Нехотя расходимся по домам. Друзьям не хочется со мной расставаться, я с Киром не рвусь домой. Там полный бедлам из-за новорожденной Милены. Вероника вся в восторженных хлопотах вокруг неё, так что Киру приходится преодолевать очередной рубеж на дороге взросления. Теперь не он самый младший и самый любимый. Испытываю лёгкий укол злорадства. Нет, никто не перестал его любить, но солнце всеобщей любви над ним теперь не в зените.

С РКК «Энергией» поступил так, как рекомендовала Юна. Размен ударами. И как она настоятельно советовала, мой хук на порядок мощнее. Для равновесия. Кто я и кто корпорация. Хоть и позже ударил, но в сознании публики отложится не момент атаки, а то время, когда она узнала и увидела. Моё нападение на РКК все увидели вчера и сегодня, а о наветах на меня с её стороны когда ещё узнают.

Самое главное в том, что когда мне припомнят ту характеристику и мутную историю со срывом госзаказа, я всегда могу обвинить их в попытке отомстить этой неуклюжей клеветой. Может всплыть временное несоответствие? Скажу, что ещё в период практики высказывал критику в особо циничной форме. Не зря же мне написали: «пререкался с начальством». Или признаете, что оболгали меня в той характеристике, а на самом деле я был пай-мальчиком? Допустим. Но кто тогда поставил госзаказ на грань срыва?

Могут поднять ту мутную историю о третьем дефекте, который якобы я пропустил. Пусть попробуют. Тут же обвиню их в организации акта саботажа с назначением стрелочника. Основания для этого есть. Не знаю, реально ли доказать, но как рабочая версия вполне правдоподобна. Короче говоря, лучшая защита — это нападение.

Интересно, понимает ли руководство РКК «Энергии», что оказалось в незавидном положении цугцванга?

5 июля, воскресенье, время 09:45.

Синегорск, квартира Колчиных.

Мы заперлись от всего сумасшествия, царящего в квартире. Неважно, какая погода, состояние здоровья и национальной экономики. Правило не должно иметь исключений. По утрам до обеда — интеллектуальные занятия. Я прямо так родителям и сказал:

— Бухгалтеры и водители могут позволить себе нарушать график умственных нагрузок. Студентам и школьникам — категорически воспрещено, — и забил клин под дверь.

Киру подсунул книжку на французском с наказом прочитать, а затем связно пересказать. Не реальную книжку — в интернете нашёл. Дюма в подлиннике.

Сам обмозговываю движение ракеты в тоннеле. Возникают проблемы. Плотное соприкосновение со стенками исключаю сразу. Слишком велики силы трения, есть риск заклинивания, расход мощности на паразитное нагревание стенок тоннеля и оболочки ракеты при скольжении. Плюс износ стенок, с которым неизвестно как бороться.

Магнитная подвеска — наше всё. При наличии небольшого зазора издержек трения не будет. Но возникает проблема раскачивания. При отклонении от точки равновесия магнитами обеспечивается возвратная сила, и система моментально попадает в режим колебательной системы.

Будут прорываться через зазор потоки горячих газов. Их действие для меня загадка. Аэродинамику не изучал ни разу. Послужат ли эти потоки демпфером колебаний или усилителем? Будут ли они способствовать отклонению — режим неустойчивого равновесия — или препятствовать, обеспечивая устойчивость?

Можно попробовать обсчитать компромисс. Обвязать внешний корпус ракеты парой «юбочек» по периметру. В начале и в конце ракеты. Только их внешние края будут скользить по тоннелю. Заодно они ликвидируют зазор, газы не будут прорываться, кпд будет выше. Стирание «юбочек» от скольжения будет намного выше износа стенок тоннеля, и это нестрашно, они всё равно одноразовые. Будут сбрасываться вместе с внешним корпусом, я его «стаканом» называю. Своего рода гильза, в которой будет сидеть ракета. «Стакан» со своими движками и другими приблудами будет сбрасываться сразу после вылета ракеты из шахты.

Как-то так…

После обеда стоим рядом с кроваткой с сестрицей. Тот нечастый момент, когда она не спит. Лежит, улыбается братьям. Рядом гордо стоит счастливая Вероника.

— Похожа на тебя, Кир, — толкаю брата в плечо, — такое же глупое лицо.

Кир тут же наносит мне удар в бедро, я сразу же перехватываю его руку. Не дорос ты ещё со старшим братом закусываться.

Папахен смеётся, Вероника делает вид, что обижается.

— Кир, тебе стратегическое задание на многие годы вперёд. С Миленой и в её присутствии разговариваешь только на французском. Тогда она одновременно на двух языках заговорит.

Родители немедленно и с энтузиазмом поддерживают идею. Так что Киру некуда будет деваться. Братан не собирается унывать по этому поводу. Наклоняется к сестре:

— Коман т’апель тю?

— Вот! — поднимаю палец. — Через пару лет она тебе ответит: жё м’аппель Милена.

С моим взрослением и отрывом от семьи атмосфера в ней становится намного благоприятственнее. Это уже не конгломерат из двух осколков, а цельная семья — родители и два их ребёнка.

Звонит телефон. Мой. Света на проводе. В недолгом разговоре утрясаем детали наших встреч. Девушка утверждает, что успела заскучать по мне. Это приятно.

— У тебя девушка появилась? — любопытствует мачеха.

— А чё ему? — ржёт папахен. — Жена есть, неплохо бы ещё и девушкой обзавестись.

И отскакивает от замаха своей супруги.

— Вить, когда вас в Березняки отвезти? — интересуется он, защитившись от Вероники, и добавляет с хитрецой: — Или ты туда уже не хочешь?

— Хочешь не хочешь… надо! У меня там дел по горло. Ребята наверняка ждут.

— Ребята… — недовольно кривится Вероника. — Тебя там сын ждёт! Жениться-то на Алисе думаешь⁈

— Горишь желанием, чтобы я сюда её привёз? — насмешка в моём голосе настолько густа, что её на хлеб намазывать можно.

Мачеха немедленно затыкается.

— Алиса за меня замуж не пойдёт, — останавливаю жестом уже открывающую рот Веронику. — Вернее, пойдёт и даже галопом поскачет. Вот только из Березняков никуда она не уедет. Сами знаете почему. Я Березняки обожаю, но жить постоянно там не могу. Уже узнавал, космопорт в ближайшие пятьдесят лет там строить не будут.

— А тебе обязательно, чтоб рядом был космопорт? — язвительно вопрошает Вероника.

— Да.

Диковатый взгляд мачехи игнорирую. А Кир в восторге.

— А меня к себе возьмёшь?

— Возьму-возьму. Если хорошо себя вести будешь, — и, подумав, хлопаю его по затылку: — Тебе что сказали⁈ В присутствии Милены говоришь только по-французски!

Через некоторое время Вероника поднимает ещё одну тему. Материнский капитал ей покоя не даёт.

— Может нам квартиру больше купить?

— А зачем вам?

— Милене