кузни Киара невидимой тенью скользнула внутрь, зажгла валявшийся на столе огарок свечи и принялась копаться в сундуках, лихорадочно выбрасывая вещи прямо на пол. Где-то же она видела… да, вот же он!

Девушка схватила в руки прочный стальной крюк, некогда служивший наконечником для багра, сорвала со стены толстый моток веревки и попыталась засунуть все это в рюкзак — но безуспешно, потому что громоздкий, разлапистый крюк никак не влезал внутрь, грозя разорвать ткань.

Оглядевшись по сторонам, Киара обнаружила на полу полотняный мешок, и запихнула в него веревку с крюком, предварительно вытряхнув на пол какие-то сухие кости и обломки рогов.

Потом закинула рюкзак за плечи, задула свечу и выбралась наружу, сразу же метнувшись в сторону, за кузню — туда, где ее не было видно со двора. Именно здесь в крепостной стене были вырезаны ступени, ведущие к одному из сторожевых постов.

Соломенное чучело на шесте проводило ее пустым взглядом нарисованных глаз.

Киара подскочила к стене, зажала мешок в зубах, вытащила из-под платья пару ножей и принялась взбираться по крутым и неровным ступенькам наверх, крепко сжимая ножи в обеих руках. Один раз она едва не сорвалась вниз, в полутьме промахнувшись ногой мимо каменного выступа — но, отчаянно замахав руками, в последнюю минуту сохранила равновесие и двинулась дальше, всем телом прижимаясь к холодной толще стены.

Ухватившись за каменный зубец, Кракис пристально следил за тем, что происходило во дворе, пытаясь понять, что означает все это внезапное построение. Слов, произнесенных Советником, ему разобрать не удалось, но что-то подсказывало часовому: ждать своей смены им с напарником придется еще долго.

Кракис гулко высморкался в рукав, поднял свой факел и обернулся к Фридлю, отливавшему с противоположной стороны стены.

— Слышь, чего скажу… — начал он, но внезапно осекся, заметив показавшийся над бруствером силуэт: голову и плечи длинноволосой девчонки, зачем-то державшей в зубах темный сверток. На секунду ему показалось, что миндалевидные глаза девушки смотрели на него с непонятной жалостью.

Этот странный взгляд был тем последним, что часовой увидел в своей жизни.

Резко выбросив вперед обе руки, Киара метнула оба ножа сразу — коротко просвистев в воздухе, тяжелые, прекрасно сбалансированные лезвия без труда нашли свою добычу.

Удивленно уставившийся на нее солдат захрипел, выронил факел и рухнул, словно подкошенный, обеими руками вцепившись в раскроенное горло. Второй, грузный детина с выбивавшимися из-под шлема рыжими кудрями, в последнюю секунду чуть развернулся, застегивая штаны — нож скрежетнул по самому краю латного нагрудника, глубоко пропоров кожу в районе ключицы, и отскочил, звякнув о камень стены.

Пошатнувшись от неожиданности, часовой взмахнул руками, с трудом балансируя на краю стены. Темная кровь брызнула на лежавший у его ног тяжелый арбалет.

Диверсантка выронила мешок, сжалась в клубок, словно дикая кошка, и прыгнула с места, вынося вперед вытянутую в струнку ногу. Носок сапога с глухим звуком столкнулся с закованным в латы животом верзилы — удар получился слабым, но его вполне хватило.

Сдавленно охнув, солдат качнулся назад, запнулся и сорвался со стены вниз, перевалившись через бруствер. Кажется, он так и не понял, что с ним произошло.

Киара бросилась наземь, поморщившись от боли в пальцах ноги. Распластавшись на камнях, она подтянула к себе взведенный арбалет, быстро проверив механизм: оружие было заряжено и готово к бою. Второй арбалет торчал в нескольких ярдах поодаль, закрепленный между зубцами стены. Девушка приподнялась на корточки, осторожно выглядывая из-за бруствера: кажется, на соседнем посту что-то заметили.

— Эй! — донесся оттуда чей-то голос. — Что там у вас такое? Чего шумите, мать вашу так?!

Вдалеке на стене задвигались и поплыли по направлению к ней оранжевые пятна факелов.

Киара сдавленно выругалась и бросилась к своему мешку. Если они доберутся сюда — все пропало.

Со двора вдруг раздался пронзительный, переливчатый звук горна, а затем мощный бас проревел, перекрывая исступленные крики перепуганных ворон:

— Его высочество герцог Алого Леса, Протектор Территории, Верховный Лорд Высокого Рода!

Диверсантка подхватила арбалет и бросилась к внутреннему краю стены, позабыв о всякой осторожности. Сейчас — или никогда!

Вход в крепость был ярко освещен покачивающимися на шестах фонарями, которые держали окружившие крыльцо слуги — отсюда Киаре было прекрасно видно все, что там происходит.

Гвардейцы снова расступились в стороны, пропуская вперед двоих Высокородных.

Тот, что держал в руке горн, был, видимо, герольдом — широкоплечий бородатый мужчина с огромным пузом, выпиравшем из-под коротковатого камзола. Закончив свою тираду, он трижды ударил в пол длинным церемониальным жезлом и отступил в сторону, уступая дорогу своему повелителю.

Герцог Алого Леса, облаченный в малиновый плащ поверх гвардейского мундира с изумрудным шитьем на груди, решительно прошел к перилам крыльца и выхватил из ножен меч, воздев его высоко над головой. Киаре показалось, что блеснувшее в свете фонарей лезвие было испещрено багровыми потеками.

Даже с ее орлиным зрением девушке было непросто различить черты лица темноволосого мужчины с такой высоты — но в Алом Лесу может быть только один герцог.

Она припала щекой к ложу арбалета, нащупывая пальцем спусковой крючок.

Превратилась с оружием в одно целое.

Чуть двинула рукой, учитывая поправку на ветер.

Глубоко вдохнула свежий вечерний воздух — и одновременно с выдохом спустила тетиву.

Тяжелый болт вырвался из своего гнезда, и устремился вниз по дуге, с каждой секундой набирая скорость.

Герцог так и не успел начать свою речь — пять дюймов каленой стали врезались ему точно в лоб, дробя черепную кость и глубоко войдя в мозг. Даже не вскрикнув, он начал заваливаться вперед, словно подрубленное дерево, перегнулся через перила и тяжело рухнул вниз, под ноги остолбеневших от неожиданности солдат.

На какие-то мгновения во дворе стало тихо, словно в гробнице; даже вороны, и те вдруг смолкли, безмолвно кружа над замершей в напряжении толпой.

А затем тишина лопнула, взорванная криками десятков глоток.

Киара вскочила на ноги, выхватила из мешка веревку, во мгновение ока примотала ее прочнейшим узлом к крюку и изо всех сил засадила стальное жало в расселину у внешнего края стены, перебросив через нее моток.

Подняв глаза, девушка заметила несущихся к ней во весь опор по стене часовых — около уха свистнула стрела, затем другая. Бросившись на колени, она ухватила второй арбалет, навскидку выстрелила в сторону солдат, и перемахнула через стену, уцепившись за размотавшуюся веревку.

Она спускалась так быстро, как только могла, до крови обдирая себе ладони о грубую бечевку и изо всех сил надеясь на то, что ее самодельная «кошка» выдержит — но не успела.

Высоко