Когда был готов первый корабль и поставлен на коньки, он вместе с адмиралом флота Хойбраном стал учиться управлять им. Для разгона он использовал воздушный кулак, а когда ветер наполнял косые паруса, корабль сначала медленно, неохотно, затем все быстрее начинал скользить по льду. Пару раз дракон чуть не разбили, но речные матросы справились с управлением. Труднее всего давалась им остановка и торможение, но через три дня речники уже гоняли по льду, как по воде. На этом корабле обучались остальные экипажи. Вскоре это катание превратилось в повальное развлечение для «светского общества» баронства. Свад сделал коньки нескольким лодкам, и на них матросы катали визжащих от восторга и страха риньер. Для обителей замка это были забавы, для Артема – еще одна возможность быстрой переброски войск. Мобильность, скорость и неожиданность – вот факторы победы, считал он, в предстоящем сражении с горцами.

Горцы не ждали нападения со стороны реки. И он решил этим воспользоваться. Когда был готов второй дракон, он посадил в него пару псов и отправился по реке к заимке. По льду добрались за неполный час. Летели с ветерком. Увидев вышку на берегу, матросы лихо развернули корабль боком и стали тормозить. К берегу пристали четко.

Артем прошел по устью ручья метров сорок и поднялся на крутой берег по хорошо расчищенным от снега ступенькам. Псы побежали дальше – видимо, почувствовали дичь. Артем не стал их останавливать, он направился осматривать, как обживались воины в крепости. Как устроился тут небольшой гарнизон, посменно несущий службу. Доверять несение службы тем, кого он сюда выселил, Артем не стал. Десяток его дружинников сменялся каждые десять дней, а вот местные мужчины-переселенцы его усиливали и снабжали припасами. Сюда ушел один из родов его племени. А его племя среди племен озер так и называлось – Артамово племя. И хотя поселенцы крепости не напоминали племенное образование в том смысле, как это было принято у народа озер, Артем понимал, что для дикарей такое устройство общества и название ближе и понятнее. Поэтому просто согласился с названием. Для своих он был бароном, для остальных племен – вождем Артамова племени.

Быстро осмотрев крепость и не найдя нарушений в несении караульной и дозорной службы, отправился в поселок. Смотрел на поселок, стоя у колодца. Тут тоже все было в порядке. Дома заселены, колодец почищен. Дворы и дорожки расчищены от снега. Из труб тянулся к небу сизый дым. В коровниках мычали коровы. Голосили петухи, стараясь перекричать друг друга. Бабы копошились во дворах на скотных базах. Поселок обживался. Вороны с привычным недоумением каркали, переговариваясь на своем птичьем языке. Детвора играла у крепости в воинов и просила часового у ворот пустить их внутрь…

Артем направился по уже знакомому маршруту к скале с пещерой. спустился к ручью, скатившись на заднице, и по крепкому ледяному насту ручья направился к подземной пещере. Он хотел посмотреть, что стало с псом, осьминогом, и хотел найти ларец с амулетом. Его будущее зависело от амулета и этого осьминога.

«Еще подохнет, или местные найдут, – думал он, скользя широкими шагами по льду, – и пришибут нечаянно его. Хотя… пес не даст. Странным образом он привязан к этому существу», – пришел к выводу Артем. Но для спокойствия совести проверить стоило.

Вход он нашел не сразу. Даже успел пройти мимо и остановился, недоуменно разглядывая скалу. Кусты и снег есть, а входа в пещеру нет. Тогда он повернул назад и стал, раздвигая руками кусты, внимательно изучать основание скалы. И нашел узкую щель, занесенную снегом. Встав на колени, Артем руками расчистил рыхлый наст снега и, кинжалом отрубая куски льда, расширил проход. Снял полушубок и, извиваясь, как уж, проклиная магов прошлого за то, что сделали вход таким узким, прополз до камня, перегораживающего проход. Когда он, отдуваясь, встал на четвереньки, его в лицо лизнул вонючий язык, обдало смрадом мертвой плоти и рядом раздалось радостное поскуливание.

– Что? – Артем протянул руку и ласково погладил голову пса. – Сторожишь своего друга? Пусти, я пролезу дальше.

Пес отошел и сел. Артем разогнулся, надел полушубок, который толкал перед собой, и запустил светляк. С прошлого посещения в туннеле практически ничего не изменилось. Он прошел по узкому проходу в пещеру и увидел лежащего на костях осьминога. Рядом с ним лежала тушка бобра, которую он, обхватив щупальцами, клевал и отрывал большие куски.

– Жив, пришелец, – успокоился Артем и погладил заботливого ширда. – Кормишь, значит, друга, да? Ну корми. Он нам пригодится. А тебе вот в награду дарю пару душ, – и Артем «скормил» ширду две прикрепленные к его ауре души. Ширд дернулся, и его глаза сверкнули огнем. Пес упал на пол пещеры как подкошенный. Тело ширда сотрясалось. Артем помнил, как сам горел от преизбытка энергической подпитки.

– Ничего, потерпишь, – буркнул Артем и перешагнул через пса. – Я тоже терпел и, как видишь, жив.

Он подошел к осьминогу и прикрикнул на того:

– Подвинься, слизняк, мне надо посмотреть на амулет!

Но осьминог проигнорировал его приказ. Он продолжал жрать свою добычу, принесенную ширдом. Артем постоял и получил мысленный посыл: надень свою корону.

Ага, догадался Артем, новый приживалец-змей заметил чужака и предупреждает его. Он вытащил из сумки корону и надел на голову.

Из сумки показалась голова сонного Свада.

– Что, уже пришли? – зевая, спросил гремлун и полез из сумки. – Фу! Какая мерзость, – произнес он, брезгливо рассматривая иномирное существо. – Это кто же такой будет? – спросил он у Артема.

– Точно не знаю, но догадываюсь, что это мой будущий помощник, когда я разделюсь с Артамом.

– Хм… И чем этот слизень с хвостами тебе сможет помочь?

– Увидим, – пожал плечами Артем и толкнул ногой осьминога. Тут же он получил ментальный удар по мозгам, но корона часть удара отразила обратно, а часть преобразовала в магический щит разума. У Артема лишь случилось кратковременное головокружение. А осьминог забился в конвульсиях.

– Ты не балуй, – произнес мысленно Артем, – а то еще, чего доброго, издохнешь.

Осьминог, не реагируя, продолжал дергаться. Теперь у ног Артема дергалось в конвульсиях два тела. Он осторожно отодвинул тушку осьминога носком сапога, присел и стал в том месте, где ранее лежал осьминог, копаться в пожелтевших человеческих костях. Скоро он наткнулся на бронзовый сундучок. Вытащил его наверх и стал осматривать магическим взором. Секретов и ловушек не было. Видимо, древние посчитали охрану сундука тварью достаточной и понимали, что за