Шрифт:
Закладка:
В таком виде к Тиму я идти не хочу. Мне лучше зайти в уборную.
И я выбираю мужской туалет на втором этаже. В женском встретить Соню вероятность гораздо выше. Сообщение маме о том, что у меня всё отлично и мероприятие шикарное, я быстро пишу по пути.
Когда проскальзываю на второй этаж, иду в конец коридора к двери с вывеской в виде буквы «М». Стараюсь даже каблуками сильно не цокать. Хочу быть тихой и незаметной.
В мужском туалете никого. Я на скорую руку привожу себя в порядок. Охлаждаю красные щеки ледяной водой, сухими салфетками для рук вытираю осыпавшуюся тушь под глазами, а волосы, которые уже не выглядят как аккуратная прическа, просто распускаю по плечам, слегка расчесав их растопыренными пальцами.
И снова осматриваю себя в зеркале. Уже лучше. Правда, щёки так и горят румянцем. А глаза действительно будто светятся. Бросаю взгляд на губы, и сердце заходится в бешеном ритме.
Я безумно хочу целовать Тима.
Только вот сбежать к нему так просто не выходит. Стоит мне выключить воду в кране, как ловлю приближающиеся голоса за дверью.
Напрягаюсь и замираю в момент. Может, это просто мимо? Только мои ноги уже сами несут меня к дверям одной из кабинок.
Я запираюсь там. Ну так. На всякий случай. Даже если кто-то войдёт в туалет, то я просто дождусь, пока он отсюда уйдёт.
И моя интуиция меня не подводит. Как только щеколда закрывает дверь кабинки, в туалет кто-то заходит. И явно не один. И даже не двое. Судя по разным голосам, это целая толпа. И не только парней. Я чётко слышу и женский смех.
— Проверь, здесь никого? — басит один из парней кому-то.
А я перестаю даже дышать. В моей сумке вибрирует телефон. Мне везёт, что он на беззвучном. Ныряю рукой в клатч и сбрасываю звонок. Одним глазом успеваю заметить, что звонил Тим. И на этом моё везение заканчивается.
— Да ну, кто здесь будет? — слышится в ответ.
— Проверь.
— Кость, ну чё ты. Проверь. — От этого голоса у меня на спине проступает испарина.
Я узнаю, кто это. Это Женя Красно. А если она здесь, то и…
— А правда, вдруг там кто-то срёт, а мы помешаем? — ржёт Полина.
И её смех подхватывают остальные. Жмурюсь и стараюсь даже не шелохнуться. Если сейчас они действительно будут проверять, кто здесь, то мне конец. Меня сдадут мои же ноги, что торчат из-под двери кабинки. Лезть на унитаз уже поздно, да и сделать это в обтягивающем платье быстро и бесшумно я не смогу. Я ведь не йог.
— Эй. Есть кто? Кто-нибудь здесь срёт? — а кто-то из парней уже дёргает двери соседних кабинок.
И под всеобщий парализующий меня гогот приближается к моей. Я не знаю, что мне делать. И, только когда запертая мною дверь резко дёргается, я вздрагиваю. Попалась. Так глупо, что хочется топнуть ногой и застонать от бессилия.
А дверь дёргается ещё раз.
— О, кажется, кто-то здесь реально срёт. Эй. Выходи давай отсюда! — требовательно заявляет голос по ту сторону кабинки.
Я молчу и просто глазею на то, как трясётся хлипкая щеколда на двери от ударов по полотну. Но на секунду они стихают, а потом по туалету разносится радостный вопль:
— Ребят, прикиньте, там баба!
Туалет снова заполняет гогот. Мерзкое чувство беспомощности прошибает меня с головы до пят. Кто бы сомневался, что меня выдадут мои туфли. Есть ли мне вообще смысл прятаться?
А стены кабинки опять дрожат. Набираю полную грудь воздуха и ледяными пальцами дёргаю щеколду.
Дверь распахивается моментально, а меня уже ждут трое парней в белоснежных рубашках с небрежно расстёгнутыми верхними пуговицами и в отглаженных чёрных брюках и хорошо знакомые мне две девицы: Женя и Полина. Последняя стоит с тлеющей сигаретой в руке.
На мгновения в туалете воцаряется тишина. Я смотрю на эту компанию, а они таращатся на меня.
И я бы очень хотела, чтобы пол подо мной превратился в чёрную дыру, позволив мне исчезнуть без следа.
Но приходится — с трудом и вмиг отяжелевшими ногами — сделать шаг вперёд.
— Просветова? — Полина чуть ли не давится дымом, выпуская его изо рта. — Какого хрена ты здесь?
— В туалет зашла, — цежу я.
Стараюсь, чтобы на моём лице и мускул не дрогнул. Сцепив челюсть и прижав к себе клатч, в котором опять вибрирует телефон, намереваюсь выйти отсюда. Но два шага, два несчастных и бесполезных шага, и Полина уже перед моим носом.
— Поссать в мужском сортире? Ты ничего не перепутала? — язвит она.
— Нет, — произношу громко и хочу обогнуть Полину, но та зеркалит моё движение, не давая прохода.
— Странно. Я же видела в раздевалке твою звиздёнку. Тогда, что ты забыла здесь? — Ярко накрашенные глаза Петровой сначала сужаются, а потом она их театрально округляет. — А! Я поняла. Просто среди твоих небритых зарослей я, видимо, не смогла разглядеть мини-членик. Да, Анька? У тебя вместо письки крохотный писюн, что ты ссать идешь в мужской туалет?
Компания за спиной Полины уже отвратительно хихикает. Особенно Красно. Гадкие слова Петровой заставляют меня краснеть. Мне нечего ей сказать. Я не хочу опускаться до взаимных оскорблений. У меня их даже на уме нет. Да и изменит ли это хоть что-то?
— Полин, что тебе от меня нужно? — я устало вздыхаю. — Почему ты привязалась именно ко мне?
Петрова вдруг перестаёт ехидно улыбаться. Она хмурится. Мне даже кажется, что в её глазах просматривается активный мыслительный процесс.
— Кстати, хороший вопрос, Просветова. Не знаю, — тянет Полина. — Вот правда. Наверное, просто иногда хочется поржать.
— Только мне это не смешно. Ты можешь от меня отстать? Ничего плохого я тебе не сделала. Ну поправила тебя один раз. Если тебе так важно, то извини. — Да. Я говорю то, что она хочет услышать, но вдруг есть хотя бы мизерный шанс просто мирно разойтись в разные стороны? — Может, мне не следовало делать это прилюдно. Но я никогда не хотела тебя задеть, — в упор смотрю на Полину, не моргая.
Держу визуальный контакт только с ней, стараюсь не замечать её компашку. Лелею надежду, что Петрова меня слышит и понимает.
— Вот
