английски: «Приношу мои соболезнования» Книжный салон имел большой успех, поговаривали лаже, что на этот раз посещаемость на 20 процентов выше, чем в прошлом году. В феврале 1986 года произведение Саган получило приз «Трудных детей»[30]. Романистка отправилась за наградой в Межев, где встретилась со своими поклонниками всех возрастов, приехавшими взять автограф у автора.

За год до этого мероприятия жюри, присуждающее приз «Монако» и состоящее из членов Французской академии и Академии имени братьев Гонкур, отметило произведения шести авторов: Анри Кулонжа, Пьера Жакеза-Элиаса, Робера Малле, Рене де Обалдья, Пьера-Жана Реми и Франсуазы Саган. В мае приходит официальный ответ: тридцать пятая премия Фонда принца Пьера де Монако будет присуждена Франсуазе Саган за все ее литературное творчество. До нее награждены были Франсуа Нурисье, Анн Эбер, Леопольд Седар Сенгор, Пьер Гаскар, Даниэль Буланже, Марсель Шнайдер, Жан-Луи Кюртис, Кристин де Ривуар, Жак Лоран и Патрик Модьяно. Для вручения этой премии в 40 тысяч франков собралась вся семья принца: Ренье, Каролин, Стефани, Альбер и Стефано. «Я в восторге от этой премии, — но останусь в прихожей по трем причинам: прежде всего я не выношу большого скопления людей. Кроме того, зеленый цвет мне совсем не идет, в нем я похожа на собачку, и, наконец, я люблю, когда награду мне вручают за что-то конкретное», — заявила романистка.

Франсуаза Саган рассталась с издательством «Галлимар», поскольку Франсуаза Верни получила предложение занять пост в издательском доме «Фламмарион», куда Саган за ней последовать не могла. Но накануне этого расставания, в 1985 году, у Франсуазы Саган вспыхнул скандал с литературным директором. Эта история началась два года тому назад, летом 1983-го, когда романистка встретила Гарри Янковичи, литературного директора издательства «Дифферанс». В ходе разговора она упомянула о коллекции книг по искусству. «Мне казалось интересным соединить в одной книге литературное творчество с произведениями художника», — позже рассказывала она. Последовала договоренность, что Франсуаза Саган займется созданием такой коллекции под названием «Живые картины», написав комментарии о творчестве колумбийского художника Фернандо Ботеро. В действительности, в соответствии с контрактом, подписанным 3 июля 1983 года, предусматривалось выпустить книгу двадцатимиллионным тиражом. Автор заметила, что цена книги удивительно низкая, однако она получила 10 процентов от государственной продажи каждого экземпляра. Франсуаза Саган добавила лишь одно условие к контракту: слова «роман», «новелла» или «рассказ» не должны фигурировать на обложке, чтобы не вводить в заблуждение читателей. Гарри Янковичи долго ждал рукописи от Франсуазы Саган, и под его давлением она все-таки написала рассказ, вдохновясь картиной Ботеро «Дом Ракель Веги». Весь текст, объемом не более новеллы, был поделен на девять глав. Франсуаза Саган обрисовала обстановку: «…меня зовут Фернандо, я не назову своей фамилии, поскольку мой отец, который иногда бывает навеселе, мог бы меня наказать. Мы — респектабельная семья из Боготы, где очень скучно — по крайней мере мне. Думаю, другим тоже… Прежде всего я должен поблагодарить мадам Ракель Вегу за то, что позволила мне покрасить их дом, так как мне нравится». Дальше автор вводит в действие каждого персонажа, заставляя его высказаться о своем существовании в доме.

Через четыре дня после передачи рукописи, когда Франсуаза Саган получила пробный экземпляр, она обнаружила, что как по волшебству ее двадцать страниц превратились в восемьдесят восемь. Затем она начала протестовать против оформления обложки: ее имя написано вверху крупным шрифтом, тогда как имя Ботеро внизу, мелкими буквами, под репродукцией картины. И наконец, играя словами, издатель написал: «Это воображаемое произведение по мотивам картины Фернандо Ботеро». Несмотря на то что Саган отказалась подписать разрешение на распечатку, книга все-таки была издана. Получив несколько экземпляров, проданных за 45 франков, она констатировала, что в контракте не соблюдено ни одно из ее требований. Через несколько часов после торжественного открытия пятого Книжного салона романистка послала официальное заявление в агентство Франс Пресс, требуя конфисковать все экземпляры этого произведения: «Помимо морального унижения, нанесенного господину Ботеро и издательству «Галлимар», которое публикует в мае мой следующий роман, я считаю недопустимым, если хотя бы один из моих потенциальных читателей, посмотрев на обложку этой книги, истратит 45 франков на псевдороман, состоящий из 21 страницы. Для меня одна лишь возможность подобной ситуации является настоящим позором». Йоахим Виталь, директор издательства «Виталь», возражал: «У нас есть контракт, подписанный по всем правилам. Нет и речи о том, чтобы отложить публикацию книги: то, что Франсуаза Саган не сочла нужным предупредить свое издательство «Галлимар», нас не касается. Просто она попыталась для достижения своей цели действовать непозволительными методами и оказать давление на моего поверенного Гарри Янковичи». Он тут же вызвал своего адвоката, мэтра Девинтера, и подал жалобу на Франсуазу Саган и Марка Франселе за «незаконное проникновение в жилище, нанесение ударов и ран и требование подписи под угрозой избиения».

Марк Франселе постоянно общался с Джонни Холидеем, Жан-Полем Бельмондо и с Франсуазой Саган. С тех пор как он увлекся автором романа «Здравствуй, грусть!», этот красивый сорокалетний мужчина, о котором писали то там, то здесь как о рецидивисте, посчитал за честь всегда защищать романистку. Поэтому он и отомстил Гарри Янковичи. Несколько лет спустя он рассказал, каким образом, ему удалось проучить этого издателя: «Однажды поздно вечером, в половине первого, мне позвонила Франсуаза Верни и заговорила со мной сладким голоском. Вот что она мне сказала слово в слово: «Ты знаешь, твоя подружка Франсуаза Саган настоящая дрянь… Она лишила меня прибыли в 300 тысяч франков. У меня в руках ее последняя книга, вышедшая в издательстве «Дифферанс»!» И она передала трубку Франсуазе, которая сказала мне, что ее адвокат желает со мной переговорить. Мэтр Жан-Клод Зильберштейн потребовал, чтобы я незамедлительно приехал на улицу Шерш-Миди, так как полагал, что репутация Саган может серьезно пострадать. Я приехал, вижу, что все они сильно, расстроены. Мне объяснили, что Янковичи приготовил западню для Саган. Увеличив объем ее книги в типографии, он сделал из тридцати страниц, предназначенных для предисловия, новый роман Саган. Здесь я оправдываю действия Верни. Франсуаза легкомысленно подписала с ним контракт на скромную сумму и на премию «в наличных». Мне дали текст письма, в котором Гарри Янковичи сознался в своем мошенничестве. Мне осталось лишь заставить подписать его. Поскольку Саган знала, где он живет, мы тут же пошли к нему вдвоем. Не знаю как, но мне удалось чудом разгадать код входной двери… Короче, мы поднялись на второй этаж. Позвонили. Никто не ответил. Несколько минут провозившись с замком, я открыл дверь, мы вошли и решили дождаться его возвращения. Он появился в 3