пассивный человек», — бросил он Валери Жискару д'Эстеиу и тем самым пригвоздил его. 9 мая, накануне второго тура президентских выборов, Франсуаза Саган схватилась за перо и опубликовала в «Юните», газете социалистической партии, чрезвычайно своевременную и убедительную статью под названием «В мае будем делать все, что нам хочется». Здесь она со всей силой нападала на уходящего президента, который, по ее мнению, продемонстрировал «унизительное равнодушие» по отношению ко всем французам, и расхваливала достоинства своего любимчика. «Миттеран — это человек, который действительно, в противовес словам его соперника, произнесенным много лет назад, обладает монополией в сердцах французов. Тогда как другой кандидат обладает монополией цинизма, равнодушия, презрения, одним словом — посредственностью. Нужно многое изменить. Начать сначала. И жить по-другому». На следующий день Франсуаза Саган, как и большинство французов, обрадовалась, когда на голубом экране появился угловатый профиль ее друга: Франсуа Миттеран набрал 51,75 процента голосов.

21 мая в Пантеоне Саган будет сидеть в первой ложе на церемонии вступления президента в должность. Она очень эмоционально прокомментировала это событие на страницах газеты «Матен де Пари»: «Могу дать руку на отсечение, что сегодня, 21 мая 1981 года, Миттеран одержал необыкновенную победу, возможно, в первый раз в своей жизни и, надеюсь, навсегда. Он был так ощутимо близок и безумно влюблен во всех французов».

После 10 мая 1981 года ничего не изменилось для Франсуазы Саган и Франсуа Миттерана. Теперь романистка была допущена в круг близких друзей президента и получила номер его прямого телефона. Несмотря на новые обязанности и напряженный график работы, новый хозяин резиденции на Елисейских полях выкраивал, как и в прошлом, свободные минуты для их традиционных обедов тет-а-тет. Регулярно лимузин президента появлялся перед домом Саган. Телохранители провожали его до входной двери, а потом бесшумно исчезали. Соседи с улицы Шерш-Миди, 91, каждый раз удивлялись, встречая президента на лестничной площадке без сопровождения. Саган, которой безумно нравилось принимать его у себя, подавала Миттерану простые домашние блюда; она сама готовила жаркое и заказывала у продавца с улицы Севр чудесную утку с апельсинами, от которой он приходил в восторг. «Это чудный гость, всегда пунктуальный и всегда в прекрасном настроении, — признавалась она. — Мы не говорим о политике. Он интеллигентный человек, любящий литературу, с большим чувством юмора. Я восхищаюсь тем, что он остался человеком, даже придя к власти».

Пьер Берже был одним из редких свидетелей их рандеву: «В конце своей жизни Франсуа Миттеран, когда мы заговаривали о Саган, признавался, что скучает по встречам с ней. Я тогда сразу же организовал ужин у Ледюка. Я был потрясен, с каким уважением они относились друг к другу».

Дени Вестхофф также встречался с высоким гостем своей матери, но не в Париже, а в Кажарке. В 1988 году Франсуаза Саган пригласила свое «божество» как раз перед его переизбранием провести выходные в своих родных краях. В тот день на глазах потрясенных горожан президентский вертолет приземлился на футбольном поле Кажарка, где его ожидали лимузины темного цвета с бронированными стеклами «Моя мать долго говорила с ним за ужином о Египте, поскольку Франсуа Миттеран планировал провести там Рождество. — вспоминает Дени Вестхофф — У него действительно были глубокие знания об этой стране и ее истории. Миттеран показался мне очень образованным, любезным и обаятельным. Я сохранил о нем чудесные воспоминания». Франсуаза Саган не любила говорить о своих отношениях с Франсуа Миттераном, ограничиваясь лишь несколькими забавными случаями, когда ее собака пролила ему на галстук стакан красного вина как раз перед заседанием Совета министров. Позже, когда фотограф Клод Азуле предложил ей написать предисловие к своей иллюстрированной книге «Франсуа Миттеран, человек-президент», она в первый раз приподняла завесу над своими чувствами, заявив, что он является для нее «идеальным другом». «Это идеальный друг, о котором говорил Рембо, ни страстный, ни слабый, а просто друг, — писала романистка. — Об этом знают те, кто живет с ним рядом. Те, кто живет вдали и любит его, чувствуют это инстинктивно. А те, кто не любит его, просто завидуют, тоже бессознательно, скорее даже они завидуют его друзьям. Поскольку дружить с ним очень почетно, приятно и спокойно. Я говорю «спокойно», потому что чем более человек слаб, тем больше его внимание и привязанность к нему. Я говорю «приятно», потому что эта дружба доставляет огромное удовольствие». Франсуа Миттеран, со своей стороны, никогда публично не говорил о своих отношениях с автором романа «Здравствуй, грусть!».

В марте 1981 года, накануне восхождения к власти президента Франсуа Миттерана, Франсуаза Саган поставила точку в рукописи своего последнего романа, «Женщина в гриме», выпуск которого планировался в начале июля в издательстве «Рамсе». В ожидании этого события она решила отдохнуть несколько дней в Мамунии, в знаменитом дворце в Марракеше. Писательница гордилась романом «Женщина в гриме», который, по ее словам, получился самым веселым и диссонирующим из всех ее вещей. Основа сюжета — шикарный познавательный круиз по Средиземному морю. Он пришел ей в голову во время одного светского ужина. За столом очень элегантная дама, большая любительница классической музыки, рассказывала, что совершила путешествие по морю под звуки своих любимых мелодий — такую новинку предлагают туристические агентства состоятельным клиентам. Рассказ заставил Франсуазу Саган задуматься на весь остаток вечера. Этот эпизод она вставила в свое повествование: на борту пассажирского судна «Нарцисс» за 98 тысяч франков, на просторах Капри, в полном уединении, убаюкиваемые волнами и классическими ариями, будут жить четырнадцать персонажей абсолютно в «сагановском» духе. Чета разочаровавшихся миллиардеров, сомнительный бизнесмен, эксцентричная и капризная восходящая звезда, жиголо, мошенник, гоняющийся за легкой добычей, ужасная светская дама — все они соберутся в одном месте. Ситуация, благоприятная для сложных романтических отношений, столь близких сердцу писательницы. Все герои обнажат свою сущность в конце круиза. Супружеская чета: Кларисса, сильно накрашенная, неравнодушная к спиртному женщина, и Эрик Летюилье, директор газеты, поддерживающий левые партии, — отделятся от группы. «Это мнимая поддержка левых сил, — говорит Франсуаза Саган. — Он из тех людей, которые не хотят, чтобы у каждого был автомобиль «роллс-ройс», а желают, чтобы все ходили пешком…» На борту «Нарцисса» накрашенная женщина встречает Жюльена Пейра, мошенника, с которым переживает счастливый роман под изумленными взорами других пассажиров.

Написание этой книги было одновременно и трудным, и волнительным. Пока Франсуаза диктовала роман своей секретарше, ее адвокат бился на всех фронтах, защищая ее интересы: против Жана Угрона, с одной стороны, и против издательства «Фламмарион» — с другой. Измученная судебным процессом по поводу плагиата и выплаты долгов, Франсуаза Саган села на борт «Нарцисса»