хочу.

– Скоро деревня, судя по карте. Озерки какие-то. Там поедим.

– А дадут? – Светка высовывает любопытную мордочку наружу. – Даже не верится.

– А мы заплатим! – в тон ей отвечает Михаил и через силу улыбается. Идти еще километра полтора, а нога как бревно. Не чувствует, как наступает, только щиплет изнутри. Он удобнее перехватывает палку, опирается всем телом и ковыляет дальше. Светка идет следом, иногда оборачиваясь на оставшиеся позади кусты, растущие вдоль лесной дороги.

С момента их встречи уже неделя. Семь суток. Раньше она отмеряла дни как привыкла в школе – по дневнику: три дня столбиком слева, три – справа. Воскресенье в уме. Теперь о дневнике пришлось забыть, как и о многом другом, но привычка осталась.

Михаил нашел Светку в подвале разрушенного дома. Над землей торчали послевоенные абстрактные скульптуры – бунтующий железобетон a la naturel, а внизу было прилично: лежанки, сбитые из остатков мебели оттуда, сверху. Почти целый стол с неведомо как уцелевшей керосиновой лампой. Очаг, аккуратно выложенный из кирпича. Даже дым наверх уходил не через дверь, а в огрызок трубы в потолке.

По дымку он и нашел убежище.

Внутри были проблемы: два парня лет по двадцать, точнее Михаил определить не смог. Да и не сильно хотел, потому что пришлось почти сразу стрелять. Добрым словом и пистолетом можно добиться больше, чем только словом… Как обычно, в общем. Особенно когда ты немолод, крепко хромаешь на левую ногу и просишь просто ночлега, а в ответ рискуешь быть напластанным двумя ножами сразу. Хорошо, ствол достал еще за дверью. И патрон дослал.

– Дядя Миша, там впереди есть кто-то! – Светка прижимается к нему сзади, выглядывая из-под руки. – Переждем?

Вот лучше бы да. Переждать. Пистолет, аккуратно почищенный и завернутый в промасленную тряпку, лежал в рюкзаке. Выкинуть жалко, патронов в магазине уже нет. Один в стволе, но это не вариант. Если что, отбиваться палкой, то есть, считай, ничем.

– У тебя зрение получше, Светка, кто там есть? – он щурится, оттягивая пальцем край глаза, но смиряется: с минус четыре без очков видимость никакая. Шевелится кто-то метрах в ста, а кто и зачем – загадка.

– Три мужика. Без оружия, вроде. И тетенька. Похоже, дерутся, но сама не разберу.

«Тетенька»… Впрочем, с высоты Светкиных тринадцати лет все, кто старше – тетеньки. И дяденьки. Кроме тех двух уродов, что насильно держали ее в подвале за прислугу и подстилку. Тех она так и назвала тогда – уроды. Когда помогала трупы оттащить в развалины.

– Если без оружия… – Михаил задумывается. – Пошли поближе, может, договоримся.

Пока они дошли, двое мужиков уже прилегли отдохнуть после метких ударов «тетеньки». Судя по лужицам крови, прилегли надолго. Без медпомощи, скорее всего, навсегда. Третий держится – то ли сильнее остальных, то ли просто осторожнее. Толстый, но быстрый. Оружие, кстати, у обеих сторон конфликта есть – мясницкого вида тесак у мужика и узкий, видимо, военный нож у девушки. Толстяк сопит и время от времени с надеждой оглядывается на павших друзей – не помогут ли?

Вряд ли. Михаил, хоть и не врач, но насмотрелся за эти полгода всякого. Если бы раны были легче, хоть уползти бы попытались. А они лежат кулями, один, похоже, и не дышит уже.

– Пошли вон! – шипит им со Светкой девушка, умело оттесняя оставшегося врага к деревьям. Похоже, третий проигравший на подходе, вопрос времени.

– Мы мимо, мимо… – мирно говорит Михаил. – Не наше дело. Светка молча сопит рядом. Видно, что манера обращения девушки с ножом ее зацепила. Понравилась.

– А меня научите? – вдруг спрашивает Светка. Девушка на мгновение отвлекается и тут же получает резаную рану на руке. Неглубоко, но неприятно.

– Вот ты, сука! – Мужик, ударив, чуть расслабляется и сразу платит за это: прямой в грудь, с огромной силой, даже хрустнуло что-то под лезвием.

Девушка выдергивает нож и сразу отскакивает, настороженно глядя, но волноваться не о чем. Сперва падает тесак из разогнувшихся пальцев. Потом и сам толстяк тяжело заваливается вперед.

– Ты, вонючка, чего отвлекла меня? – ворчит девушка на Светку. – Чуть не прирезал…

Она аккуратно вытирает нож о спину павшего воина и сует в обнаружившиеся на поясе ножны.

– Вы можете меня научить? – повторяет Светка, зачарованно глядя на победительницу. Михаил чувствует себя лишним здесь и сейчас, но молчит. Пусть спросит.

– Зачем это мне? – спрашивает девушка. Вблизи она даже для Светки не тянет на тетеньку. Двадцать три. Четыре?

– Мы вам заплатим, – уверенно отвечает Светка. – Да, дядя Миша?

Михаил пожимает плечами. Сама спросила, сама решает, посмотрим, чем дело кончится.

Девушка подтягивает ремень с ножнами, топает ботинками, стряхивая с них комья грязи после танца с ножом, застегивает доверху «молнию» на короткой куртке. Движения быстрые, привычные.

– Вы двое – дурачки, да? Блаженные? Таких и грабить жалко. А придется! – она подходит вплотную к Михаилу. Черт, даже палкой не ударишь, замаха нет… – Давай, что есть ценного, и уматывайте!

Глаза у нее страшные. Серые, прозрачные, немного навыкате. Обычные девичьи глаза, но внутри ощутимо плещется безумие. Михаил понимает, что этой – он ничего не сделает. Не успеет. И отдать-то нечего, Светка же не то имела в виду…

– Тетенька, да у нас нет ни хрена, – Светка скользит из-за плеча и встает рядом с ним. – Мы зато маршрут знаем. До Убежища.

«Ох ты ж, коза! Кто тебя за язык тянул…».

– До какого? – явно разбираясь в вопросе, спрашивает девушка. Сумасшествие в зрачках сменяется легким интересом. – Номер знаете?

– Двести пятнадцать, – тихо говорит Михаил. Легкий интерес сменился активным. – Но я только на память, карты нет…

Это сразу надо сказать, чтобы не забрала все шмотки в надежде дойти самой. С нее станется. Такие по трупам не то, что ходят – танцуют.

– Кодированный? – спросила, как сплюнула. С пренебрежением. Ну и черт с ней, не важно. Он не обидчивый.

– Да. Я, собственно, и не военный. Я бухгалтер. Просто так получилось…

– Не имеет значения. Далеко идти? – тон армейский, командный. Кто ж ты есть такая?

– Девяносто километров. Плюс-минус. – Михаил осторожно выдыхает, поняв, что весь разговор почти не дышал. Напугала она его, напугала, что тут говорить. – Я направление знаю и расстояние. Остальное… Ну, по мере приближения. Всплывает в голове, само по себе как-то.

– Знаю такую технологию. Пошли вместе, – приказывает девушка и сует ему узкую твердую ладонь. – Виктория. Спецназ генштаба ВВС.

– Михаил, – он жмет ей руку. Как кусок доски, обтянутый шершавой кожей. Рукопашница, сто процентов, жал он уже такие руки. В прошлой жизни. С тех пор насмотрелся