В тоне Зандера чувствуется нотка горечи.

– Но мой отец был далек от совершенства, и он совершал много ошибок. Одной из них была вера в то, что Эдли – другой. К сожалению, многие разделяют его веру в то, что смертные существуют исключительно для нашего выживания. Мой отец дал Эдли слишком много времени и свободы действий, чтобы сделать илорианцев богатыми и, следовательно, преданными ему. Они не заинтересованы в том, чтобы жертвовать своим богатством ради моих планов. Я для них угроза. И хотя было время, когда Эдли можно было легко снять с занимаемой должности и избежать ситуации, в которой мы оказались, но это время прошло. У него слишком много ярых сторонников.

Я слышу страсть и разочарование в голосе Зандера, но также и намек на смирение.

– Разве ты не можешь послать туда Аттикуса вместе с армией?

– Таков и был мой план. После того как мы бы поженились и мои родители отреклись бы от престола. Но теперь мы сталкиваемся с давлением со стороны Ибариса. Половина армии расположилась лагерем возле Разлома, а другая половина готова двинуться в путь при первых признаках неприятностей. Поднять оружие против Кеттлинга сейчас означало бы еще больше расколоть людей. Хотя сторонников Цирилеи много, мы не можем сражаться одновременно с Ибарисом и Кеттлингом, особенно если Эдли призовет союзников из Кайера. Они устрашали даже смертных, которые давным-давно сражались вместе с Кеттлингом, когда тот в последний раз восстал против Цирилеи. И каждый день я получаю все больше сообщений о том, что люди вступают в союз с Эдли. Если восток объединится под его началом, они станут для меня серьезной угрозой.

И этот человек вчера стоял в первом ряду двора и кланялся своему королю в знак верности. Меня передергивает от отвращения.

– Не знаю, как ты не натравил на него Абарран.

– Поверь мне, я борюсь с этим побуждением каждый день.

Я качаю головой.

– Предатель при дворе на данный момент должен волновать тебя меньше всего.

– Возможно.

Но мрачное выражение, промелькнувшее на его лице, говорит об обратном. Мои мысли блуждают в затянувшейся – и странно приятной – тишине, возвращаясь к прискорбной кончине лорда Квилла.

– Элисэф сказал, что флакон с ядом нашли в платье моей горничной.

– Он был крошечный, легко спрятать в одежде. Из того, что она рассказала нам во время допроса, каждому кормильцу нужно было выпить всего одну каплю. Когда жрицы проверили флакон, в нем было почти двадцать капель.

– И ты забрал его у нее.

– Да, он по-прежнему в безопасности, в королевском хранилище. Нетронутый.

– Это означает, что их было больше одного. Сколько я принесла?

– Мы не знаем. Но Абарран нашла еще один у твоего брата, когда мы его схватили.

Судя по взволнованному выражению лица Зандера, я предполагаю, это его тоже беспокоит.

– Как Эдли смог достать этот яд?

– Еще один справедливый вопрос, на который у меня нет ответа. Я получил сообщения об ибарисанцах, замеченных в Мидуэлле на востоке и в Соленой бухте на юге. Они ходят группами по два-три человека, проскальзывают в таверны, расспрашивая о подданных двора.

Я слежу за ходом его мыслей.

– Ты думаешь, они носят с собой больше этих флаконов и нацеливаются на смертных, чтобы добраться до лордов и леди.

– Было бы разумно предположить подобное. Однако в данный момент большая часть двора собралась на предстоящую летнюю ярмарку, и их землями управляют наместники.

Но и здесь им небезопасно, если верить Квиллу.

– Дагни, швея, сказала, ибарисанцы убили кормилицу.

– Она принадлежала леди и лорду Ренгард из Беллкросса, что на другой стороне Элдредского леса, – подтверждает Зандер. – Мужчины, соответствующие описанию убийц, были замечены убегающими, когда нашли тело, поэтому можно с уверенностью предположить, что они приложили к этому руку.

– Зачем им ее убивать?

– Это еще предстоит выяснить. – Что-то в голосе Зандера заставляет меня подозревать, что у него есть идея, которой он не хочет делиться со мной.

– Знаешь, кто мог бы знать? – Я делаю паузу для эффекта. – Тайри.

Внимание Зандера переключается на очаг и аккуратно сложенные поленья в камине.

– Я уже дал свой ответ на это предложение.

– Но это было до того, как Квилла отравили.

– И, насколько нам известно, его смерть не имеет ничего общего с Эдли. Скорее всего, это было сообщение для тебя, чтобы ты знала, что у тебя все еще есть союзники в этих стенах.

Я не думала об этом.

– Разве не хорошо было бы это знать?

Его губы сжаты. Он знает, что я права.

– В следующий раз может быть отравлена Анника или Аттикус. Или ты.

Что будет со мной, если Зандер умрет? Меня просто отпустят?

– После смерти родителей мы слишком осторожны, чтобы позволить подобному случиться. – Зандер делает паузу. – Ты как-то слишком настойчиво предлагаешь помощь. Почему ты прикидываешься, будто тебя заботит то, что нас ждет?

– Потому что мне больше нечем заняться? – Легкомысленный ответ слетает с языка прежде, чем я успеваю остановиться.

Его глаза подозрительно сужаются.

– Или эта демонстрация столь ярой поддержки – попытка завоевать мое доверие?

Я фыркаю.

– Мы оба согласились, что я ничего не могу сделать, чтобы завоевать твое доверие. – Но становится все более очевидным, что Зандер взвешивает каждое действие и каждое слово, вылетающее из моих уст, выискивая двуличность. – Ты не смотрел на эту ситуацию с другой стороны?

– У предательства лишь одна сторона.

Он спокойно смотрит на меня.

– Справедливо. Как насчет этого? – Я наклоняюсь вперед. – Мы должны попробовать, прежде чем кто-то еще умрет.

С губ Зандера срывается долгий выдох.

– Посмотрим, как будут продвигаться дела.

По крайней мере, это не категорическое нет.

– Что происходит сейчас?

Он пристально изучает свой ноготь.

– Боз и его люди ведут расследование. Я подозреваю, что они не обнаружат ничего важного. Люди будут находиться в напряжении до тех пор, пока сами не успокоятся или пока кто-нибудь не окажется мертвым.

– Тогда есть чего ждать, – бормочу я, сплетая руки на груди. Дождь принес с собой влажный, холодный воздух, и волоски на руках встают дыбом.

– Тебе холодно, – говорит Зандер.

– Ты мало что пропускаешь, да?

– Я ничего не пропускаю. Тебе лучше запомнить это.

Его взгляд на мгновение задерживается на мне, прежде чем он переключается на очаг, и поток пламени охватывает поленья в железной решетке. Я приоткрываю рот. Впервые вижу, как Зандер использует свое родство с Судьбой.

Он усмехается. Это тот же легкий, соблазнительный звук, который я слышала ранее на тренировочной площадке.

– Ты похожа на детей, которые