Как только он получит первую крупную выплату за проект, обязательно потратится на что-нибудь роскошное. Что-нибудь дорогое. Уже час тридцать. Эмили, должно быть, уже в отеле. Она уехала рано: отправилась на «хонде» в Нью-Йорк, чтобы сделать рождественские покупки. Билли предложил предоставить это Нелли, но Эмили грозно на него покосилась и отвесила комментарий, который показался ему немного сексистским. Вмешалась Нелли: она приняла сторону Билли и попыталась убедить Эмили остаться. Это прозвучало довольно странно: если бы он не знал, как обстоят дела, то решил бы, что Нелли разозлилась на Эмили. Однако в итоге Билли понял, что, даже выиграв в этом споре, в конечном счете именно он оказался бы в проигрыше. Так что Билли просто проводил Эмили, попросив не забыть порадовать покупками и саму себя.

Эмили не было три ночи, и Билли застрял в особняке Игл наедине с самим собой. Ну, не совсем застрял, ведь всегда можно было попросить Нелли вызвать ему машину. Он был почти уверен, что в Уиски Ран находится по меньшей мере несколько дюжин машин, принадлежащих Шону, но Билли не собирался отправляться в город. Работа спорилась, и он не хотел сбрасывать темп. Если все получится, он сможет преподнести Шону конечную версию Нелли в качестве рождественского подарка.

Боже. Да он разбогатеет.

Все было хорошо. Работа шла как надо. С Эмили все ладилось.

Ну, почти.

Вчера вечером…

Вчера вечером Билли решил закончить около семи. К этому времени он уже изрядно устал и проголодался. Они с Эмили вместе поужинали, посмотрели невероятно ужасную романтическую комедию по телевизору, а затем отправились в постель. Билли разделся и лежал под одеялом, уже собираясь засыпать, когда Эмили вышла из ванной. На ней была откровенная темно-синяя ночная рубашка, которая тут же очень быстро взбодрила его.

– Нелли, – сказала она. – Иди-ка спать, пожалуйста.

Эмили забралась на Билли – их друг от друга отделяло только одеяло – и всем телом прижалась к нему. Они поцеловались, и он провел рукой по ее бедру и выше. Гладкая сорочка едва касалась ее кожи. С одеялом или без, Билли был уверен, что она знает о его полной боеготовности. Так продолжалось несколько секунд, их руки все смелее и смелее исследовали тела, а затем Эмили откинула одеяло и уселась на Билли. Он услышал, как она тонко застонала, когда он вошел в нее. Она сидела ровно, с закрытыми глазами и обернув рукой волосы вокруг шеи. Второй рукой она оперлась о его грудь для равновесия. Эмили двигалась вперед-назад, тихо издавая звуки наслаждения. А затем она замерла. Билли лежал тоже с закрытыми глазами, поэтому открыл их и взглянул на Эмили. Свет в комнате был приглушен, но остался на том же уровне, что и в момент, когда Эмили отправила Нелли спать. Билли увидел, как его жена, широко распахнув глаза, оглядывает комнату.

– Ты в порядке?

Она посмотрела на него сверху вниз.

– Она здесь.

– Кто? – спросил он, хоть и абсолютно точно знал, о ком идет речь. Эмили имела в виду Нелли. И она была права. Билли тоже чувствовал ее присутствие. Не было никаких признаков Нелли: ни звука дыхания, ни смены оттенка лампочек, ни соула, который мог включиться в качестве саундтрека. И все же Билли знал, знал наверняка, что она бодрствует и находится в комнате вместе с ними. Он чувствовал рядом присутствие живого существа.

Нет, это какое-то безумие.

Они только вдвоем.

Билли переубедил Эмили, сказав, что ей просто показалось, и прямо посреди речи он почувствовал, как присутствие Нелли растворилось. Билли вдруг понял, что и впрямь говорит правду: Нелли с ними в комнате не было.

Но она была там прежде.

Они закончили начатое, но уже без прежней остроты ощущений. А сегодня утром, когда Эмили уезжала в Нью-Йорк, на ее лице появилось выражение, заставившее его задаться вопросом, не задумывается ли она о том, чтобы не возвращаться обратно? Возможно, Нелли это тоже уловила, потому что пошли всякие глюки, и у Эмили заняло больше времени, чтобы выйти из дома. Даже когда она уже собралась и была готова выезжать, понадобилось несколько минут, прежде чем Нелли открыла входную дверь.

Билли поймал себя на том, что снова поглаживает шрам на руке, и заставил себя прекратить. Он был рассеян, все еще думал об Эмили и прошлой ночи. Зайдя в лифт в главном фойе, Билли подумал, что, может, стоит позвонить и проверить Эмили. Он вынул телефон, а затем снова убрал его в карман.

Стоп. Что-то…

Он поехал вниз. Не наверх. Вниз.

Лифт открылся в подвале. Билли остался на месте, лифт – тоже.

– Ну же, Нелли. Отвези меня, пожалуйста, наверх. Я собираюсь в кабинет.

Прости, Билли. Кажется, лифт перестал функционировать.

Он вздохнул. Что ж, хорошенького понемножку. Билли заключил, что ему опять придется таскаться вверх и вниз по лестнице, пока снова не приедет лифтер. Он удивлялся, как Шон умудрился потратить кучу, кучу миллионов долларов на строительство и все же в итоге остаться с неработающим лифтом.

– Проведи самодиагностику, – произнес он, выходя в коридор.

Вообще-то, Билли ни разу не бывал в этой части подвала. Он спускался с Шоном в техническое помещение, но оно находилось в отдельной части подвала. У него не было необходимости приходить сюда. Эти помещения предназначались исключительно для персонала. Насколько знал Билли, в этом месте располагались только склады. Однако отделка и здесь выглядела красиво. Шон мог бы на ней сэкономить, оставив голый бетонный пол и установив заводское освещение, но и тут, пусть немного проще, все было выполнено в том же стиле, что и на других этажах. Потолки были намного ниже, чем наверху – стандартные два с половиной метра, но на это грех жаловаться.

Прости, Билли, но я не могу.

Ее голос исходил из лифта. Может, в подвалах провода не проведены?

Билли огляделся. Лестница у главного входа не спускалась вниз, туда, куда привез его лифт. Нужно было найти, где здесь лестница.

– В каком смысле ты не можешь провести самодиагностику?

Прости, Билли, но я не могу.

Ха.

– Ладно. Где здесь лестница?

Если провода Нелли не проведены в подвале, ему придется искать выход из него самому. При мысли об этом на него накатила легкая паника. В коридоре, однако, было хорошее освещение, и он предположил, что, сколько бы поворотов и изгибов ему ни пришлось преодолеть, свет будет везде. Все будет хорошо.

Иди до конца коридора, пройди в правую дверь, затем по первому коридору и поверни налево во второй. Лестница будет за третьей дверью справа от тебя.

– Спасибо, – сказал Билли. Он похлопал себя по карманам – телефон был с ним. Особняк Игл занимал довольно обширную территорию, так что, если придется разворачиваться, у него уйдет немало времени на поиски лестницы. Но он помнил, как во время экскурсии в начале ноября Шон говорил, что наверх ведут три разные лестницы. Если понадобится, он просто позовет Нелли. Она сможет отправить ему чертежи подвала.

Он пошел вперед.

НЕ ПОТЕРЯЙСЯ.

Билли развернулся и посмотрел на лифт. Двери все еще были открыты.

Они напоминали разверстую пасть.

Двери что… дрогнули?

– Что?

Тишина.

– Нелли? Что ты сказала?

По-прежнему тишина.

Билли начала охватывать паника. Это просто плод его воображения. Ему просто не хочется здесь находиться. Однажды они с Шоном попытались залезть в погреба, и, несмотря на то что им удалось найти ящик бухла времен сухого закона, они потерялись и бродили по лабиринтам тоннеля, который был похож на змею, извивающуюся под землей, пять или шесть часов, пока не… Нет, этого не случится. Все тоннели, ведущие за пределы дома, перекрыты.

Он снова повернулся и сделал еще один шаг.

ПОКА.

Билли развернулся. Двери лифта закрылись.

– Нелли?

Нелли не отозвалась, и он понял, что смотрит на лампы, как будто ожидая, что они вот-вот погаснут. Но свет не отключился.

Боже! Ему бы не помешало выпить. Всего один бокал. Билли сунул руку в карман джинсов, чтобы нащупать жетон за два года трезвости, но ничего не нашел. Он запустил руку поглубже, затем вынул телефон из другого