вскоре занялась облизыванием лица Викентия, чему тот был явно не рад и безуспешно пытался увернуться от собачьих ласк.

Теплицкая, элегантная и невозмутимая, словно ничего особенного не происходило, с улыбкой поставила перед Крячко чашку с кофе и проворковала:

– Не сердитесь, Станислав Васильевич. Мы с Викентием и вправду придумали план, как найти неуловимого альфонса. Нет, мы ни в коей мере не будем мешать вашему расследованию, но и сидеть сложа руки… Если хотите знать, я так не могу. Меня, знаете ли, просто бесят мужчины, которые пытаются жить за счет женщин. Я спать по ночам из-за этого не могу. Как подумаю, что такой вот прохвост ходит где-то рядом и охотится за чувствами и деньгами бедных и одиноких вдов, разведенок и инвалидов… – Теплицкая на мгновение прикрыла глаза, – сон как рукой снимает.

Крячко, отпив глоток из чашки, с неприкрытым интересом посмотрел на женщину. Сначала он подумал, что Теплицкая говорит так, словно она на сцене, а они с Викентием зрители в зале. Но потом, присмотревшись к ее усталому и даже измученному лицу (а это было заметно и тогда, когда она старалась изобразить беспечную улыбку), понял, что она говорит искренне и не наигранно. И она действительно мучается бессонницей. Станислав был не таким хорошим психологом, как Лев Иванович, но даже он видел, что Теплицкая, несмотря на свою взбалмошность и даже некоторую эксцентричность, была женщиной чуткой и доброй. Но и наивной и глупенькой ее нельзя было бы назвать. А ее решительность и непреклонность и вовсе вызывали удивление у Станислава.

«Если эта женщина решит во что-то вцепиться, то вцепится она бульдожьей хваткой – не отдерешь. От этой настырной дамы можно избавиться только одним способом – разрешить ей поучаствовать в поимке преступника, – размышлял Станислав, глядя на Теплицкую. – Что ж, придется сделать вид, что мы допустили ее в свою мужскую компанию. Иначе она так и будет путаться под ногами», – решил он.

– Ну раз так, то вводите и меня в курс вашего плана, – снисходительно разрешил Крячко и не удержавшись, похвалил: – Отличный кофе, Диана Андреевна.

– Спасибо, – улыбнулась та и, забрав у Викентия собачку, посадила ее в сумку, с которой пришла. – Мармеладка, сиди тут и не мешай нам работать, – строгим голосом приказала она. – Викентий, вы или я расскажем Станиславу Васильевичу о нашем плане?

– Уступаю эту важную миссию вам, Диана Андреевна. – Соловьев все еще с опаской покосился на Крячко.

– План, надо сказать, был не мной разработан, – заявила Теплицкая и с восхищением посмотрела на Викентия.

Этот взгляд не ускользнул от взора Крячко, и он опустил голову, чтобы скрыть улыбку, скользнувшую по губам.

– Но идея была ваша, Диана Андреевна, – ответил таким же восхищенным взглядом Соловьев. – Рассказывайте же, но только постарайтесь покороче.

Станислав посмотрел на часы, делая вид, что он занят и времени выслушивать любезности Теплицкой и журналиста, которые они рассыпают друг другу, у него нет.

– Если коротко, то мы решили, что я, под присмотром Викентия, разумеется, буду каждый вечер наведываться то в один, то в другой бар или ресторан в Москве. Я ведь, кажется, уже говорила, что ко мне так и липнут разные мужчины, а значит, есть вероятность того, что этот брачный аферист тоже клюнет на приманку в виде одинокой и скучающей женщины.

– А почему вы решили, что он каждый вечер шляется по барам и ресторанам? – не скрывая усмешки, поинтересовался Крячко.

– Ну как же! Все жулики обязательно каждый вечер ходят по разным дорогим заведениям. Ведь именно там можно найти богатую одинокую жертву для своих махинаций, – с видом знатока таких тонкостей, как жизнь аферистов, заявила Теплицкая, и Станислав подумал, что, наверное, все-таки переоценил ее интеллектуальные способности.

– В фильмах и сериалах оно, может, и так, – ответил он, отпивая кофе. – Но в жизни… Диана Андреевна, скажите, Инга Лобода была богатой скучающей дамой? Она где вообще познакомилась со своим лжеженихом?

Теплицкая нахмурилась. По-видимому, до нее начало доходить, что их с Викентием план поимки афериста не очень ими продуман.

– Нет, я совсем не против вашего плана. – Крячко понял, что сказал лишнее, и решил пойти на попятную. – Хотите ловить жулика таким образом – попробуйте. Никто вам не запрещает. Возможно, что я не прав и у вас все получится.

Неожиданно для Викентия и Теплицкой Станислав решил согласиться с их планом. Причиной же такого согласия стали опасения Крячко, что журналист и дама его сердца (что Викентий влюбился в Диану Андреевну, у Крячко сомнений не возникало), узнав о нецелесообразности своей затеи, начнут выдумывать и осуществлять другие планы. И при этом точно станут мешать ходу расследования и, чего доброго, спугнут преступника.

– Нет, я серьезно, – с самым деловым видом подтвердил свои слова Крячко в ответ на удивленные взгляды журналиста и женщины. – В принципе, ваш вариант не такой и плохой. Я просто хотел сказать, что действия нашего афериста весьма непредсказуемы. Сегодня он клеит бедную разведенку с ребенком, а завтра, вполне возможно, захочет охмурить богатую вдовушку. Вам, Диана Андреевна, нужно будет надевать на выход в рестораны траурное черное платье и шляпку с вуалью. Думаю, такой наряд вам будет очень к лицу. Серьезно говорю, – с самым умным и серьезным видом кивнул Станислав.

Теплицкая задумалась, но потом ее глаза заблестели от возбуждения, и она сказала:

– Отличная идея, Станислав Васильевич! Викентий, как вы находите такой вариант? – обратила она взор на журналиста.

– Неплохая идея, – робко одобрил план с траурным нарядом Соловьев.

В отличие от Дианы Андреевны он сразу разгадал намерения Крячко отодвинуть Теплицкую, а заодно и его от расследования как можно дальше. Он уже понял всю бесперспективность затеи с вечерними посещениями ресторанов. Реальный брачный аферист не был киношным злодеем, и экранные штампы в реальной жизни не работали. Их жулик, насколько помнил Викентий, ни разу не познакомился со своей будущей жертвой в дорогом ресторане или баре. Где угодно – на остановке, на кладбище, в трамвае, возле какого-нибудь агентства, магазина, фитнес-клуба и даже просто на тротуаре – но только не в дорогом ресторане или хотя бы даже в кафе. Теперь же, разгадав планы Крячко, журналист думал, где были его мозги, когда он соглашался поддержать план Дианы Андреевны. Ведь получается, что он как мальчик повелся на заманчивое предложение очень понравившейся (и он это с радостным удивлением признавал) ему женщине и, таким образом, по своей воле автоматически выпадал из расследования.

«Хотя почему я выпадаю? Ничуть даже не выпадаю, – вдруг осенило Викентия. – Мы с Дианой будем встречаться только по вечерам. А