«Ну если это просто перегрев, что ж там такого неразрешимого?» – вмешался я. «Да? Над двигателем, знаешь ли, горячо. Куда прикажешь девать топливный насос и карбюратор?» – отбрил меня сосед. Человеку, который много лет искал способы минимизировать проблему, неохота было тратить время на сопливого мальчишку, не понимавшего, что возникновение воздушных пробок обусловлено особенностями внутреннего устройства автомобиля и с наскока с ними не справиться.

Может быть, шизофрения, аутизм и биполярное расстройство объясняются существованием аналогичных заведомо слабых мест в человеческой психике? Если да, то генетические вариации, влияющие на риск заболевания, имеют такое же опосредованное отношение к причинам развития этих заболеваний, как конструктивные различия в моделях автомобилей – к частоте возникновения воздушных пробок. Эволюционный подход предполагает искать заведомо слабые места в информационно-обрабатывающих системах мозга.

Эволюционная генетика тяжелых расстройств

Страдающие шизофренией или аутизмом заводят намного меньше детей, чем их братья и сестры, у которых эти заболевания не проявились, причем сокращение потомства характерно больше для мужчин, чем для женщин[925],[926]. У сестер шизофреников и аутистов число детей немного превышает средние показатели, – видимо, в качестве компенсации, – но у братьев детей меньше[927]. Так что отбраковка путем естественного отбора должна получаться довольно существенной.

Самое вероятное эволюционное объяснение – ограниченность возможностей естественного отбора. В своем авторитетном научном обзоре Мэттью Келлер и Джеффри Миллер пытаются доказать, что несоответствие нашего организма особенностям среды играет намного меньшую роль, чем кажется, и выражают сомнение по поводу идеи, что аллели, отвечающие за психические расстройства, могут давать преимущества[928]. Наиболее правдоподобным объяснением они считают постоянное возникновение новых мутаций, которые отбор не успевает устранять. Здесь они абсолютно правы, именно в этом и состоит основная причина существования психических расстройств. Однако в этом же обзоре они предполагают, что мозг подвержен расстройствам больше остальных органов потому, что в его строительстве участвует огромное множество генов. А вот это уже спорно. На рост влияет еще больше генов, но аномалии роста встречаются редко. Это машина может перестать работать, если выйдет из строя одна-единственная деталь, а организм обычно вполне справляется, несмотря на многочисленные мутации и мелкие неполадки.

Модель, рассматривающая в качестве причины только мутации, подразумевает, что существует некая комбинация нормальных генов, способная полностью исключить болезнь, одновременно максимизируя приспособленность. Однако эта модель может быть ошибочной. Вполне возможно, что подверженность тяжелым расстройствам сохранится, даже если искоренить все мутации. На этот счет существует несколько достойных внимания гипотез.

Одна из них основана на любопытной идее, выдвинутой эволюционным биологом Бернардом Креспи и его коллегами. Заключается она в том, что шизофрения и аутизм – это две стороны одной генетической медали и вызывают их гены, которые обеспечивают свою передачу ценой ущерба носителю[929],[930]. На эту мысль их натолкнуло наблюдение, сделанное Робертом Трайверсом, а затем доработанное гарвардским биологом Дэвидом Хейгом: химические метки, поставленные на хромосомах на раннем этапе развития, блокируют экспрессию определенных генов[931]. О том, какое значение подобный импринтинг имеет для развития ожирения, мы говорили в главе 13. Импринтинг может отключать гены выборочно, в зависимости от того, от отца они получены или от матери[932].

Для материнских генов преимуществом будет возможность немного притормозить развитие плода в размерах, чтобы сохранить ресурсы для следующей беременности с передачей тех же генов и гарантировать безопасные роды. Для генов по отцовской линии важнее увеличить размеры плода и использовать больше запасенных матерью калорий, поскольку следующий ребенок может быть зачат от кого-то другого[933]. Далее все стремительно усложняется, но Креспи удалось собрать данные, свидетельствующие, что избыток доминантных отцовских аллелей может повышать риск аутизма, тогда как чрезмерная ничем не уравновешенная экспрессия материнских аллелей может увеличивать вероятность шизофрении[934],[935],[936],[937].

Из этого следует, что у младенцев, имеющих при рождении размеры чуть крупнее средних, будет повышена вероятность развития аутизма в связи с экспрессией генов по отцовской линии, а новорожденные, отличающиеся мелкими размерами, будут больше подвержены шизофрении. В поддержку этого предположения приводят исследование медицинских карт пяти миллионов датчан[938]. И хотя я сомневаюсь, что эта гипотеза когда-нибудь подтвердится окончательно, это хороший пример творческого мышления и опоры на эволюционный подход в исследованиях.

У мальчиков предрасположенность к аутизму во много раз выше, чем у девочек[939]. Даже у крыс самки лучше справляются с заданиями на социальное взаимодействие, а самцы – на систематизацию. Это натолкнуло Саймона Барон-Коэна и его коллег на мысль, что аутизм может быть следствием чрезмерной «маскулинизации» мозга[940]. Чем обусловлена гендерная разница в статистике аутизма? Тестостероном, геномным импринтингом, воздействием генов X- или Y-хромосом? В ответе на этот вопрос может скрываться ключ к пониманию природы аутизма.

Учитывая, какой ущерб эти болезни наносят приспособленности, логично предположить, что их симптомы или ответственные за них аллели должны давать какие-то преимущества при отборе[941]. Эти предположения провоцируют творческую полемику, в ходе которой была выдвинута, в частности, гипотеза, что шизофреники становятся шаманами или харизматичными лидерами и благодаря этому статусу получают больше половых партнеров[942],[943]. Однако ей противоречат данные, свидетельствующие, что у страдающих этими заболеваниями рождается меньше детей, хотя, согласно недавно опубликованным результатам одного исследования, у людей с творческими способностями, связанными с шизофренией, повышаются возможности для половых связей[944].

Гораздо более перспективной выглядит гипотеза, что генетические склонности, обусловливающие расстройство, дают другие преимущества. Огромный интерес, вдохновляющий на множество исследований, вызывает связь творческих и интеллектуальных способностей с биполярным расстройством[945],[946]. У детей моих невероятно творческих знакомых из академической среды явно повышена предрасположенность к тяжелым психическим расстройствам, а родственники моих пациентов с тяжелыми расстройствами явно отличаются незаурядными творческими способностями. Возможно, конечно, что это просто иллюзия. Во время практики в университетских стенах сталкиваешься со множеством творческих людей, а необыкновенно успешные пациенты и их родственники просто лучше запоминаются, так как отлично вписываются в уже имеющийся шаблон. Кроме того, страдающие тяжелыми расстройствами могут выбирать творческие профессии, поскольку на другую работу им просто труднее устроиться и труднее там удержаться. А может быть, удостоившись общественного внимания благодаря своим особым способностям, эти люди стремятся еще выше к вершинам успеха и это стремление перерастает в манию? Даже если какие-то признаки, связанные с биполярным расстройством, действительно дают преимущество, я сомневаюсь, что творческие способности играют сколько-нибудь важную роль. Это, скорее, временами благоприятный побочный эффект разрегуляции механизмов настроения и сопутствующих осложнений.

Предположение, что аллели, повышающие предрасположенность к расстройствам, сохраняются в ходе отбора