеять все сомнения, ты проведёшь судебный поединок с этим стариком, — сказал герцог и указал на Жору. — Вы же знакомы? А заодно и отомстишь за Эроля. Ты же честен со мной? На стороне правды бог. Докажи всем, что написанное в письме это гнусная ложь!

— Отец, это не человек а какой-то монстр. Он убил Эроля. Потом пробил грудь Бельтилю. Я не хочу с ним сражаться!

— Какой позор, мой сын боится, — усмехнулся герцог и, подойдя к ткани, прикрывающей новый шкаф, сдернул её на пол. «Шкаф» оказался клеткой, в которой находился барон ле Альтельт. — Гийом, как думаешь, она солгала?

— Нет!

— Гийом, а ведь я тебе верил, — тяжело вздохнул герцог. — Ты понимаешь, что я действительно считал тебя другом. А ты воткнул мне в спину кинжал.

— Бриан, ты плохой правитель, — сказал барон.

— А ты хитрый лис, — усмехнулся герцог. — Я читал твои послания Брильтану. Он показал вашу переписку. Как там было? Ах да, «Герцог не справляется с обязанностями регента. Новый король будет к месту». Ты даже предлагал устроить несчастный случай его жене, всё равно она бесплодна. Знаешь, если бы ты не написал ему такое, он бы наверняка согласился! Ты хоть понимаешь, что мы с Грайденом разделили обязанности? Вот так посидели за кубком вина и решили, кто, где будет править! Брильтан на севере, я на юге, а старый пень на востоке!

— Но ты ведёшь королевство в пропасть! — сказал Гийом.

— А кто мне подсказывает «мудрые» решения? Кто на корню губит мои идеи? А то, как ты обнаружил дверь в тайные коридоры? Ведь надёжный друг обязательно бы рассказал мне о них! Но нет, ты решил сам их использовать! Наверное, сидел внутри и втихомолку посмеивался над старым глупцом. А я всё понять не мог, почему ощущаю чужой взгляд? Ну, признайся, смотрел на меня?

— Да!

— Вот, а я глупец, верил тебе! А в результате правда всплыла наружу, и боги покарали тебя. Твоего сына зарезали. А что он делал в тайном коридоре? Королеву ждал или ко мне шёл?

— Королеву. Я узнал, что Брильтан идет, вот и хотел её для него сберечь.

— Ну да, а потом меня бы подушкой удавил и от имени неопытного Брильтана правил, — усмехнулся герцог. — Ну признайся, хотел меня удавить?

— Нет, собирался предложить тебе вернуться обратно на север, — ответил барон.

— Ложь! Ты же понимал, что я никогда бы не допустил свадьбы наследника с этой потаскухой! Она подлое семя рода Легорхельт! Продажная тварь! Но знаешь, должен признать, иногда у тебя появлялись хорошие идеи. Например, с этим родичем Грайдена. Ох, и посмеялся я, когда эта сопливая девка уговаривала меня покинуть столицу. Это же надо такое придумать — поход в солончаковую пустошь! Бабы — дуры! Но этот Георгий меня удивил. Сотню паладинов покрошить и в живых остаться. Но ничего, они на нём потом отыгрались. Тирнетий рассказывал, что они его щитами прижали и как барашка зарезали. А ведь ты оказался прав, когда говорил, что он после боя сильным остался. Знатно он жрецов потрепал. Видать действительно Враг людской ему брат. Он такое светопреставление в городе устроил! У-у! Замечательное! Наверное, есть всё-таки посмертное проклятье. Тирнетий с коня шлепнулся, и его люди затоптали. Представляешь, этот убогий у меня требовал деньги на восстановление храма.

— Ты не говорил об этом, — сказал Гийом. — А Георга точно убили? Не могли паладины солгать?

— Кто ещё кроме него мог полсотни паладинов зарубить?

— Ну не знаю, может Грайден?

— Нет, старый пень такое не осилит. Кишка тонка, — возразил герцог. — К тому же на нём кольчуга приметная. Ты же сам говорил, что в форме чешуи.

— Кольчугу могли из дома сотника забрать.

— А эта девка Арина? Ведь только у неё ламеллярные доспехи есть, — воскликнул герцог. — А лица я не видел. Паладины её обезглавили.

— А что же они голову с собой не привезли?

— Не знаю, — задумчиво произнёс герцог. — Думаешь, она может остаться в живых?

— Что же ты у Тирнетия не уточнил?

— Да, а сейчас и не спросишь. Хотя, Брильтан, напомни мне спросить старшего паладина, как там было дело. Что-то не нравится мне отсутствующая голова.

— А тела не осталось? — спросил Гийом.

— Я же говорю, Враг людской посмертное проклятье запустил, и трупы в пепел обратились, — поморщился герцог и неожиданно усмехнулся. — Ладно, об этом после свадьбы.

— Какой свадьбы?

— А ты не слышал? Я и Лирталина — любовники.

— Так она же сбежала!

— Ну что ты, она сейчас в комнате с малолетним королем, а сбежала её служанка. И в море утонула. Завтра, устроим торжества. Согласись, раз старый пень решил жениться, чем я хуже? Так у нас и будет, я на трон взойду, и юг заберу, а Брильтан останется на севере. Раз уж ты вызвал нашу армию, сегодня они пустят аристократов под нож. Пока мы с вами лясы точим, мои воины верхний город под контроль берут. Все бунтовщики как раз в столице сидят, так что ждёт их «ночь кровавых клинков». Одним ударом я смогу обезопасить себя от всех заговорщиков.