Что? Я закрыл глаза, сделал глубокий вдох и с трудом выдохнул.

— Кто?

— А ты как думаешь? — спросила Констанс.

Мастер Лонгвей.

— Этот идиот.

— Это был мастер Лонгвей, и он не идиот. — Елена набросилась на меня.

— Нет, он — идиот, — огрызнулся я в ответ.

— Почему бы тебе не сказать мне, чего они не могут? — спросила она.

Я саркастически рассмеялся и покачал головой. Это была шутка года.

— Это не имеет значения, ты мне никогда не поверишь.

— Встань, Блейк, — сказала Констанс.

— Зачем?

— Встань. Вспомни совет, который ты получил от Лео, и не испорти это дело.

Ну и дела, спасибо.

Я встал, поднял руки в воздух и пожал плечами. Что теперь? Констанс подошла ко мне, схватила за плечи и повернула меня спиной к Елене. Она задрала мою рубашку. Моей первой мыслью была татуировка, но она давно исчезла. И тут до меня дошло, что она показывала Елене метку лиан.

Я отступил и одернул рубашку, свирепо глядя на тетю.

— Ладно, я не думал, что ты это сделаешь.

— Она должна знать, что ты пытался.

— Это не имеет значения! — закричал я.

— Нет, имеет. Ты больше не прежний Блейк. А теперь расскажи ей, как ты ее искал.

— Ты искал меня? — В ее голосе звучало потрясение, что было еще одной пощечиной.

— Да, — сказал я. — Но я не смог найти тебя.

Она выдохнула воздух.

Я откинулся на спинку стула.

— Блейк, — сказала Констанс.

— Ей не обязательно знать все. — Я был зол.

— Нет, обязательно. Это твой шанс поговорить с ней.

— Действия говорят громче слов. Поверь мне, я последний человек, которого она будет слушать.

— Ты единственный, кто может ей сказать. Что с тобой не так? Перестань быть таким идиотом и поговори с этой девушкой. Ты ждал этого пять месяцев. Перестань быть таким ослом. Ты не такой.

— Это единственный Блейк, которого она знает, Констанс.

— Тогда позволь ей познакомиться с новым.

Елена встала.

— Я прямо здесь! Перестаньте говорить обо мне так, будто я не нахожусь с вами в одной комнате. Я хочу знать, что происходит. Что это за шрам у тебя на спине?

— Это была лиана.

— Что? — растерянно спросила она.

Она должна была знать, что это были за лианы.

— Он подлетел слишком близко к лианам, Елена, — сказала Констанс. — Если бы не Эмануэль, он бы умер.

— Эмануэль? — Голос ее звучал потрясенно.

— Он помог мне. Я пытался, ясно? — Было грустно, что мне пришлось рассказать ей о своем провале. — Я с треском провалился. Я не мог тебя найти. Что-то было не так с моей способностью выслеживать. Когда я проснулся, все было не так. Связь, которую мы когда-то разделяли, исчезла. Я больше не слышу ни звука.

— Зачем ты пошел к лианам? — В ее голосе звучала злость.

Я мог бы рассказать ей, что думает пресса. Они были недалеки от истины. Я нервно рассмеялся.

— Она никогда этого не поймет, — сказал я Констанс и встал. — Увидимся позже.

— Блейк, не делай этого, — сказала Констанс.

— Пока, Констанс. Увидимся завтра в три, Елена. Не опаздывай.

Я вышел из лазарета. Это был не тот способ, которым я хотел, чтобы она узнала, что часть меня хотела покончить с собой, если бы ее не было в этом мире.

— 33~

У меня была долгая беседа с мастером Лонгвеем.

— Блейк, она должна знать, что тебе было не все равно.

— Не так. У меня был план, а ты все испортил. Никогда больше не действуй за моей спиной. Я знаю, как достучаться до этой девушки.

Он уставился на меня.

Я усмехнулся.

— Что? Ты же не думал, что я хочу быть с ней каждый день. Ты же не думал, что я хотел рассказать ей, как я ее искал. Дело больше не во мне, а в ней. Почему, черт возьми, никто меня не слушает? Слова для нее ничего не значат. Действия — главное. Ты заставил меня сказать ей то, что я хотел, чтобы она узнала сама. Ты оттолкнул ее еще дальше от меня. — Я схватил стул и разбил его о стену.

— Блейк.

— Не смей говорить мне, чтобы я успокоился. Ты понятия не имеешь, что я чувствую. Она — моя опора, и я последний человек, которого она хочет видеть. Я, блядь, не могу дышать, — взревел я.

— Прости.

— Забудь об этом, — сказал я. — Просто… — Я поднял руки и ушел.

Мне нужно было привести в порядок свои мысли, и я отправился в полет. Небо было моей единственной свободой. Покрытое облаками сотен оттенков серого и редкими далекими вспышками молнии, оно встретило меня там, где я был, и успокоило. Позже тем же вечером я вернулся, принял душ и упал на кровать. Мне следовало лечь спать пораньше. Завтра был большой поход с мисс ПМС. Но я бы принял все это, если бы это означало, что Елена рядом.

Я перевернулся на спину и с силой потер лицо. Его лицо было в нескольких дюймах от моего.

— Привет, моя маленькая птичка.

Елена захныкала.

Это был лесной сон. До сих пор я переживал его так много гребаных раз. Не в этот раз. Я взял свой кэмми и позвонил Бекки.

— Блейк? — Появилась ее усталая голограмма.

— Разбуди ее. Сейчас, — сказал я. Я из сна расстегивал ремень.

Она передала телефон Сэмми и бросилась к Елене.

— Елена.

Она проснулась, судорожно вздохнув.

— Это всего лишь сон. Ты в порядке, — сказала Бекки.

Сэмми была готова расплакаться, но проглотила слезы.

— Она проснулась.

Звонок прервался.

— Все в порядке? — спросил Джордж.

— Да, Елене приснился плохой сон. Я попросил Бекки разбудить ее. Иди обратно спать.

Джордж пошел на кухню и достал бутылку.

— Дай угадаю, это тот, который ты не можешь изменить?

Я кивнул.

— Я ничего не изменил, Джордж. Лонгвей — гребаный идиот.

— Я слышал.

— Он все испортил.

— Да, ну, по крайней мере, теперь она знает, что ты пытался.

— Да, но она не знает, насколько это тяжело, — сказал я.

Он протянул мне бокал, наполненный бренди, и налил себе. Я сел прямо.

— Где она была, Блейк?

— Я все еще не знаю. Я был в замешательстве. Я не мог ясно мыслить. Я летал гребаными кругами, и… — Я усмехнулся. — Когда Эмануэль сказал следовать зову своего сердца, я чуть не умер, черт возьми.

— Чувак, ты не пытался покончить с собой…

— Ты уверен в этом? Я искал повсюду, но не смог ее найти. Ты знаешь, сколько